Десять лет назад Dell считали «живым мертвецом», которому нет места в мире мобильных устройств и облачных технологий. Компьютерного гиганта спасли несколько сделок, каждая из которых достойна отдельной главы в учебниках по бизнесу. Спустя годы Майкл Делл поделился с Forbes их подробностями.
C первопроходцем компьютерного рынка Майклом Деллом, 56, я встречаюсь в штаб-квартире его благотворительного фонда в Остине, штат Техас. Именно в это утро и именно в этом штате основатель Amazon Джефф Безос полетел в космос на корабле Blue Origin. За запуском наблюдали миллионы зрителей по всему миру. «Мне и здесь, на Земле, хорошо», – усмехается Делл, пожимая плечами.
Неделей раньше другой обладатель состояния с девятью нулями, Ричард Брэнсон, дал старт космической гонке миллиардеров. Для одних это история про инновации и целеустремленность, для других – про самомнение и спесь. Делл разглядел возможность.
«Мы продаем наши продукты многим аэрокосмическим стартапам, – буднично говорит он. – Инженерные прорывы невозможны без огромных вычислительных мощностей, данных и искусственного интеллекта».
Последние десять лет Делл почти не давал интервью. Бизнесмен то ли не хотел разглашать нюансы жестких переговоров о слияниях, то ли не желал светиться. За него говорил его бизнес. Девять лет назад Кремниевая долина и Уолл-стрит списали Делла и его компанию со счетов. Аналитики полагали, что она намертво привязана к угасающему рынку персональных компьютеров и повторит судьбу Palm или BlackBerry, «проспавших» появление более передовых технологий. Но даже тогда Делл разглядел возможность. В 2013-м наперекор скептикам он заручился поддержкой фонда прямых инвестиций Silver Lake и его гендиректора Эгона Дурбана и вновь сделал Dell частной. Сделка на сумму $24,9 млрд стала крупнейшим в истории отрасли выкупом акций за кредитные деньги. Через три года Делл и Дурбан собрали $67 млрд на приобретение гиганта IT-инфраструктуры EMC. В общей сложности Делл влил в свою империю астрономическую сумму в $70 млрд и обременил ее такими долгами, каких корпоративная Америка еще не видела.
Результат поражает. Автомобилестроение, телекоммуникации, энергетика, здравоохранение и логистика стали цифровыми. Они генерируют все больше информации, которую нужно обрабатывать и хранить. Делл стоит у руля крупнейшей в мире компании-поставщика IT-инфраструктуры. «Объем создаваемых в мире данных просто изумляет, – говорит бизнесмен. – Он удваивается каждые семь-восемь месяцев».
Капитализация Dell Technologies достигла $75 млрд. Компания сегодня в четыре раза дороже, чем до выкупа акций. По подсчетам Forbes, благодаря займам Делл, Дурбан и другие инвесторы заработали в общей сложности $40 млрд. Состояние Делла выросло до $50 млрд. Во многом именно он был архитектором крупнейшего в истории выкупа акций.
«Сделка не казалась мне рискованной», – вспоминает бизнесмен. Скептики не видели общей картины. У Dell была куча денег и ценного софта на продажу. Дешевые деньги создавали идеальные условия для финансирования капитального ремонта корпорации.
«Майкл никакой не технарь. Его конек – финансы», – говорит Джордж Робертс, миллиардер, соучредитель гиганта прямых инвестиций KKR и первопроходец в операциях по выкупу акций на заемные средства. Робертс восхищен сделкой: «Он выкупил компанию в нужное время. Считаю, он выбрал просто идеальный момент».
Делл – последний из могикан. Это единственный основатель гигантской компьютерной компании, который до сих пор сам управляет своим детищем. Другие технологические миллиардеры вроде Билла Гейтса, Ларри Эллисона и Стива Балмера переключились на благотворительность или охоту за трофеями вроде островов на Гавайях и баскетбольных команд.
Вскоре Делл возглавит две публичные компании: Dell Technologies – гиганта рынка персональных компьютеров и IT-инфраструктуры, и VMware – ключевого игрока в сегменте инфраструктуры облачных вычислений. У обеих компаний приемлемый уровень долга и достаточно ресурсов для роста и поглощений.
