Александр Галицкий был ученым, стартапером, а теперь ведет уже третий венчурный фонд Amlaz Capital. Его главное правило — прислушиваться к другим.
Основатель и управляющий партнер венчурного фонда Almaz Capital Partners Александр Галицкий, 66, родился в селе Заречаны Житомирской области. В 28 лет защитил диссертацию по кибернетике, а в 32 стал самым молодым главным конструктором в истории советского ВПК.
Советский Союз распался прежде, чем найти ответ на Стратегическую оборонную инициативу Рональда Рейгана, и из создателя космического щита Галицкий переквалифицировался в предприниматели. Его компания ЭЛВИС+ создала технологию беспроводной связи для американского правительства, первый в мире Wi-Fi модуль и VPN-протокол.
В 2008 году Галицкий на деньги Cisco, частных партнеров и ЕБРР, вместе с финансистом Чарльзом Райаном запустил венчурную компанию Almaz Capital. В первом же фонде партнеры поймали крупную рыбу: инвестиции в «Яндекс» и мессенджер Qik принесли доходность в 1000%. Сегодня Almaz управляет уже третьим фондом на $250 млн, который в 2020 году профинансировал два украинских стартапа — онлайн-рынок игровых предметов DMarket и аналитическую площадку для геймеров Mоbalytics.
В конце 2019 года вы говорили, что опасаетесь глобальной пандемии. Она наступила. А что вас пугает в будущем сегодня?
Давайте начнем с того, что меня никогда ничего не пугает. Какие-то вещи я могу предвидеть, какие-то не заметить, но у меня нет никаких особых качеств предвидения. Просто так совпало. Я думаю, что 2021 год еще будет тяжелым. Мы приучаемся жить иначе, в другом ритме.
Это касается и вас как инвестора?
Наша работа — приумножать деньги, которые нам передали в управление. Если говорить с этой позиции, сейчас тяжелые времена. Когда вкладываешь на ранней стадии, тебе нужно видеть людей и встречаться с ними. Физическая близость помогает более адекватно реагировать друг на друга. Язык тела помогает понять человека.
Нам трудно перейти с физического контакт к онлайновому. Помочь компаниям вырасти тоже непросто. Люди все еще социальные животные и получают удовольствие от встреч. Во время видеоконференции нельзя уединиться и обсудить что-то отстраненное.
Мы не будем жить, как прежде, мы будем по-другому относиться к общению. Онлайн-конференции экономят время и силы. Они продуктивны — можно провести время с максимальной пользой. Думаю, что новое поколение инвесторов освоится с этим быстрее.
Какую недавнюю инвестицию Almaz вы бы выделили?
Мне очень нравится киевский DMARKET. Идея основателя Владимира Панченко — революционная, команда — неплохая. Когда начинаешь с кем-то работать, важно не то, чтобы слушали и делали, как говоришь. Важно, чтобы слушали и относились с вниманием, даже если идею отвергают. У Панченко есть такая замечательная черта — он умеет слушать, переваривать и выдавать новые идеи.
Какое качество важнее для венчурного инвестора: умение обращаться с цифрами, предугадывать будущее или разбираться в людях?
С цифрами я, например, не люблю обращаться. Хотя с ними тоже нужно уметь работать. Удовольствие я получаю от другого — от технологии, которая строится, от продукта, от успеха на рынке.
Когда я был предпринимателем, то делал технологии и не думал, какой я и что думают обо мне. Но когда начал работать с компаниями, понял, что важна команда. Бизнесы с нами по 8-10 лет. Нужно понимать, что ты с этими людьми сможешь ужиться на таком длительном отрезке времени. Это не общежитие или семья, но это длительные отношения, которые должны быть приятны для двух сторон. Конечно, потом все компенсируется результатом и он может стереть старые обиды. Но если ты с хорошей командой — даже поражения терпеть легко.
Какой была ваша самая дорогая ошибка как инвестора?
Мы пропустили румынские OVERPASS, не стали инвестировать в «Авито». Я к этому отношусь с иронией. Можно считать, что мы ошиблись. Но на самом деле мы все таки чего-то достигли в нашей истории.
Не было такого, чтобы какая-то инвестиция оказалась для нас провалом. Бывали не лучшие возвраты — но это терпимо. Случалось, что я соглашался на не самые удачные сделки. Иногда нужно дать возможность своим молодым партнерам рискнуть и ошибиться. Считается ведь, что для обучения инвестициям человек должен набить свои шишки и потерять определенную сумму.
Риски чаще всего касаются не технологического аспекта, а как раз команды. Например, была у нас сделка в TravelMenu — и оказалось, что команда не сложилась. Люди верили, что покупатели будут пользоваться пакетными предложениями на отдых. Оказалось, что рынку это не интересно, а команда адаптироваться не смогла.
