После победы в Шестидневной войне в 1967 году Израиль контролировал египетский Синайский полуостров, Сектор Газа, Голанские высоты, Западный берег реки Иордан и Иерусалим – включая миллион проживавших там арабов. Эта война повлияла на политику Израиля и его будущее больше любой другой, убежден американский активист и исследователь Дэниел Сокач. Как одна из самых известных побед Израиля вызвала одну из его самых больших проблем
«Существует ли еще какая-либо тема, в которой столько умных, образованных, высокоинтеллектуальных людей так эмоционально выражали бы непоколебимые убеждения, в то же время так мало разбираясь в этой теме?» – размышляет во вступлении к книге «Поговорим об Израиле» ее автор Дэниел Сокач. Он – СЕО организации New Israel Fund, американской НКО, борющейся за гражданские и человеческие права, права женщин и арабских меньшинств на территории Израиля и свободу слова.
«Поговорим об Израиле. Путеводитель для любознательных, растерянных и возмущенных» – попытка Сокача объяснить историю одного из самых сложных конфликтов в мире. «Я считаю, что израильско-палестинский конфликт по своей сути – это борьба «праведных жертв», двух народов, оба из которых имеют право на эту землю, обманутых всем остальным миром, друг другом и каждый сам собой», – пишет Сокач.
Автор книги «Поговорим об Израиле?» Дэниел Сокач – американский активист, генеральный директор New Israel Fund. Фото Marla Aufmuth for New Israel Fund
Один из наиболее значительных эпизодов этого конфликта – Шестидневная война между Израилем, с одной стороны, и Египтом, Иорданией, Сирией – с другой. В результате этой войны Израиль захватил Сектор Газа и Синайский полуостров, Восточный Иерусалим и Голанские высоты.
Forbes публикует сокращенный отрывок о ходе и итогах Шестидневной войны с «Поговорим об Израиле». В украинском переводе книга вышла в издательстве «Лаборатория».
Камни преткновения на пути к Шестидневной войне
После Суэцкого кризиса 1956 года, несмотря на то что Египет технически проиграл войну, Насер был на вершине успеха и собирался закрепить статус лидера арабского мира. В течение следующих десяти лет арабские страны погрузились в борьбу за влияние, в котором постоянно менялись союзники и соперники. Важное значение имела также мировая геополитика, ведь консервативные арабские страны, такие как Иордания и Саудовская Аравия, вели политику сближения со США (как и Израиль), а более радикальные страны, как Сирия и Ирак, пошли на сближение с СССР. Египет, крупнейший и важнейший арабский игрок, заигрывал и со США, и с Советским Союзом, пытаясь закрепить свое влияние на консервативный и радикальный арабские лагеря.
Египтяне поздравляют президента Гамаля Абделя Насера в Каире в 1956 году
Годами Израиль и Сирия периодически обстреливали друг друга возле демилитаризованной зоны Голанских высот. В 1960-х эти обстрелы стали более частыми и интенсивными. Не обошлось без столкновений между Израилем и соседними государствами и в вопросе планов, которые каждое из государств имело по поводу отвода вод реки Иордан и ее приток так, чтобы это было в их пользу. Палестинские боевики из радикальной организации ФАТХ (поддерживаемой Сирией) начали проводить операции на территории Израиля. Одним из основателей ФАТХ был уроженец Каира, выходец из палестинской семьи Ясир Арафат.
Целью части этих нападений были военные объекты, однако некоторые атаки террористов были направлены против гражданского населения. Египет и Иордания не были в восторге от тактики ФАТХ. Им не нравилась идея провоцирования Израиля. Сирия высмеивала Насера за то, что он не поддерживает операции ФАТХ, и обвиняла его в трусости. Они заявляли, что он пытается избежать непосредственного столкновения с Израилем, скрываясь за Чрезвычайными вооруженными силами ООН, которая со времени Суэцкого кризиса выполняла функции буфера между Израилем и Египтом на Синайском полуострове.
В 1966 году в Сирии произошел государственный переворот. Новая власть была гораздо более благосклонна к Насеру. Египтяне вместе с сирийцами стали призывать палестинских боевиков свергнуть более умеренного короля Иордании Хусейна. Для короля ситуация была ужасной: он хотел остаться в стороне назревавшей бучи в регионе, но оказался между двумя сторонниками радикального решения – Сирией и Египтом – и Израилем, а палестинские боевики использовали территории его королевства для нападений на Израиль.
Премьер-министр Израиля Леви Эшколь во время Шестидневной войны в 1967 году
В ноябре 1966 года в ответ на нападения палестинских террористов с территории Иордана Израиль совершил нападение на одно из сел на Западном берегу, что принесло значительные разрушения и человеческие жертвы. Вооруженные силы Иордании нанесли ответный удар, но были разбиты израильской армией.
