Воины бизнеса. Как опыт в АТО изменил подход к бизнесу украинских топов

В кабинете успешного юриста на почетном месте рядом с дипломами – украинский флаг, расписанный пожеланиями от сослуживцев. В Facebook‑аккаунте айтишника – позывной вместо фамилии. Маркетолог – бывший волонтер Красного Креста. Эти люди – ветераны АТО. Они были успешными топ‑менеджерами и до фронта. Каждого из них трансформировал опыт войны.

От корпоративной спячки всех пробудил Майдан. Там они впервые ощутили себя не просто полезными, как в бизнесе, а агентами перемен. Юрист с флагом в кабинете – СЕО VDA Group Евгений Коломиец, 33, – пережил свой переломный момент, попав с журналистами в «Межигорье» после побега Януковича. Вылавливая из озера брошенные в спешке документы, он понял, что хочет для страны другого будущего.

Айтишник с позывным Медведь – CEO Limpid Armor Михаил Гречухин, 36. «Мы как раз готовили стартап, связанный с AR, когда началась Революция достоинства»,– рассказывает он. Гречухин участвовал во львовском Майдане, ездил на киевский. После революции Михаил с друзьями волонтерил: возил из Польши бронежилеты, помогал «Правому сектору» с IT‑решениями. В июле 2014‑го попал под мобилизацию.

Дмитрий Логгинов, 41, – СЕО креативного агентства Michurin. 1 декабря 2013‑го оказался на Банковой. «Летели камни и взрывпакеты: нужно было оказывать медпомощь раненым», – вспоминает он. В первый же день Логгинова побил «Беркут», но до конца Майдана он оказывал помощь пострадавшим с обеих сторон. С началом военных действий на Донбассе Логгинов с коллегами начал ездить туда. «Мы преподавали и сразу видели, как эти знания начинают применять на практике,– говорит он.– Учили не только на Донбассе: добробаты, ВСУ, МВД СБУ. В какой‑то момент Логгинов понял, что не занимается работой, оставил бизнес на партнера и ушел в АТО. 

МЕНЕДЖЕРЫ НА ВОЙНЕ

Все герои Forbes на фронте были офицерами, то есть, как и на «гражданке», выполняли менеджерские функции. Возможность быть полезными, решая конкретные военные и бытовые задачи, помогла им психологически выстоять на войне. Сложнее всего пришлось тем, кто попал на фронт в 2014‑м: и обеспечение, и военная тактика оставляли желать лучшего. «Мы были первой волной мобилизации – слепые котята, – вспоминает юрист Коломиец.– Думали, идем на фронт на две– шесть недель. Вышло, что на год». До Донбасса его отправили патрулировать границу с Приднестровьем в Одесской области. «Меня поражала бездумность происходящего: например, патрулировали мы без оружия и средств связи, – говорит он. – Я решил изменить хоть что‑то». С помощью волонтеров Коломиец нашел для подразделения средства связи, помогал как юрист. Позднее стал замначальника своей роты. «Это что‑то вроде ответственного за личный состав и боевой дух, – говорит он.– Вот где пригодились мои менеджерские скилы: управление людьми, процессами, коммуникации».

Бывший волонтер Красного Креста Дмитрий Логгинов побывал на фронте дважды. Сначала добровольцем: прошел Дебальцево, занимался тактической медициной. После возвращения с фронта обучал основам медпомощи военных ВСУ, а в 2015 году опять ушел в АТО. По его словам, на фронте ежедневно выручали управленческие навыки: умение принимать решения, управлять процессами, гибкость, стресс‑менеджмент. Чему пришлось научиться? Быть частью большого механизма. «Армия – это огромная махина со своей логикой. Она отличается от бизнеса, где все заточено на результат», – говорит Логгинов. По его словам, человек с управленческим бэкграундом там сразу видит, где можно решить задачу эффективнее. «К счастью, там я встретил людей, которые показали мне, что эти барьеры можно обходить: например, в некоторых подразделениях, куда меня направляли, я исполнял обязанности парамедика (официально такой специальности не было)», – добавляет он.

Похожий опыт получил еще один маркетолог – СМО Universum Clinic Сергей Мищенко. Весной 2014‑го он записался в добробат «Донбасс». «Попал в штурмовой взвод: Попасная, освобождение Лисичанска, Артемовск, Иловайск», – вспоминает он. После выхода из Иловайского котла пришлось за три дня с нуля создать полевой госпиталь. «Ни у кого из санитаров не было медицинского образования. Надо было рулить процессами. Мы справились», – говорит Мищенко. Пригодилось маркетологу и умение договариваться. «На войне, где у всех разные взгляды, но у каждого – оружие, это критично важно»,– говорит он.

Михаил Гречухин, айтишник с позывным Медведь, служил в разведке. «Когда понял, что несу ответственность за людей, испытал страх, – признается он. – Начал думать, на какие навыки могу опираться». В конце 2014‑го Гречухин воевал в районе Донецкого аэропорта. «В какой‑то момент мы вели «минную войну» с противником, нужна была поддержка с воздуха», – говорит он. Как офицер, Гречухин понимал, что нужно строить аэроразведку, как айтишник– знал, как это сделать. Первый дрон подарили волонтеры. Дальше технику закупали сами, что‑то делали своими руками. За год и три месяца в АТО создал подразделения беспилотной авиации.