«Люди не сводят глаз с Amazon, Microsoft и Google, – рассуждает друг Делла, соучредитель Salesforce миллиардер Марк Бениофф. – Они не осознают, что Dell незаметно отхватила огромную долю корпоративного IT-рынка».
Делл начинал с ловких финансовых маневров и повышения эффективности. Эти навыки, отточенные с детства, помогли ему наладить сборку и продажу компьютеров на заказ по сверхнизким ценам. В 13 лет Делл начал свой первый бизнес в родном доме в Хьюстоне. Он публиковал списки почтовых марок, продавал их на аукционе и отправлял по почте. Солидный заработок в $2000 без особых начальных вложений удивил отца-стоматолога и мать – биржевого брокера. Подростком Делл продавал подписку на газеты и усердно прочесывал окружные архивы в поисках адресов недавно поженившихся пар. Молодожены, по его мнению, охотнее становились подписчиками. В 16 он накопил на компьютер Apple II и разобрал его, чтобы понять, как он устроен.
В 1983-м, поступив на медицинский факультет Техасского университета в Остине, Делл сделал ставку на персональные компьютеры. Он продавал жесткие диски и микросхемы памяти энтузиастам ПК, искавшим дешевые компоненты. В январе 1984-го парень выяснил, что местным дистрибьюторам IBM приходится приобретать слишком большие партии ПК. Он скупал излишки со скидкой 10–15% и выгодно их перепродавал. К концу первого курса Делл зарабатывал $80 000 в месяц. К ужасу родителей, особенно матери, он бросил учебу.
Технотитаны в молодости. На PC Forum 1992 года в Аризоне (слева направо): Билл Гейтс беседует с 27-летним Деллом и соучредителем Sun Microsystems Биллом Джоем, в то время как Дойна Фармер с Prediction Company ведет оживленную беседу с редактором влиятельного информационного издания о технологиях и организатором конференции Эстер Дайсон. Фото Getty Images
Делл выяснил: если грамотно управлять складскими запасами и использовать модель прямых продаж, можно менять комплектацию компьютеров IBM и экономить на компонентах до 40%. Делл принимал заказы по почте и телефону, затем собирал ПК и через одну – три недели отправлял их клиентам. Он вел бизнес за собственные деньги, заработанные на заказах. В 1986-м, когда Деллу исполнился 21 год, выручка его компании достигла $34 млн. Ему было 23, когда в июне 1988-го он вывел Dell на биржу, заработал на акциях $30 млн и стал мультимиллионером.
Делла окрестили «технологическим вундеркиндом» и поставили в один ряд со Стивом Джобсом и Биллом Гейтсом в клубе «до 30». Вместе они сделали персональные компьютеры мейнстримом. В 1991-м 26-летний Делл вошел в список 400 богатейших американцев Forbes с состоянием $300 млн. Покупателям нравились индивидуальный подход, качество обслуживания и низкие цены. Продажи стремительно росли, и через десять лет компания стала крупнейшим в мире производителем персональных компьютеров, а Делл – обладателем состояния в $16 млрд.
А затем империя начала трещать по швам. Отчасти причина была в самом Делле, который развязал ценовую войну, подорвавшую рентабельность на рынке ПК. В 2004-м он ушел в отставку, но перед финансовым кризисом вернулся. В компании царила сумятица, она переживала последствия скандала с отчетностью и отставала в быстрорастущем сегменте ноутбуков. Появление iPhone, iPad и дешевых ноутбуков Chromebook делало ее будущее еще более туманным. Рынок считал ее серверы и системы хранения данных устаревшими. Dell начала метаться, впустую потратив на поглощения $14 млрд.
Продажи ПК падали, а облачные вычисления набирали обороты. Dell все чаще сравнивали с корпоративными динозаврами вроде Nokia. Нужно было менять формулу. Делл решил, что по аналогии с ранними моделями компьютеров Dell компанию пора пересобрать и снова сделать ценным активом. «Это была возможность, – вспоминает он. – Мы могли извлечь выгоду из сложной ситуации».
