Критиковать Германию стало распространенной практикой среди наших дипломатов и политиков – но это плохое решение. В какой-то мере оно отражает общий характер нашей внешней политики: настойчивые просьбы без внимания и понимания интересов партнеров, объясняет эксперт международных отношений Николай Капитоненко
Новий номер Forbes Ukraine: 202 найбільші приватні компанії та 303 ефективних СЕО. Замовляйте та отримуйте два журнали за ціною одного!
В критике правительства Германии наша дипломатия заходит так далеко, что фактически обвиняет его в «поощрении Владимира Путина к новому нападению на Украину». Это несправедливая и безосновательная оценка.
Во-первых, Германия все эти годы играла ключевую роль в обеспечении поддержки Украины со стороны Европейского Союза. Позиция Ангелы Меркель стала определяющей для введения ЕС антироссийских санкций. По объему предоставленной Украине финансовой помощи с 2014 года Германия уступает лишь США и Европейскому Союзу. Берлин взял на себя инициативу работы в Нормандском формате.
Позиция предыдущего правительства ФРГ была, вероятно, более проукраинской, чем германское общественное мнение. А нынешнее правительство изначально не собиралось вносить существенные коррективы в эту политику.
Во-вторых, у Германии есть собственное видение проблем международной безопасности, в том числе и региональных конфликтов. Частью немецкой политической культуры выступает убеждение в том, что поставки вооружений в зоны конфликтов не снижают, а повышают шансы на эскалацию.
Безапелляционная критика этого убеждения с нашей стороны выглядит довольно поверхностной, эмоциональной и предвзятой – убедительных однозначных данных о влияние поставок вооружений на динамику современных конфликтов нет, а в конфликтологии продолжаются дебаты на этот счет. И в этих дебатах аргументы вроде коллективных писем экспертов не имеют достаточной силы.
Современные конфликты слишком сложны и продолжительны, чтобы в них работали простые решения. Например, США начали поставлять Украине вооружения только при президенте Трампе: администрация Обамы не делала такого выбора, руководствуясь аргументами, схожими с сегодняшними аргументами Берлина.
В свою очередь, поставки американского вооружения не сыграли заметной роли в динамике конфликта и не стали шагом к его разрешению. Не предотвратили они и нынешнее обострение. Украинская риторика на эту тему выглядит слишком просто и не учитывает наличия альтернативных и вполне обоснованных мнений.
В-третьих, Россия продолжает контролировать уровень эскалации в зоне конфликта на Донбассе. Никакие поставки вооружений в Украину не смогут в обозримом будущем изменить баланс сил и сократить то преимущество в военной силе, которым обладает Россия. Это значит, что на повышение ставок Москва всегда сможет ответить собственными симметричными ходами. Многие, и не только в Берлине, считают, что в таких условиях рисковать – не самая лучшая стратегия.
Ну и в-четвертых, у Германии есть собственные интересы, и они не обязаны совпадать с украинскими. Берлин иначе воспринимает угрозы и возможности, связанные с Россией. У него своя повестка дня отношений с Москвой и совершенно другая география интересов, чем у нас. Германия поддерживает строительство «Северного потока-2», потому что этот газопровод расширит прежде всего ее энергетические возможности. Сотрудничество с Россией во многих сферах отвечает долгосрочным интересам Германии.
Громко объявлять, что все это несущественно, а немецкие политики действуют исключительно под влиянием российских денег – это перекладывать с больной головы на здоровую. Более того, непонимание интересов партнера – очень плохая основа для развития любых отношений. Не стоит после этого удивляться, что в Берлине не горят желанием забывать о собственных интересах ради требований Украины.
Ну и нашим дипломатам стоит более обдуманно подходить к выбору исторических параллелей. И политики, и общественное мнение в Германии очень чувствительны к собственной истории и собственным ошибкам. Германия – пример того, как эти ошибки осознаются и исправляются. Вряд ли у нас есть достаточные основания упрекать или поучать немцев в этом вопросе.
Не мешало бы также глубже изучить разные взгляды на Мюнхенскую конференцию 1938 года, и на то, что такое «умиротворение» и как оно действует. Иначе часто обвинительная риторика в адрес Германии выглядит как пересказ близко к тексту советских школьных учебников.
Случай с Германией во многом показателен. Вместо того, чтобы видеть очевидные ошибки и отсутствие долгосрочного реалистичного планирования в нашей собственной внешней политике, проще, конечно, искать врагов и виноватых. Но это простое решение вряд ли может быть основой хорошей стратегии.
Продолжающаяся уже несколько лет критика немецкого правительства по многочисленным поводам вряд ли сделала отношения Украины и Германии лучше. Когда (если) дело дойдет до того, чтобы всерьез рассматривать вопросы членства Украины в ЕС или НАТО, мы еще вспомним об этом. Слово Германии много значит в Европе. Испортить отношения с Берлином ради минутного хайпа – дело нехитрое. А вот вернуть их в нормальное состояние может оказаться гораздо более сложной задачей.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
