«Я инженер, а не эколог», – говорит Майкл Польски, 71, будто ему неловко за то, что, отдав возобновляемой энергетике 17 лет жизни, он все еще восторгается 38‑метровыми лопастями ветрогенератора, изящно рассекающими воздух. Серийный предприниматель любит машины. А еще строительство. И выгодные сделки. Газовые турбины сделали его мультимиллионером, а энергия ветра – миллиардером.
Новий номер Forbes Ukraine: 202 найбільші приватні компанії та 303 ефективних СЕО. Замовляйте та отримуйте два журнали за ціною одного!
Мы осматриваем принадлежащий Польски комплекс возобновляемой энергетики Grand Ridge Energy Center. Сооружение построила его компания Invenergy в 130 км от Чикаго, где расположена ее штаб‑квартира. Бизнесмену не терпится показать 140 ветряных турбин, солнечные панели площадью 500 000 кв. м и промышленную аккумуляторную установку, способную в экстренных случаях выдать 38 МВт/ч. Этого достаточно, чтобы обеспечить энергией 38 000 домохозяйств.
Подтянутый предприниматель с копной седых курчавых волос направляется к ряду новых фотогальванических панелей. Тыльной стороной они улавливают солнечные лучи, отраженные от поверхности земли, и вырабатывают на 8% больше электроэнергии, чем обычные панели той же площади. «Технология отличная, зрелая. Есть убеждение, что все получится, – говорит Польски с легким украинским акцентом. – Революция победила».
Технологическая революция, разумеется. Даже без учета налоговых льгот ветровая и солнечная энергия в США сегодня дешевле энергии, получаемой из ископаемого топлива. Поворот, произошедший за последнее десятилетие, поражает. Избранный президент Джо Байден хочет продлить налоговое стимулирование для зеленой энергетики. В рамках плана борьбы с изменением климата Байден пообещал за следующие пять лет установить 60 000 ветрогенераторов и 500 млн солнечных панелей, а к 2035‑му создать безуглеродную энергосистему. План предусматривает инвестиции в размере $2 трлн.
Республиканский сенат, скорее всего, заблокирует большую часть этих ассигнований. Не беда, отдельные штаты и корпорации вынашивают собственные планы свести к нулю выбросы углерода. А значит, спрос на промышленные солнечные и ветроэлектростанции, на которые в США сейчас приходится 12% электрогенерации, продолжит расти.
Польски закупает ветрогенераторы GE Power. Эти 213‑метровые сооружения вдвое больше, чем установленные в комплексе Grand Ridge, и выше небоскреба Trump Tower в Нью‑Йорке. Мощность турбины – до 3 МВт. Польски собирается построить самую большую ветроэлектростанцию в США, установив более 1000 турбин‑гигантов на 40 га в Канзасе.
Технологическая революция победила, но Польски нужна земля под ветрогенераторы и опоры линий электропередач. На этом фронте продолжаются бои. Фермеры не в восторге от перспективы отдавать Invenergy свою землю по законам о полосах отчуждения под ЛЭП. Высоковольтная линия длиной 1300 км Giant Belt Express должна связать Канзас и Иллинойс, пройдя через Миссури. Против ветроэлектростанций сражаются и республиканский Вайоминг, и демократическая Санта‑Барбара.
Преследующие собственную выгоду прагматики вроде Польски, готовые идти напролом, судиться и лоббировать свои интересы, не обращая внимания на крики «только не через мою землю»,– ключ к зеленой энергетике будущего. «Чтобы она стала реальностью, одного желания мало»,– предупреждает Польски.
В 1976‑м 26‑летний Польски и его беременная жена Майя, учительница английского, иммигрировали из советской Украины в Детройт с $500 в кармане и четырьмя чемоданами пожитков. Польски окончил Киевский политехнический институт по специальности «машиностроение», но, будучи евреем, видел для себя мало перспектив в СССР. Благотворительная организация, помогавшая паре с переездом, советовала Польски трудоустроиться на рабо‑ чую специальность. Вместо этого он разослал сотни резюме и, несмотря на плохой английский, устроился инженером на электростанции Bechtel. Затем перешел в ABB и Fluor.
Ландшафт жестко зарегулированной электроэнергетики определяли сильно чадящие угольные станции. Но в 1978‑м Конгресс провел частичную дерегуляцию, позволив новичкам строить электростанции и продавать электроэнергию.
Благодаря дерегулированию инженер из Украины превратился в американского бизнес‑ мена. В 1985‑м он с партнером основал компанию Indeck Energy Services по разработке когенерационных установок, производивших электричество и тепловую энергию для предприятий. Польски учился по программе MBA в школе бизнеса Бута при Чикагском университете и параллельно колесил по США, предлагая установки когенерации предприятиям вроде DuPont.
Indeck стала успешной, но партнеры поссорились и Польски вытеснили из бизнеса. Он подал в суд. Стороны пошли на мировую, Польски получил $25 млн.