Больше десятилетия Делл вливал миллиарды в семейный фонд прямых инвестиций MSD Capital. Одним из его ранних вложений был фонд Silver Lake. К 2012-му в фирме сменились партнеры, и молодому честолюбивому руководителю по слияниям Эгону Дурбану не терпелось инвестировать по-крупному. Дурбан разыскал Делла на конференции в Аспене и попросил о встрече на Гавайях, где у обоих были дома.
Делл согласился поговорить в его любимом формате – во время пешей прогулки. Дурбан начал с расспросов о мелких активах Dell, но через три минуты выложил карты на стол. «Вы должны сделать компанию частной, – заявил он. – Вообще-то для этого вам даже не потребуются деньги Silver Lake: Dell сильно недооценена». И добавил каплю лести: «Разница между вами и Биллом Гейтсом в том, что на коробках с продуктами Dell стоит ваше имя».
Уловка сработала. После звонка своему другу Джорджу Робертсу из KKR Делл решил, что идея вполне осуществима. Он сообщил совету директоров, что хочет организовать первый в технологической отрасли мегавыкуп акций за кредитные деньги. Невиданный шаг для индустрии, знаменитой тем, что ее игроки сидят на грудах свободной наличности и бездумно ею швыряются.
В 2013-м выкуп акций Dell вызвал яростные схватки на Уолл-стрит. Инвестор-активист Карл Айкан возглавил шумную бригаду противников сделки. На самом деле никто, кроме Делла и Дурбана, не хотел покупать Dell, признавая тем самым, что рынок ПК жив. Оппоненты просто считали, что на недооцененных активах Dell еще можно поживиться.
«Майкл – особенный человек. Он готов идти на оправданный риск. Причем делать это так, чтобы гарантировать успех, – говорит Дурбан. – Он не из тех, кто безрассудно бросает доллары в топку».
Момент был идеальным. «Если у вас избыток сбережений, деньги дешевы, а на балансе тонны наличности, грех не попытаться преумножить то, что имеешь, – говорит Делл. – Вам ведь никто не предлагает выкупать технологическую компанию, обремененную огромными долгами. Наоборот, если у нее предсказуемый денежный поток, то выкуп – выигрышная стратегия».
В начале апреля 2015-го Дурбан возвращался домой частным самолетом с совещания в роскошном особняке Делла в Остине (за неприступные окрестности его прозвали «замком»). Делл и Дурбан встречались там с топ-менеджментом корпорации EMC в надежде подготовить почву для масштабного поглощения.
EMC с ее ценными программными разработками, подразделениями облачных вычислений и крупнейшим в мире бизнесом систем хранения данных была лакомым куском. Интерес к ней подогревал другой потенциальный покупатель – Hewlett-Packard. Делл много лет жаждал заполучить EMС. Он безуспешно пытался купить компанию еще во время финансового кризиса 2008-го, чтобы завладеть ее крупными корпоративными клиентами, а также драгоценными софтверными и облачными активами. Падение цен на акции EMС открывало блестящую возможность.
Компания Dell в списке Fortune 500 1993 года, как одна из быстро развивающихся. Фото Getty Images
Несколько месяцев Делл и Дурбан встречались с руководителями EMC по всему миру, но это не приблизило их к сделке. Тогда Делл пригласил в гости гендиректора EMC Джо Туччи, члена совета директоров Билла Грина и еще одного топ-менеджера EMC – Гарри Ю. Тянуть было нельзя: поглощению могла помешать скорая отставка Туччи и вмешательство инвесткомпании Elliott Management, которая приобрела крупную долю в EMC. Очевидным решением была бы покупка EMC с премией к текущей цене акций. Проблема – Дурбану и Dell нужно было найти $65 млрд.
Дурбан и Ю летели вместе и обсуждали сделку. Ю начал рисовать схему на салфетке. Самым ценным активом EMC была 81-процентная доля в гиганте инфраструктуры облачных вычислений VMware. Остальные 19% торговались на Нью-Йоркской фондовой бирже, капитализация равнялась $35 млрд. Выглядело так, что Деллу придется выкупать всю EMC за наличные. Но Ю сообщил, что EMC рассматривала возможность разместить свою долю в VMware на бирже, выпустив целевые акции. Ю даже встретился с финансовым гением-миллиардером Джоном Мэлоуном, чтобы убедиться, что полностью понимает эту идею. Изрисовав салфетку стрелками, Ю показал Дурбану, как сманеврировать, чтобы снизить затраты Dell на поглощение. После приземления Дурбан позвонил Деллу сказать, что решение найдено.