В начале 1967 года ситуация в регионе стремительно ухудшалась. Военное руководство оказывало все более сильное давление на премьер-министра Израиля Леви Эшколя, заставляя его дать вооруженный отпор сирийцам. В начале апреля противостояние Израиля и Сирии обострилось: в воздушном бою израильский истребитель сбил шесть сирийских самолетов, а затем пролетел над Дамаском.
Фитиль зажжен: Израиль и его соседи в точке невозвращения
А потом россияне решили усугубить и без этого сложную ситуацию. 13 мая, когда напряжение уже и так было максимально, Советский Союз сообщил Египту, что Израиль готовится к нападению и стягивает силы к сирийской границе. Это была ложь, но Насер проглотил ее. Зачем СССР сделал это, до сих пор не совсем понятно. Насер мобилизовал египетскую армию и приказал войскам возвращаться на Синайский полуостров.
И даже сейчас Насер не очень хотел или не ожидал войны с Израилем. Он балансировал на грани, пытаясь укрепить свой статус величайшего лидера арабского мира, единственного, кто не боялся израильтян. И здесь мы доходим до одного из поворотных моментов истории Ближнего Востока, к ряду событий, которые приведут к войне, которая, в свою очередь, изменит все и для израильтян, и для арабов. 16 мая Насер обратился к Чрезвычайным вооруженным силам ООН с требованием вывести свои войска с Синайского полуострова.
Не совсем ясно, действительно ли Насер хотел, чтобы ООН полностью покинула Синайский полуостров. Однако У Тан, генсекретарь ООН, сразу согласился, отметив, что вооруженные силы ООН могут находиться на территории Египта исключительно с согласия последнего. ООН спросили у Израиля, могут ли их войска перебазироваться на территорию пустыни Негев в Израиле рядом с Синайским полуостровом. Однако израильтяне, обеспокоенные тем, что присутствие войск ООН в их стране может мешать им дать эффективный отпор в случае войны, отказали.
Насер играл с огнем, но, кажется, он до сих пор верил, что его дерзость принесет ему очередную политическую победу и ему не придется платить за нее слишком дорогую цену. Он не забыл о заявлении Бен-Гуриона в конце Суэцкого кризиса о том, что любую морскую блокаду Израиль сочтет casus belli, поводом для объявления войны. Поэтому даже после того, как египетская армия вошла на территорию Синайского полуострова, Насер не выслал войска занимать брошенные позиции ООН в Шарм-эш-Шейхе, стратегически важном городе на побережье Тиранских проливов – единственного водного пути, через который суда могли добраться до южного израильского порта. Эйлат. Такая сдержанность вызвала насмешки со стороны Иордании и Саудовской Аравии, вновь обвинивших Насера в трусости. Это сработало. 22 мая Насер закрыл проход через проливы кораблям, шедшим из или в Израиль.
Генералы Насера убедили его, что армия Египта в состоянии противостоять каким-либо нападениям Израиля, а поскольку дни проходили, а нападений не было, Насер решил, что опасность миновала. Его войска укрепились на позициях на Синайском полуострове. Военный министр Египта вернулся из рабочей поездки в Москву с фантастической новостью: Советский Союз пообещал оказать Египту поддержку в случае войны с Израилем. Новость действительно фантастическая, особенно если вспомнить, что он – пусть как невероятно это звучит – соврал (и до сих пор неизвестно почему). На самом же деле Советский Союз призвал Египет действовать сдержанно. Тогда Насер заявил, что Египет не откроет огонь первым, но если война с Израилем начнется, то он возобновит «ситуацию, которая была до 1948 года» (т.е. в которой Израиля не существовало). 30 мая Насер и король Иордании Хусейн подписали договор о взаимопомощи, обозначивший примирение бывших соперников Египта и Иордании. Не желая остаться в стороне от все более воинственных настроений, захвативших арабский мир, Организация освобождения Палестины публично заявила, что Израиль будет уничтожен, а евреи «брошены в море».
В Израиле же политическое и военное руководство поначалу восприняло агрессивное поведение Насера как блеф. Однако, когда войска ООН покинули Синайский полуостров и туда вошла армия Египта, а Насер закрыл Тиранские проливы, они начали думать, что война не просто возможна – она необходима. Они хотели раз и навсегда разбить окружавшие их вражеские армии и бряцали оружием; хотели ударить по арабам так сильно, чтобы те дважды подумали перед тем, как снова угрожать Израилю. Израильские военные были уверены, что смогут выиграть любую войну против соседей. И хотя Советский Союз обеспечил своих арабских союзников значительным количеством вооружения, оружие, которое Израиль получил от Франции и США, было гораздо более высокого качества. Однако, если Израиль хотел сохранить элемент неожиданности, нужно было действовать быстро. Военные командиры призывали правительство разрешить превентивный удар по стоявшим у границ Израиля армиям.