Есть вещи, которые зависят не от тебя — технологические ограничения, неправильная стратегия. Это не ошибки, а огрехи производства.
У вас философское отношение к ошибкам. Когда вы приобрели такое качество?
Когда я был молодым, то был агрессивным и дерзким. Трудно построить карьеру, если ты не целеустремлен. Потом я был предпринимателем и думал, что инвесторы — дураки, а я молодец. Когда пересел за другую сторону стола, то стал относиться ко многим вещам гораздо более философски.
Чем больше у меня опыта — тем более философски смотрю на вещи. Возможно, я стал слишком взрослым, чтобы рубить с плеча. Я понимаю чувства основателей. Также понимаю, что мне допустимо потерять какую-то часть денег, если общий баланс выглядит удачно для твоих партнеров.
Какие у вас амбиции?
Одну амбицию я уже удовлетворил — построил серийную компанию, которая ведет уже третий фонд.
Все считают единорогами компании, которые достигли оценки в $1 млрд. Я же уверен, что единороги — только те, кто сделал это в короткие сроки, например за три-четыре года. Я хочу, чтобы в нашем фонде это случилось. Чтобы фонд стал одним из лучших не только в своем регионе, но и в Европе, и мире.
Как перейти от тактического взгляда к стратегическому?
Основатель, который не думает стратегически, никогда не добьется успеха. Нужно решать тактические задачи на пути к выполнению стратегической задачи. Она может меняться, но ты должен быть стратегом с первого дня.
Сегодня технологические компании быстро набирают оценку, активно выходят на биржу. У вас нет ощущения пузыря?
Tesla стоит дороже, чем все другие крупные производители автомобилей вместе взятые. Сложно ориентироваться в ситуации, когда оценка — это умноженная в сотни и тысячи раз EBITDA. Нельзя забывать про конкуренцию. Для той же Tesla есть риск, что другие производители научатся делать достаточно хорошие аналоги их автомобилей. Исходя из этого считаю, что рынок немного перегрет.
Но я бы не стал говорить, что это пузырь, который “лопнет”. Если компания продолжает показывать результат — она не лопнет. Это и есть главное отличие от пузыря 2000-х годов. Тогда не было возможности реализовать задуманные бизнес-модели. Сейчас, наоборот, технологии опережают то, что мы реализуем.
Бум доткомов в итоге принес пользу или нанес вред?
Он принес вызов. Люди пытались реализовать то, что чисто технологически было невозможно. Все технологическое развитие движется вокруг проблем, а значит — нужны вызов и цель. Благодаря им появляется потребность найти решение. В 2000-х не было технической базы, тех же смартфонов.
Тогда бизнес толкал вперед технологии. Сегодня технологии толкают общество. Мы не готовы многие технологии принять чисто законодательно. Речь не только про искусственный интеллект (ИИ), но и про автономные автомобили. В биомедицине много математических методов, которые могут заменить длительные испытания. Но мы боимся давать им зеленый свет, потому что законодательно неправильно выпускать лекарство, которое одобрила математическая формула.
Вызовы перед обществом безусловно существуют. Это, например, удаленная медицина — из-за ковида нам пришлось оставить без присмотра множество больных, которые не могли попасть на обследования. Этот вопрос многие годы откладывали на потом из-за регуляторных сложностей, но сегодня все поехало вперед — тот же заказ лекарств по сети или телемедицина.
Другой вызов: что первично — умный автомобиль или умная дорога? Кто виноват, если на вас наедет робот? Нам предстоит найти ответы.
Роботизация больших производств — это круто, но понять, насколько мы вообще готовы внедрять подобные вещи, пока сложно.
Я люблю приводить такой пример. В России есть такой город — Томск. Он задумывался как столица Сибири. Но местные купцы постарались, чтобы железная дорога обошла город стороной. Она могла убить конные перегоны — огромный по тем временам бизнес. В итоге главным городом Сибири стал Новосибирск, а Томск остался не у дел.
Старое всегда сопротивляется новому. И регулирование весьма важно. Люди редко задумываются, почему случилась индустриальная революция и почему так выросла Долина? Революция случилась, потому что в Англию ринулись эмигранты из Франции и Испании, а, кроме того, там были приняты нужные законы и имелись новые технологии.
То же самое в США — ввести можешь любую технологию, а вывести можешь только с разрешением. Поэтому регулирование выходит на первый план. Например, в Европе нельзя выпускать на дорогу автономный автомобиль без шофера. Поэтому все компании проводят тестирование в США.
Нет идеи, о которой никто даже не думал. Но для ее реализации нужно иметь знания, навыки, технологии. Выигрывают компании, которые находят наиболее эффективный способ реализации идей.
Александр Галицкий
Что из новых технологий вас вдохновляет — как потребителя, а не инвестора?