К началу сентября сделка стоимостью более $60 млрд обрела реальные очертания. Делл и Дурбан прилетели в Нью-Йорк и ждали начала собрания совета директоров EMC в холле юридической фирмы Skadden Arps. К ним присоединился гендиректор крупнейшего американского банка JPMorgan Chase миллиардер Джейми Даймон. Деллу предстояло убедить скептически настроенных директоров в том, что у него хватит энергии и денег на управление объединенной фирмой с годовой выручкой $75 млрд.
Когда директора EMC собрались, Делла пригласили выступить. Дурбан и Даймон оставались на подхвате. В своей обезоруживающей техасской манере Делл поклялся сохранить культуру EMC и не рвать компанию на части. Некоторые директора противилась сделке. Один из скептиков поставил под сомнение мотивацию Делла: «Неужели со всеми вашими миллиардами вам не хочется на пенсию, на пляж?» Делл улыбнулся: «Мои близнецы уехали учиться в колледж, так что у меня теперь куда меньше работы по дому, – сказал он под общий смех. – Я буду очень сосредоточен».
Зашла речь о деньгах. «Денег хватит, – сказал Даймон. – Мы профинансируем сделку».
Через месяц подписали соглашение о поглощении за $67 млрд. Оно предусматривало, что Dell привлечет $50 млрд, уронив инвестиционный рейтинг EMC до мусорного. Партнеры выпустили целевые акции на долю VMware в размере 53%, что позволило сэкономить более $12 млрд.
«Никто в здравом уме не усомнится в целеустремленности Делла, его способности бороться и побеждать, – говорит Даймон. – Я иногда смеюсь над людьми с кредитными моделями. Дело еще и в характере ваших партнеров. Делл и Дурбан – неординарные ребята».
Схема, нарисованная на салфетке, не только помогла сэкономить. VMware стала самым ценным залогом, под который JPMorgan и синдикат из более чем 100 банков по всему миру выдали кредиты. За годы, прошедшие с момента поглощения, компания подорожала на $50 млрд и стала для Делла и Дурбана настоящим станком для печатания денег.
В 2018-м они выкачали из VMware $9 млрд на выкуп целевых акций. Партнеры вели себя агрессивно: сначала они попытались заплатить акционерам по 60 центов за каждый доллар цены акции. Это возмутило инвесторов-активистов из Elliott Management и давнего оппонента Делла Карла Айкана. Тот сравнил гендиректора Dell с Макиавелли и назвал его действия «тоталитарными». Инвесторы выторговали более справедливую сумму – $14 млрд (по 80 центов за доллар). В ходе этого маневра Делл вывел свою компанию на биржу под названием Dell Technologies.
Персональный компьютер отнюдь не умер. В прошлом квартале продажи ПК выросли на 20%, до $13,3 млрд. Фото Getty Images
Дебют поначалу не задался. Биржевые котировки показывали, что обремененная долгами Dell (за вычетом ее доли в VMware) ничего не стоит. Делл решил, что самый простой выход – выделить VMware в отдельную компанию. Это порадовало бы акционеров, а его самого сделало бы намного богаче. Когда рынок узнал о сделке, которая должна завершиться нынешней осенью, акции Dell выросли вдвое, принеся Деллу $20 млрд. В рамках сделки Dell получит от VMware еще $9 млрд на погашение кредитов, потраченных на выкуп акций.
«К его чести он все сделал правильно, – говорит партнер Elliott Management Джесси Кон. – Он выиграл эту раздачу».
Теперь Делл – хозяин своей судьбы. До выкупа он владел 15,6% акций своей компании на сумму меньше $4 млрд. Благодаря чудесам финансовой инженерии ему будут принадлежать 52% акций Dell и 42% бумаг VMware. Его совокупная доля в Dell оценивается в $40 млрд.
«Майкл сосредоточил на удивление большую долю в компании, – восхищается Марк Бениофф. – Не припомню ни одной предпринимательской истории успеха такого масштаба».
