История эпидемии. «Испанка» в Украине: 1918-1919

Стефанский, 41, был первым врачом, начавшим диагностировать «испанку» в Украине. Он уже давно работал в одесской инфекционной больнице, пережил эпидемию чумы и даже написал об этом несколько научных трудов.

Сначала врачи выдвинули гипотезу о распространении разновидности чумы. Опыты Стефанского и его коллеги Якова Бардаха опровергли эту гипотезу. Клиническая картина была совсем не похожа на чуму. Это все же был грипп, «испанская инфлюэнца», «испанка», первые вспышки которой были зафиксированы в США, Франции, Германии и Великобритании. Военная цензура сражающихся государств пыталась преуменьшать масштаб эпидемии, поэтому более или менее правдиво о ней писала пресса нейтральной Испании – отсюда название одной из самых смертельных пандемий XX века. Сейчас мы знаем, что это был штамм гриппа H1N1.

Яков Бардах выступил на специальном совещании в муниципалитете. Он сумел убедить, что пациенты умирают не от чумы, а от новой тяжелой формы гриппа.

Это была первая волна пандемии. Предупреждение.

АНТРОПОЛОГ

Федор Кондратьевич Вовк, 71, не долго колебался, когда получил приглашение возглавить кафедру географии и этнографии Киевского университета. В своей квартире в Петрограде оставаться было опасно. Большевики применяли террор против тех, кто не вписывался в их представления о справедливом мире. Было трудно материально: деньги обесценились, доставать еду, дрова становилось все сложнее. Поэтому решение принято, чемоданы упакованы. Но есть проблема – российско-украинская граница закрыта. Прямые поезда на Киев не ходят с начала зимы. Нужно добираться с пересадками. Но до этого – получить украинский паспорт в консульстве. Потом – выездную визу в совнаркоме. И только тогда – билет. И везде очереди, толпы. Кто чихнул, кто кашлянул, кто с грохотом Геракла оставил продукты своей жизнедеятельности на полу.

В то время еще не читали в газетах о новой болезни, которая уже распространялась по миру. Простуда да и простуда. Горячий чай, мед, малина, немного дольше полежать в постели утром.

В заботах о бумагах прошел месяц, другой. В Украине произошел государственный переворот. Вместо Центральной Рады теперь у власти гетман. Его жена с детьми также находились в Петрограде. И Петр Скоропадский принимал меры, чтобы перевезти семью в Киев. Вопрос транспортного сообщения был поднят на российско-украинских мирных переговорах. Договорились о специальных «государственных поездах», которые снаряжает Украина для выезда своих граждан.

Профессор Федор Вовк с дочерью Галиной выехали из бывшей российской столицы поездом №1. На вокзале были очереди, толпа. Проверка вещей: не вывозят ли «чрезмерно» багажа.

В дороге Федору Кондратьевичу стало хуже. Поднялась температура. Появился кашель. Дальше ехать было невозможно. В Жлобине, на последней перед Украиной железнодорожной станции, его высадили из поезда. Как раз подоспело письмо от жены. Но прочитать не смог – не было сил. Лихорадка. Терял сознание. Врач прописал лекарства. Но негде было купить.

Попросил дочь прочитать письмо от жены. Когда Галина дочитала, то «заметила, что он уже мертв».

«Испанка» забрала профессора.

НАТАЛЬЯ

Андрей и Наталья поженились в августе 1908 года. Он – студент университета. Она – слушательница Высших женских курсов.

Он – активист украинских организаций. Библиотекарь одесской «Просвіти». Именно тогда «Просвіта» купила большую библиотеку Леонида Смоленского. Андрей Никовский приводил ее в порядок.

Она – дочь владелицы типографии, одесской гречанки Софии Христо. Тоже интересовалась книгами.

Супруги решили открыть собственный книжный магазин. Искали свою нишу на книжном рынке. Подумали: в Одессе проживает примерно 40 000 украиноязычных – покупателей книг на украинском языке должно хватить. В ноябре 1911 года книжный магазин «Діло» открыл свои двери. За прилавком стояла Наталья. Через год попытались издавать газету. Печатали некоторые брошюры, альманахи. Отдельно проводили мероприятия для «Просвіти» и Украинского клуба.

Вскоре оказались в Киеве. Началась революция. Андрей стал заместителем председателя Украинской Центральной Рады. Редактировал ежедневную газету «Нова рада». Муж целиком погрузился в политику. Жена писала рецензии на детские книжечки.

Весной 1918 года ей стало плохо. Болело сердце. Сказывались тревоги о муже. Большевистские мятежи. Российско-украинская война.

Врачи настоятельно советовали сменить обстановку. Супруги решили: Наталья должна ехать в Швейцарию.

