Пандемия и безумный спрос на доставку лекарств в Киеве обеспечили стартапу Антона Авринского мгновенный рост. В 2020 году выручка Liki24.com увеличилась с $5 до $20 млн, рассказывал основатель. Такими темпами двигались вплоть до 24 февраля.
Война подкосила финансы, однако спрос никуда не исчез – медикаменты нужны как никогда. При разговоре с Forbes Авринский постоянно прерывается, чтобы ответить на звонки о помощи. Его стартап развозит лекарства пациентам и фармацевтов по аптекам, ищет редкие препараты и привлекает волонтеров. Во что превратился Liki24.com в воюющей стране
Как сейчас работает Liki24.com ?
Мы с 24 февраля определили три основных направления работы в Украине. Первый, наиболее критический – карта открытых аптек. Людям очень важно понимать, где можно купить хоть что-то. Первые несколько дней в Киеве работали максимум несколько сотен из 2000 аптек. Информации не было даже у владельцев сетей. Были ужасные очереди.
Мы продержались первые две недели, мобилизовали команду. Связались со всеми крупнейшими и средними сетями, получили от них список работающих аптек и вручали их на карту.
Затем подключились коллеги из Министерства цифровой трансформации, немного все систематизировали, помогли с контактами. Сейчас все автоматизировано, аптеки сами передают данные – карта работает.
Вторая задача – актуальная информация о наличии товаров. Ты приходишь, час-два стоишь в бешеной очереди, а потом оказывается, что там нет нужного товара. Теперь на Liki24.com до 8000 аптек. Относительно абсолютного большинства выводятся актуальные остатки. Функциональность на сайте была готова, мы супероперативно подключили даже сети, с которыми не работали.
Также у многих где-то остались родители, старики, кто-то, кто не может нормально ходить: тысячи случаев за последние недели. Курьеры и волонтеры покупали лекарства в аптеках с большими остатками и доставляли людям, без которых они могли просто умереть. Мы называем это критическими поставками.
Какова ситуация с наличием лекарств?
Ситуация очень отличается в разных городах. В дефиците дорогостоящие товары, которых всегда мало в остатках. Аптеки боялись и боятся закупать такой товар, потому что это большие деньги и замороженные запасы.
С первых дней войны было две наибольшие проблемы: выход фармацевтов на работу и блокирование дистрибьюторов. У БАдМ – одного из крупнейших дистрибьюторов – склады возле Ирпеня, где с первого дня начались военные действия. Поставок редких препаратов, которые стоят 300–500–800 грн, не было. И люди начали массово скупать лекарства для давления, сердца, гормональной терапии. Эти товары есть, но они распределены по разным аптекам, а дистрибьюторы еще нормально не возобновили поставки.
Чем вы занимаетесь сейчас?
Я сейчас в Хмельницком, где мы запустили наш логистический центр для комплектации и доставки. Через несколько дней (интервью записано 9 марта. – Ред.) запускаем доставку по всей стране.
В Хмельницком у нас около сотни аптек-партнеров. Люди заказывают лекарства на нашей платформе, мы собираем заказ и отправляем «Новой Почтой», Укрпочтой в любой уголок Украины. Кроме тех, где совсем плохая ситуация с боевыми действиями.
В этом тоже огромная потребность – в определенных регионах лекарств просто нет. Или всего нужного нет одновременно в одной аптеке, а бегать по десяткам заведений люди не могут – всюду очереди.
Из Европы едут десятки фур с гуманитарной помощью. Несколько уже пересекли границу и перегружаются во Львове. Наш распределительный центр получит лекарства, изделия медицинского назначения, изделия для детей и детское питание. Сейчас настраиваем процессы, чтобы их можно бесплатно добавлять в корзину при заказе и получать с доставкой.
Адресной помощи сейчас тоже не хватает. Гуманитарная помощь приходит и валяется на складах, а конкретным людям не доходит. Наша миссия сделать так, чтобы ее могли получить.
Как финансируются эти проекты?
Есть множество запросов от людей, которые не могут платить. Потому мы создали внутренний финансовый фонд. Первое время мы оплачивали их из денег компании и моих личных.
Сейчас уже многие международные друзья, частные лица и небольшие компании оказывают финансовую помощь под мою личную ответственность.
Большая часть заказов на доставку оплачивается из внутреннего фонда. Там не нужны миллионы. Тратятся сотни тысяч долларов.
Сколько человек было в команде до войны и над чем они сейчас работают?
В украинской команде было более 200 человек, половина – логистическое подразделение, курьеры, сборщики, комплектовальщики. Из них работает небольшая часть, человек 20–30. В Хмельницком мы сейчас подключаем местных и волонтеров, восстанавливаем процессы.
Из основной команды абсолютное большинство в условно безопасных местах, работающих удаленно.
Сколько курьеров-волонтеров?
Нам многие помогают – уже есть несколько центров. Были даже руководители CEO Club, которые на собственных машинах развозили заказы и фармацевтов по аптекам. Суммарно – около 100 человек.
Вы уже подбивали ущерб украинской части бизнеса?
Это сложный вопрос. Объективно почти все потоки доходов в Украине остановились. Это суперболезненный удар.
У нас февраль, до 24 числа, уже был рекордным за всю историю компании и по количеству заказов, и по выручке. По плану он был на 10–15% выше января, который тоже был рекордным. Всё было очень хорошо и в один день стало очень плохо.
Вы просто не представляете, какой у меня сейчас поток сообщений о помощи людям. Найти и доставить лекарства, которые могут спасти жизнь. Мы сосредоточились на том, что делать. Нам необходимо сделать доступные аптеки и критические доставки.
Сейчас запустим центр в Хмельницком и не относящиеся к гуманитарной помощи доставки будут коммерческими. Бизнес должен работать, потому что на дотациях долго не продержишься.
В каком состоянии филиалы за границей?
Мы работаем в Румынии, Польше, Венгрии. Румыния – самый стремительно растущий крупнейший рынок. В определенные месяцы достигал 10–20% от общего оборота. Но доходность там пока ниже – пока меньше партнерств, комиссий. Там очень мощная команда, суммарно до 50 человек. Нужно время.
Перекрывают ли поступления из-за границы хотя бы часть ущерба в Украине?
До войны Украина была операционно прибыльной, другие страны – на стадии инвестирования, убыточны. Для этого мы и привлекали инвестиции – из них и финансируем эти рынки.
Как отреагировали на войну инвесторы?
Все, кто в нас инвестировал, очень помогают. Все на связи. Мы вместе обсуждаем какие-то варианты финансирования и поддержки команды. Друг проявляется в сложной ситуации.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