На фронте Гречухину очень пригодились его знания историка. «Я много говорил с сослуживцами и местными о том, что происходит в стране,– вспоминает он. – Удивительно, но даже после Иловайска и Дебальцево звучал вопрос «За что мы воюем?». В коллекции Гречухина есть маленькая американская брошюра 1942 года под названием «За что мы воюем?». «Жаль, что в Украине за шесть лет войны такой книжки не появилось»,– говорит айтишник.

ФРОНТОВОЙ МВА

Краснокрестовец Дмитрий Логгинов говорит, что после АТО стал спокойнее и толерантнее. «До войны у меня были агрессивный стиль менеджмента и довольно радикальные взгляды,– признает он. – Там я понял, что на ситуацию нужно уметь смотреть с разных сторон. Мир не должен быть черно‑белым». Спокойствие и самообладание очень пригодились топу в марте этого года, когда мир столкнулся с айсбергом коронавируса. Начался карантин, ситуация в бизнес‑среде накалилась. «Никто не понимал, что делать, – вспоминает Логгинов. – Случись такое несколько лет назад, я бы тоже поддался панике. Теперь же был спокоен. Мы собрались, выработали стратегию, составили «план Б». По словам топа, опыт войны помогает сохранять спокойствие, даже когда мир переворачивается с ног на голову.

Два самых сильных деловых качества Логгинова – коммуникабельность и неугомонность, говорит его бизнес‑партнер, ССО Michurin Дмитрий Болсуновский. «Дима может найти общий язык с кем угодно, – отмечает Болсуновский.– И он никогда не останавливается». По словам партнера, время в АТО прокачало лидерские качества Логгинова и сделало его целеустремленнее. «Теперь он не готов тратить время на «проходные» проекты, концентрирует усилия на более масштабных и амбициозных»,– отмечает Болсуновский.

Строить стратегии, играть в долгую и отделять важное от неважного– главные фронтовые навыки CEO Limpid Armor Михаила Гречухина. В АТО настоящим открытием для него стала американская система планирования военных операций. «Этот подход учит быть проактивным, принимать решения на основе неполных данных и просчитывать разные сценарии,– говорит он.– Вот почему среди американских ветеранов так много успешных топ‑менеджеров и предпринимателей. Еще я понял, что война – это работа. К этому нужно относиться трезво, без эмоций оценивать свои ресурсы и принимать взвешенные решения».

Проактивность и движение вперед в условиях неизвестности не раз пригождались Гречухину в мирной жизни. «Наша компания занималась системами AR для боевой бронетехники. Это сложное направление если и принесет финансовые плоды, то очень не скоро. А отказываться от него мы не хотели», – рассказывает предприниматель. Гречухин решил использовать наработки для военной техники в бизнес‑секторе. Так стартовало направление Limpid Armor, которое сегодня приносит больше всего денег. «Раньше я бы не рискнул принять такое решение и шагнуть в темноту»,– рассказывает предприниматель.

«Он выбирает хорошие проекты, но ему бывает сложно остановиться: готов взять больше, чем мы можем «прожевать» операционно, – говорит о Гречухине его партнер, COO Limpid Armor Иван Ясинский. – Не останавливается даже в кризисе: как танк, буксует, месит глину, но идет вперед. Моя задача как партнера – урезонивать его».

Для юриста Евгения Коломийца время в АТО стало трамплином. «На фронте у меня в подчинении было около 100 человек,– говорит он.– Я очень вырос как менеджер за это время». Вернувшись из АТО, топ «обнулился»: развелся, уволился с работы. Но собрался и сделал рывок: стал заместителем директора, а затем и СЕО юридической компании VDA Group, пошел учиться в KMBS. «Я каждый день использую в работе навыки, полученные в АТО, – от коммуникации с людьми до построения стратегий», – резюмирует он.

Умение расставлять приоритеты и легче принимать решения приобрел на войне СМО «Швидко гроші» Максим Колесников. «Еще я стал креативнее: чаще задаю себе вопрос «А почему нет?»,– говорит он. Колесников служил в 26‑й артиллеристской бригаде. Во время службы полгода занимался обеспечением армии в Офисе реформ при Кабмине. После вернулся в бизнес: работал СМО в Moyo, Eldorado и сети «Аптека доброго дня».

Опыт АТО и возвращения к мирной жизни не всегда бывает таким успешным и осознанным. Большинство ветеранов сталкиваются с проблемами со здоровьем и сложностями с работой. По данным главы правления благотворительной организации Veteran Hub Ивоны Костиной, 75% украинских воинов после демобилизации меняют место работы, 68% – сферу деятельности.

Сергей Мищенко из Universum Clinic благодарен АТО за навык быть проактивным и мыслить стратегически. «На войне многое зависит от твоей личной инициативы и настроя», – говорит он. После демобилизации Мищенко три года проработал директором по маркетингу «Текстиль‑контакта». Занимался социальной и юридической поддержкой ветеранов. Сейчас, помимо работы в Universum Clinic, проводит курсы медподготовки для гражданских. Изменилась у Мищенко и мотивация в работе: «Деньги больше не самоцель, важнее социальная ответственность бизнеса». 

Опубликовано в пятом номере журнала Forbes (ноябрь 2020)