За поразительным возвращением Майкла Делла стоит один важнейший факт: в решающий момент он правильно просчитал, куда движется технологическая отрасль.
Персональный компьютер отнюдь не умер. Наоборот, количество заказов резко возросло: во время пандемии работники стали массово создавать домашние офисы. В прошлом квартале продажи ПК выросли на 20%, до $13,3 млрд. Несмотря на громкий успех, публичные облачные сервисы вроде Amazon Web Services и Microsoft Azure не стали безраздельными властителями IT-мира. Корпорации предпочитают диверсифицированный подход: используют публичные облачные платформы, но сохранили мощную локальную IT-инфраструктуру для хранения данных, а в дополнение создают частные облака. Покупка EMC сделала Dell лидером в обслуживании инфраструктуры обработки данных – одного из самых растущих сегментов на технологическом рынке.
Деллу всегда нравилось продавать оборудование корпоративным заказчикам: завязав с ними отношения, он предлагал дополнительные сервисы. Его компания – крупнейший в мире производитель систем хранения данных, серверов и «гиперконвергентной» инфраструктуры. Dell лидирует в продажах настольных компьютеров и мониторов в Северной Америке. Опираясь на эти рыночные позиции, компания планирует стать «супермаркетом» для удовлетворения всех потребностей корпоративных IT-подразделений.
Теперь Делл – хозяин своей судьбы. Его совокупная доля в Dell оценивается в $40 млрд. Фото Getty Images
«Вы уже покупаете у нас восемь из 20 нужных вам продуктов, – говорит Делл о своем предложении крупным и средним предприятиям. – Почему бы вам не купить у нас все 20? И, кстати, на более выгодных условиях».
Еще больше перспектив у нового подписного сервиса для управления данными и облачными ресурсами Dell Apex. Цель Apex – превратить разовые продажи в регулярные. В 2021-м Dell, по прогнозам, получит выручку $94 млрд при операционном денежном потоке $13 млрд. В ближайшие годы выручка Apex будет расти вдвое быстрее, чем мировой ВВП, подсчитала компания. Делл уверен, что самые большие возможности открывают «граничные вычисления» – концепция обработки данных ближе к месту их создания. По мере диджитализации энергетики, транспорта, здравоохранения и телекоммуникационной инфраструктуры потребность в системах для граничных вычислений будет расти на 17% в год, полагает бизнесмен.
«По оценке Gartner, через пять лет 75% данных будут обрабатываться в граничных системах, – говорит он. – Всю информацию в облако не перенесешь». Другие потенциальные точки роста – оборудование для мобильных сетей 5G и виртуальные рабочие столы для компаний, создающих гибридные сети после пандемии.
В этом году Dell планирует выплатить $16 млрд по кредитам и получить рейтинг инвестиционного уровня. Благодаря этому компания сможет вернуться на рынок корпоративных облигаций и расширить свое кредитное подразделение. Это поможет ей финансировать больше клиентов, отвоевывая долю у таких конкурентов, как Hewlett-Packard Enterprise. Есть планы и на VMware – жемчужину империи Майкла Делла. После выделения из Dell Technologies компания начнет прокладывать собственный курс и планировать поглощения. «Стоит ли ждать мегасделок в ближайшее время? Скорее всего, нет», – предупреждает Делл, хотя и не исключает такой возможности.
Из Остина, чей горизонт утыкан бесчисленными подъемными кранами, Делл возвращается на вершину технологической отрасли. Его жена Сьюзан готовит подарочные наборы для армии топ-менеджеров из Кремниевой долины, которые переехали в Остин за низкими налогами и более высоким качеством жизни. У супругов фонд в $1,8 млрд (распределено $2,25 млрд), инвестиционная компания c $19 млрд в управлении и семейный офис. Их совета спрашивают новые технологические миллиардеры, которые на волне бурного роста рынков вывели свои компании на биржу.
Подумывает ли Делл о пенсии на курорте, которым он владеет во Флориде? «Меня охватила бы скука и, возможно, депрессия», – говорит предприниматель. В отличие от Безоса, Гейтса, Эллисона и других коллег, с головой окунувшихся в филантропию, гедонизм или захватывающие космические путешествия, Делл не планирует бросать бизнес: «У меня впереди еще очень долгий путь».
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