Если израильские военные были уверены в своей победе в предстоящей войне, то у израильского общества такой уверенности не было. Ежедневные новости угнетали. Израильтяне находились в постоянном напряжении из-за продолжавшихся уже месяцы столкновений с соседями, из-за террористических атак и бесконечного потока ненависти и пропаганды, лившегося с радиостанций в Каире и других городах арабского мира. А теперь массовый призыв резервистов только усугубил ситуацию. Вдобавок ко всему еще и премьер-министр Эшколь казался растерянным и неуверенным. Чтобы внести ясность в вопрос, наиболее тревоживший израильское общество, он произнес речь, которую транслировали по всей стране. Во время выступления он постоянно запинался и бурчал что-то неразборчивое, что вряд ли могло успокоить встревоженных граждан. Тем временем правительство призвало граждан сдавать кровь, делало запасы гробов и издавало распоряжение паркам подготовить свою территорию под кладбища.
Взрыв: мир вверх тормашками
Первого июня 1967 года, подвергшись давлению со стороны своих настойчивых молодых военных командиров, Эшколь назначил нового министра обороны – сурового военного героя Моше Даяна. Кроме того, Эшколь впервые назначил лидера оппозиции Менахема Бегина министром без портфеля в первом правительстве национального единства с местом в кабинете военного времени Эшколя.
Министр обороны Израиля генерал Моше Даян на пресс-конференции в Иерусалиме во время Шестидневной войны
На 2 июня Израиль уже был готов действовать. Когда в кабинете военного времени узнали, что Насер согласился выслать своего вице-президента в Вашингтон, чтобы попытаться замять конфликт и сохранить лицо, Эшколь решил, что подходящий момент наступил. Ободренные информацией, что Пентагон и ЦРУ (если не Госдепартамент) поддерживают Израиль, они начали действовать. 4 июня кабинет проголосовал за принятие превентивного удара, который они должны были нанести утром следующего дня.
Утром 5 июня 200 израильских истребителей поднялись в небо и направились к югу. В считанные часы этого утреннего налета они уничтожили фактически все военно-воздушные силы Египта. Под конец дня такая же участь постигла и военную авиацию Иордании и Сирии. Израильские танки и войска ворвались на Синайский полуостров и в Газу, разбили наголову египетские войска (которые на бескрайних просторах пустыни не имели никакого прикрытия от атак с неба) и дошли до Суэцкого канала. Всего за несколько дней война против Египта, самого опасного врага Израиля, была завершена.
Израиль настойчиво предлагал королю Хусейну не вмешиваться в конфликт. Однако король находился в ужасном положении. Как он потом говорил, он знал, что решение вступить в войну было ошибкой. Однако он боялся, что если останется в стороне, то его палестинские подданные и арабский мир никогда ему этого не простят. 5 июня иорданская артиллерия открыла огонь по израильскому Западному Иерусалиму.
Израильтяне не собирались упустить возможность взять под свой контроль Старый город и его святые места, как и остальной Восточный Иерусалим. 7 июня, после ожесточенных столкновений на узких улочках Старого города, израильские войска дошли до Стены плача и Храмовой горы и передали командованию по рации: «Храмовая гора наша». На известной фотографии, которую в тот день сделал Давид Рубингер, видно, как суровых десантников переполняют эмоции, когда они впервые касаются стены, самой святой реликвии иудаизма.
Министр обороны Моше Даян, наблюдавший за событиями в бинокль с холма неподалеку, увидел, как войска поднимают флаг Израиля над Куполом Скалы – третьим по святости местом в исламе. Он сразу же приказал опустить флаг, сказав: «Вы что хотите, чтобы вспыхнул весь Ближний Восток?». Вскоре после войны Даян провел встречу с главами иерусалимского исламского Вакфа – религиозной организации, контролирующей мусульманские святые места, – на которой они согласовали, что Израиль будет отвечать за безопасность Храмовой горы, а Вакф останется ее опекуном, и евреям разрешат посещать это место, но не молиться там.
Израильские солдаты рядом с Куполом Скалы
За короткий промежуток времени израильская армия захватила оставшийся арабский Восточный Иерусалим и зашла вглубь подконтрольного Иордании Западного берега, двигаясь по направлению к реке Иордан. Армия Иордании потерпела крах, и израильские вооруженные силы захватили древние города Западного берега, чьи названия напоминают об их библейском прошлом: Хеврон, Наблус, Иерихон. Теперь Израиль взял под контроль почти всю территорию, упомянутую в Библии как колыбель еврейской истории.