Некоторое время собирают деньги. Андрей находится в оппозиции к гетману. Грушевский скрывается. Винниченко задерживают и отпускают. Петлюру арестовывают. Похоже, что Андрею тоже может грозить арест.

Прямого сообщения между Украиной и Швейцарией нет. Ехать надо через Берлин. Поезд довозит до станции Голобы. Там – медосмотр, паспортный контроль. Масса беженцев. Почти все – больны: тиф, холера, грипп. Потом – поезд до Берлина. Наталья приехала в немецкую столицу с температурой. Пришлось снять номер в отеле, чтобы отдохнуть и подлечиться. Вскоре планировала ехать дальше.

Температура под 40 держалась неделю. Где искать врача в чужой стране? Как с ним объясниться? Сколько заплатить?

29 ноября в Киев полетела срочная телеграмма: Никовская Наталья Дмитриевна умерла в гостинице от «испанки».

Сиротами остались малолетние дети Галюня и Ледик. В следующем году муж Андрей опубликовал сборник собственных эссе со щемящим посвящением: «Ясной памяти Н. Д. Никовской».

ПОСОЛ

Посла в Турции назначали кулуарно. Как написал в воспоминаниях министр иностранных дел Украинского Государства Дмитрий Дорошенко, «навязано из кругов кабинета Александра Кистяковского».

Османская империя была критически важным внешнеполитическим направлением для Украины. Во-первых, соседка через Черное море. Во-вторых, одна из немногих стран, которая признала независимость Украины. В-третьих, Османская империя принадлежала к Четверному блоку, а Украина избрала себе эти государства в союзники. Кроме того, был еще морской путь в Европу через Босфор и Дарданеллы и контролируемый турками центр мирового православия.

Посольство должно было выехать немедленно.

Министр внутренних дел Игорь Кистяковский протежировал на должность посла своего брата. 44-летний «высокий, грузный господин», киевский адвокат Александр Кистяковский «заявил себя украинцем-самостийником и националистом», однако не спешил становиться дипломатом. Все формальности с османским правительством улажены. Специально оснащенный пароход ждал в Одессе.

Сначала Александр Кистяковский «ликвидировал» свои дела. Вскоре заболел. Как оказалось – «испанкой». Выезд посольства снова отложен. А потом у супругов Кистяковских умерла девятилетняя дочь Нина. Доподлинно не известно, точно ли от «испанской хвори». Но тогда, осенью 1918 года, ситуация была крайне тревожной. Отовсюду шли сообщения о распространении болезни и высоких уровнях смертности. Это была вторая волна «испанки», гораздо смертоноснее первой. Исследователи считают, что осенью 18-го человечество столкнулось с вирусом, который мутировал в более летальную форму.

Назначенный послом Александр Кистяковский так и не поехал в Стамбул. Министр иностранных дел вынужден был искать новую кандидатуру посла. Им стал дореволюционный председатель Киевской губернской земской управы и постреволюционный губернский комиссар Михаил Суковкин. К счастью, он сумел избежать болезни.

НОЯБРЬСКИЙ СРЫВ

Первая мировая война шла к завершению. Империи трещали по швам. Первой пала Россия. Независимая Украина поднялась на ее обломках.

Второй в очереди была Австро-Венгрия. В середине октября 1918-го император Карл І попытался упредить распад государства и опубликовал Манифест о преобразовании Австро-Венгрии в федеративное государство, призвав нации создавать национальные советы.

Украинцы-депутаты австрийского парламента собрались во Львове и образовали Украинскую Национальную Раду. Пока это должен был быть только представительный орган украинцев, эдакая авторитетная общественная организация.

За три недели до этого Лонгин Цегельский, 43, съездил в Киев. Встречался с гетманом. Там же подхватил «испанку». Но в легкой форме. Поэтому довольно быстро вернулся к делам. Впереди было провозглашение независимости.

16 октября императорский наместник Галичины объявил тревожные сведения: во Львове – эпидемия испанского гриппа. «Сия болезнь в течение нескольких часов начинается большой горячкой, соединенной с сильной головной болью и общим ослаблением. После 2–3 дней горячка отступает, вследствие чего больной скоро выздоравливает, или длится далее и порой заканчивается смертью».

Действующий закон не предусматривал ведение статистики по гриппу. Поэтому количество больных и умерших от «испанки» неизвестно. Власти призывали избегать скоплений людей, не контактировать с больными, соблюдать чистоту.

Политики не обращали внимания на опасность гриппа. 19 октября 1918 года Украинская Национальная Рада провозгласила Украинскую Державу на территории Восточной Галичины, Северо-Западной Буковины и Закарпатья. На эти же территории претендовали поляки. В их воображении вся Галичина должна была стать частью возрожденной Польши.

Политическая ситуация была критической для украинцев. Переговоры с австрийцами, попытки согласовать позиции между украинскими партиями, беспокойство по поводу польской угрозы – последние дни октября 1918-го были насыщенными для главы Украинской Национальной Рады Костя Левицкого, 58.