Меня больше всего драйвит искусственный интеллект — я о нем мечтаю еще с детства. Даже в книге про Незнайку описаны автономные машины, которые едут в заданную точку по одному нажатию рычага. ИИ — сильная история, которая комбинируется с другими технологиями. Меня также сильно волнуют биотехнологии и радует перспектива лечить и спасать множество людей.
Все считают единорогами компании, которые достигли оценки в $1 млрд. Я же уверен, что единороги — только те, кто сделал это в короткие сроки, например за три-четыре года. Фото Getty Images
Вы в детстве хотели стать журналистом, но выбрали другой путь. А если бы все же стали, о какой компании хотели бы написать?
Мне очень интересен Amazon. Я строил бизнес исходя из технологической идеи. А у Безоса получилась интересная компания из решения простой, физической проблемы: упаковать 3 млн книг в одном помещении. И это вывело его в лидеры по ИИ, облачным вычислениям, дронам.
Когда решаешь суперзадачи, появляется множество интересных технологических решений. Из простого бизнеса по доставке и продажам Amazon стал технологическим лидером. Мне интересно именно такое превращение.
Как оставаться актуальным в течение десятков лет? Как не терять хватку?
Никогда нельзя останавливаться. В мире очень много людей, которые гораздо умнее тебя. Нужно уметь слушать и учиться, постоянно учиться, не навязывая свое мнение.
Когда ты занят каким-то делом, ты продлеваешь свою жизнь. Мой отец начал свой последний проект в 80 лет и мне хочется верить, что такая же динамика заложена у меня.
Вы общались со многими выдающимися деятелями Долины. Какие советы вас впечатлили больше всего?
Я знаком или дружу почти со всеми строителями больших компаний. Но особенно запомнилось мне вот что. Когда я был молодым инженером, мне врезался в голову мудрый совет основателя Sun Microsystems Билла Джоя: идея ничего не стоит, важна реализация. Я следую ему постоянно.
Нет идеи, о которой никто даже не думал. Но для ее реализации нужно иметь знания, навыки, технологии. Выигрывают компании, которые находят наиболее эффективный способ реализации идей.
Что было самым сложным периодом в вашей карьере?
Мне было сложно перейти из одной жизни в другую: из человека, который чего-то добился в советской космической индустрии, я ушел в никуда и занялся стартапом. Так же было и с переходом в инвестиции. Если брать все остальное, любые проблемы я воспринимаю как вызов, который меня чему-то учит.
Мало кто из венчурных инвесторов имеет опыт жизни при социализме. Чему вас научила работа в СССР?
Я жил в процессе неограниченного бюджета для реализации своих задач. Многие и до сих пор не вышли из такой парадигмы. А у меня есть такой принцип. Когда я составляю распорядок дня, то пишу, чего не буду делать сегодня, лишь потом — традиционный план. Важно ограничивать себя в чем-то, чтобы достигать результата.
Мое правило: нет неограниченных бюджетов. Этому меня научила плановая экономика.
Вы считаете себя системным человеком?
По своей природе я авантюрист — без этого нельзя добиться результата в венчурном деле. Но чем дальше — тем более я системный. Я системный авантюрист.
Я становлюсь системнее, потому что времени остается все меньше. В жизни у нас всего 15 000 рабочих дней. Это не так много. Чем старше становишься, тем быстрее бежит время.
У меня с планированием все более-менее нормально. Но, конечно, мне не хватает времени общения с близкими. Иногда жалеешь, что куда-то не съездил с отцом или не сходил с детьми. Но одно из отличительных черт хорошего предпринимателя — умение жертвовать.
Были ситуации, когда вы ощущали — «мне повезло»?
Я по природе фаталист, но я знаю, что иногда мне очень сильно везет. Но везение не приходит просто так. Оно приходит, когда пытаешься что-то сделать. Нужно много работать, чтобы тебе повезло.
Какие качества определяют успешного предпринимателях?
Амбициозность, способность жертвовать и умение слушать. Нужно быть немного сумасшедшим. Но это часть самопожертвования, ведь нужно противопоставлять себя миру, не бояться выглядеть глупо, смешно или необычно.
Кто самый безумный в последнем десятилетии?
Все скажут Маск, и я тоже так считаю. Кроме него, я отмечаю Безоса и Эрика Шмидта, который вырос из технологического руководителя в системного лидера компании.
Если брать более ранний период, то классическими героями была команда Sun Microsystems. Точно так же мне было интересно общаться с Биллом Гейтсом — талантливейший человек.
А если говорить о венчурных фондах?
Мне нравится Index Ventures, европейский фонд, который стал одним из крупнейших в мире по объему средств под управлением. Они привлекали меня для просмотра своих компаний и для меня они пример для подражания. Калифорнийские фонды выросли в своей, родной среде, а эти ребята прорвались из другой географии.
Это интервью было сокращено и отредактировано ради ясности
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
