В конце мая армия РФ начала атаковать Северодонецк Луганской области. После долгих боев за город украинская армия отошла к окрестностям. Химическое предприятие «Азот», где в укрытиях прячутся 500–600 местных жителей, регулярно бомбят, а российская пропаганда говорит, что украинская группировка попала в окружение.
О том, насколько критическая ситуация в городе, Forbes спросил у военного журналиста Юрия Бутусова.
Что сейчас происходит в Северодонецке?
Бои отошли к промзоне, которую обороняют украинские войска. Ситуация осложняется тем, что противник вывел из строя мосты и наносит постоянные удары в районе возможных переправ от Лисичанска в Северодонецк, чтобы не дать украинской армии получить поставки. Отсутствие путей устойчивого обеспечения – большая угроза для украинских военных.
Российская армия долгое время использует много дронов, видит обстановку и имеет возможность тщательно корректировать огонь, что еще больше усложняет оборону.
Однако паники и отчаяния среди украинских бойцов нет. Армия сохраняет управляемость, хотя обстановка для нас там совершенно невыгодна. Оборона в таких условиях очень тяжелая – операция требует сверхусилий и немало жертв.
Юрий Бутусов, личный архив
Сергей Гайдай уверяет, что украинские военные не заблокированы, остается возможность отхода. Российская пропаганда говорит о котле, в который попало 2500 бойцов.
Котла там нет, и организовать его русская армия не сможет. Промзона Северодонецка примыкает к Лисичанску, их отделяет река Северский Донец. Берег Лисичанская выше, чем со стороны Северодонецка, с него украинские подразделения могут наблюдать подступы к реке.
У наших войск есть возможность для отхода, сложность ситуации именно в обороне. Обороне нужны не только люди, обороне нужна боевая техника, тяжелое вооружение. Получать это без отлаженной поставки сложно.
При необходимости украинские военные смогут переплыть реку и выйти в сторону Лисичанска. Но вопрос в том, чтобы качественно организовать оборону, а не плавать. Вплавь невозможно передавать боеприпасы.
То есть, даже в случае критической ситуации мы сможем вывести войска, чтобы не повторить судьбу «Азовстали»?
Я не вижу сейчас возможности у российской армии неожиданно что-нибудь прорвать. Бои там не имеют односторонний характер. В отличие от «Азовстали», определенные возможности снабжения, хотя и очень ограничены, остались. Мы контролируем берег, через Северский Донец можно что-нибудь перетащить. Но противник ведет постоянный огонь, и оборона Северодонецка сейчас очень дорого стоит.
Ситуация трудная, но сравнивать ее с Мариуполем нельзя. Хотя уже сейчас должны быть приняты тактические решения.
Вид на несколько столбов дыма, поднимающихся над Северодонецком. Вид из Лисичанска, 10 июня 2022 года
Какие решения? Что нужно сделать военному командованию, чтобы изменить ситуацию?
Самое главное, нужно определить логику действий украинской армии в городе. Если военное руководство ставит задачу защищать промзону, тогда эта задача должна быть обеспечена. Следует организовать контрбатарейную борьбу, чтобы противник не мог односторонне расстреливать наши позиции. Нужно достаточное количество артиллерии, боеприпасов, танков, противовоздушная оборона, которая не позволила бы российской армии много часов корректировать огонь.
Разве возможно это сделать в таких условиях ведения боя?
Это нужно сделать, если в таких условиях ставится задача обороны. Иначе это сражение может стать односторонним, каким оно и стало в Мариуполе. Для военных это перестает быть боем и превращается в героическое самопожертвование.
Если Украина хочет побеждать, не стоит повторять неудачный опыт, когда героизм бойцов заменяет неправильную тактику ведения боя.
В Мариуполе мы потеряли две бригады, которые поставили в совершенно невыгодное техническое положение. Это произошло не по вине бойцов и командиров на месте, а потому что им отдали приказ держаться в окружении без всякой возможности получить постоянные поставки. Украина потеряла в Мариуполе две бригады подготовленных профильных военных. Такого нельзя больше допустить. Люди не заменимы в отличие от вооружения и кирпича.
Если держаться только на героизме, тянуть время, то надо понимать, зачем, что мы должны выиграть на этом небольшом участке фронта.
Какое значение для развития боевых действий имеет Северодонецк? Если он будет захвачен полностью, что изменится на этом участке фронта?
С тактической точки зрения для украинской армии ничего не изменится. Северодонецк сейчас полностью простреливается из всех видов вооружения. Преимущество россиян будет только в том, что они получают доступ к более высокому берегу Северского Донца у Лисичанска. Этот берег сейчас является основным украинским оборонным рубежом.
То есть бои за город имеют тактическое, а не стратегическое влияние?
Совершенно. Битва за город не имеет значения для дальнейшего развития событий. Северодонецк не является направлением основных усилий российских ударных группировок. Там сосредоточена артиллерия, боеприпасы, но основные российские силы сейчас атакуют вблизи Бахмута, в районе Славянска и Тошкивского.
После того как россияне захватили большую часть города, обустроили удобные позиции в городской застройке, для украинской обороны держать промзону Северодонецка стало невыгодно.
Еще две недели назад было ясно, что ситуация сложится таким образом. Тяжелые бои за город можно было предсказать и сработать на опережение.
Осталась ли возможность вывезти мирных жителей, которые остаются на территории «Азота»?
Такая возможность есть, но людей нужно вывозить принудительно. Они не хотят уезжать. Кто-то считает, что война его не затронет и можно пересидеть, чтобы потом вернуться в свой дом. Кто физически не может перемещаться. Эти люди многократно могли эвакуироваться, они там находятся не одну неделю.
Это большая проблема – страдают не только местные жители, но и военные. Мирные люди усложняют логистику и обеспечение, бросить их военные не могут, поддерживать их жизнь в укрытиях очень тяжело. Потому я и говорю о принудительной эвакуации.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