29 октября Левицкий и Цегельский пришли к наместнику, чтобы обсудить передачу власти. Наместник генерал фон Гуйн отказался – не имел на это полномочий: «А пока император мне не прикажет, до тех пор я связан присягой и честью и никому власть передать не могу, хоть вам и симпатизирую. А верность еще ни один Гуйн не попрал».

В тот же день у Левицкого заболела 16-летняя дочь Стефания. Врачи не могли сбить высокую температуру и побороть кашель. Это был испанский грипп.

Украинцы-военные были недовольны ответом фон Гуйна и разработали план вооруженного захвата власти. Левицкому было не до этого.

Похороны Стефании назначили на 1 ноября. Тогда же стало известно, что утром во Львов прибудет польская делегация, чтобы перенять власть у наместника. Все больше украинских политиков склонялось к идее восстания.

1 ноября в четыре часа утра украинские подразделения обезоружили австро-венгерских солдат, заняли полицию, железнодорожные станции, водопровод, трамвай, почту, радио, телефон. Над ратушей взвился сине-желтый флаг. Львовяне проснулись в столице Западной Украины.

Между тем в Доме траура на Подвальной улице началась заупокойная панихида. Убитая горем Елена Левицкая. Почерневший Кость. Близкие родственники оплакивали Стефанию.

Практически сразу же с Лычаковского кладбища Левицкий поехал к наместнику фон Гуйну – перенимать власть в Галичине.

БЫВШИЙ МИНИСТР

В канун Рождества, 6 января 1919 года, у Михаила Ивановича Туган-Барановского, 53, случился сердечный приступ. На заседании финансовой комиссии Директории обсуждали вопрос отказа от российского рубля в финансовых операциях. Он был против. Оппоненты аргументов не слышали. Дискуссии не получилось, началась ссора. Сердце опытного экономиста не выдержало и ускоренным биением заставило своего владельца тяжело опуститься на стул, а присутствующих наконец умолкнуть. Позвали врача, который посоветовал Михаилу Ивановичу поехать домой и как следует отдохнуть. Дома приступ повторился. «

Грудная жаба», – говорили тогда. Нормальным медицинским языком – стенокардия. Врачи советовали «абсолютный покой и находили, что поездка куда-нибудь дальше от волнующих событий» будет ему на пользу.

Вскоре Директория назначила Михаила Ивановича «экспертом по финансовым вопросам» в украинской миссии в Париже. Он решил ехать – на мирных переговорах в Париже можно быть полезным родной Украине и не видеть действий правительства. К тому же Париж – не Киев: можно будет и отдохнуть.

Ехать нужно было в Одессу поездом, а оттуда – морем. Правительство выделило для поездки целый вагон. Отправляться решили 20 января. Паковали и перевозили на вокзал вещи. Ехали всей семьей, прислуга и несколько друзей.

Повышенную температуру списали на болезнь сердца и волнения перед дорогой.

«Михаил Иванович сейчас же лег в постель в одном из купе и так лежал все время; порой он поднимался и сидел на скамейке, разговаривая с семьей». Он явно чувствовал себя нехорошо.

Утром 21 января температура резко упала. Михаил Иванович нашел объяснение: была «испанка». «Теперь «испанка» прошла и осталась только хворь сердца».

А через несколько часов его нашли в купе без сознания. Врач, который ехал в соседнем вагоне, приступил к реанимационным мероприятиям: вкололи эфир, дали камфору, начали ставить банки. Но тщетно. «Испанка» таки добила экономиста, академика Украинской академии наук, бывшего генерального секретаря финансов Центральной Рады.

•••

Пандемия испанского гриппа, которая продолжалась с января 1918-го по декабрь 1920 года, охватила весь мир. По разным оценкам, она убила от 17 млн до 100 млн человек.

Украинцы страдали от пандемии вместе со всеми. Военная разруха, перманентные государственные перевороты и мятежи, частая смена правительств – все это не позволяло организовать эффективное противодействие болезни.

К тому же «испанку» просто не фиксировали. Данные о количестве больных и умерших часто не собирали. Тем более что параллельно продолжалась эпидемия холеры. А специфически в Украине – эпидемия тифа. Холера и тиф были знакомы украинским врачам. А перед симптомами якобы простуды, которая за несколько дней убивала людей, они оказались беспомощны.

Число жертв «испанки» в Украине мы не знаем. Можем привести лишь несколько историй о ходе болезни. Но можно точно утверждать, что «испанка» вместе с другими эпидемиями разрушала Украинскую Республику не менее, а может, даже и более нелепых политических шагов. 

Автор – научный сотрудник Института истории Украины НАНУ, кандидат исторических наук

Опубликовано во втором номере журнала Forbes (июль-август 2020)