Пока велись интенсивные переговоры по прекращению огня, Израиль решил пойти дальше и ликвидировать сирийскую угрозу на Голанских высотах. Он не хотел упустить шанс уничтожить военные возможности арабской страны, которая так много сделала, чтобы спровоцировать этот кризис. Израиль напал 9 июня, и уже к 10 июня его танки зачистили плато, разбив сирийские вооруженные силы и вытеснив их из той части Голанских высот, выходившей на Израиль и озеро Кинерет (Галилейское море).
На момент прекращения огня арабо-израильский конфликт, как и карта Ближнего Востока, приобрел совершенно иной вид. Крошечный Израиль вдруг контролировал египетский Синайский полуостров, Сектор Газа, Голанские высоты, Западный берег реки Иордан и Иерусалим, включая миллионы проживавших там арабов. Впервые за двадцать лет израильтяне могли посетить Старый город, рынки Восточного Иерусалима и недавно завоеванные территории их библейской колыбели на Западном берегу.
Практически сразу руководство Израиля заявило, что Израиль обменяет часть завоеванных земель (но не все) на мир со своими арабскими соседями. В сентябре на встрече в Хартуме (Судан) Арабская лига (региональная организация арабских стран, созданная в 1945 году) ответила «Тремя «нет», известными также как «Хартумская резолюция»: нет миру с Израилем, нет признанию Израиля и нет переговорам с Израилем. Однако в то время Израиль этот ответ мало беспокоил.
***
На волне эйфории, захватившей страну после победы, из добровольной отставки вернулась почти легендарная фигура, чтобы призвать соотечественников не увлекаться слишком удивительной победой. Они не смогут, говорил он, содержать все завоеванные территории. Лучше было бы их вернуть (за исключением Восточного Иерусалима и Голанских высот) как можно скорее, иначе они рискуют развалить страну, построенную с таким трудом. Даже если нельзя достичь мира, говорил он, территории следует вернуть, иначе Израиль не сможет существовать дальше как демократическое и еврейское государство. Тогда на него почти не обратили внимания.
Этот пророческий голос принадлежал не кому иному, как выдающемуся и уважаемому отцу-основателю, израильскому Джорджу Вашингтону, первому премьер-министру Израиля Давиду Бен-Гуриону.
После Шестидневной войны израильская национальная идентичность существовала в трех аспектах, которые я называю треугольником Бен-Гуриона: большинство населения Израиля составляли евреи; Израиль был демократическим государством; Израиль оставлял себе все новые территории. Выбрать можно было только два аспекта идентичности, но не все три, и этот выбор определил бы, какой страной станет Израиль. Если он аннексирует новые территории и предоставит палестинцам статус полноценных граждан, то есть риск потерять еврейское большинство. Если Израиль включит новые территории в свой состав и откажет палестинцам в гражданстве, то не будет демократическим государством. Третий – и, по убеждению Бен-Гуриона, единственный – вариант заключался в том, чтобы остаться и демократическим, и еврейским государством. И единственный путь к этому был в возвращении завоеванных территорий.
К сожалению, в 1967 году немногие из израильтян прислушались к словам Бен-Гуриона, «Старика», как его называли. Спустя всего несколько месяцев после молниеносной победы в Шестидневной войне на Западном берегу заложили первые поселения.
Шестидневная война изменила облик Ближнего Востока и повлияла на политику Израиля, его общество и будущее больше, чем любая другая арабо-израильская война со времени создания Израиля. Израиль вышел из войны окрепшим и осмелевшим, имея под своим контролем втрое большую территорию, чем до войны, и став самым могущественным государством в регионе. Однако одна из величайших побед Израиля посеяла зерна его самой большой проблемы – нерешенной внутренней угрозы самому себе, более опасной для его будущего как демократического государства и родины еврейского народа, чем любые внешние враги.
Для арабов, особенно палестинцев, 1967 год стал второй Накбой, Катастрофой. Почти миллион палестинцев, которые в 1948 году покинули свои дома и переехали в Газу и Западный берег реки Иордан, где тогда было сравнительно безопасно, вдруг снова оказались под властью израильского врага, от которого они пытались сбежать двадцать лет назад. А еще сотни тысяч убегали от израильских войск в далекие от дружеских объятия соседних арабских стран.
Учитывая ее важное значение для истории региона и мира в целом, удивительно и более чем иронично, что Шестидневная война была конфликтом, в который участники вступили почти вслепую. Война, всколыхнувшая эпоху, была результатом прежде всего целого ряда необдуманных шагов, пустых угроз, опасных политических игр и лжи.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