В начале пути. В 1991-м после громкого конфликта с первым бизнес- партнером Польски создал в Чикаго компанию для строительства электростанций, работающих на газе. Фото из личного архива
В 1991‑м он основал компанию Polsky Energy, которую позже переименовал в SkyGen. Фирма специализировалась на установке газовых турбогенераторов, которые можно было быстро запускать в часы пиковых нагрузок и продавать электроэнергию дороже. 10 лет спустя бизнесмен продал SkyGen публичной компании Calpine за $450 млн и добавил к своему состоянию половину этой суммы.
Польски стал мультимиллионером, но не хотел прохлаждаться в совете директоров Calpine вместо того, чтобы заключать сделки и играть по своим правилам. Он ушел в отставку, забрал с собой четверых коллег по SkyGen и вложил $75 млн в Invenergy.
- Категория
- Рейтинги
- Дата
Вначале Польски планировал и дальше заниматься газом. Но таких станций на рынке было много (в 2005‑м Calpine обанкротилась, обремененная долгом в $17 млрд). Поэтому в 2003‑м Invenergy решила попробовать себя в ветроэнергетике. Первый небольшой проект для администрации долины реки Теннесси разочаровал. Строительство вышло за рамки бюджета, для турбин выбрали место в районе Голубого хребта, где ветер дул недостаточно сильно. Усвоив урок, Ветер над Монтаной Ветряная электростанция Judith Gap на 5800 га вырабатывает 135 МВт электричества. Лопасти ветряков сделаны в Бразилии, башни – в Китае и Южной Корее Invenergy построила ветроэлектростанции в более ветреных частях Монтаны, Колорадо и Айдахо. Эти проекты были во много раз больше и вышли в прибыль.
К 2006‑му Польски владел состоянием в $367 млн. В такую сумму его оценил суд Иллинойса, который постановил отдать половину этих денег Майе, подавшей на развод. Польски подал апелляцию, мотивируя это тем, что ему придется продавать активы, чтобы расплатиться, но проиграл. Неудача его не остановила: он продолжил заключать сделки и наращивать состояние.
Всего Invenergy и ее дочерние компании по‑ строили 160 ветряных, солнечных и газотурбинных электростанций суммарной мощностью 25 000 МВт. Этого достаточно, чтобы обеспечить энергией 5 млн домохозяйств. Польски продал 55% этих мощностей крупному канадскому пенсионному фонду и другим инвесторам, но часть проектов осталась у Invenergy. «Лучший способ расти – реинвестировать капитал в новые проекты,– говорит Польски.– Мы продаем одни активы, чтобы сохранить контроль над другими. Я заработал бы больше, если бы продал все, но никогда не хотел отказываться от контроля».
Invenergy – частная компания, и Польски не разглашает ее финансовые показатели, но аналитики оценивают фирму примерно в $10 млрд. Если вычесть долю совместных предприятий и долговую нагрузку, то контрольный пакет Польски в Invenergy принес ему состояние в $1,5 млрд, подсчитал Forbes. Сегодня компания – второй по величине производитель ветряной электроэнергии в США после NextEra Energy, публичной компании с капитализацией $150 млрд.
Утро пятницы. Польски продолжает экскурсию по трехэтажному офису Invenergy в деловом центре Чикаго, опустевшем из‑за пандемии. Обычно в это время в помещениях с открытой планировкой и кабинетах работали десятки сотрудников Invenergy. Но сейчас тут всего горстка людей, в том числе круглосуточная смена операторов, которые следят за работой 6774 ветрогенераторов по всей стране.
В одном здании с Invenergy расположен принадлежащий Польски фонд венчурных инвестиций в зеленые технологии Energize Ventures со $150 млн в управлении. Среди 13 портфельных инвестиций – стартап Drone Deploy, выпускающий дроны для инспекции лопастей ветрогенераторов в инфракрасном диапазоне, и компания Volta, которая строит сеть станций для зарядки электромобилей.
Польски скрепя сердце обменял рабочий стол в офисе Invenergy на Zoom‑конференции из собственной гостиной. «Я уделяю семье куда больше внимания, чем раньше»,– признает помешанный на бизнесе миллиардер. Похоже, он счастлив проводить время со второй женой Таней, 47, бывшей сотрудницей банка, и тремя их детьми: «Я в каком‑то смысле открыл для себя радость оставаться дома».
Сражения, которые ведет Польски за строительство ветроэлектростанций, много говорят о политических изменениях в сфере ветроэнергетики и о том, каким ловким и прагматичным бизнесменом он стал. Самым амбициозным его проектом был ветроэлектропарк Wind Catcher стоимостью $4,5 млрд с 800 турбинами суммарной мощностью 2 ГВт в Оклахоме. Invenergy начала строительство в 2016‑м, но остановила работы после того, как власти Техаса с подачи групп активистов вроде Windfall Coalition (ее поддерживает миллиардер‑нефтяник Гарольд Хэмм) заблокировали проект, ссылаясь на то, что он не слишком выгоден налогоплательщикам. Не отчаявшись, Invenergy и ее партнер American Electric Power вложили в ветро‑ электростанции в Оклахоме $2 млрд. Они будут снабжать электроэнергией не только этот штат, но и часть Арканзаса, Луизианы и Техаса.
На очереди Grain Belt Express – высоковольтная ли‑ ния протяженностью 1300 км между Канзасом и Миссури стоимостью $7 млрд. Проект придумал первопроходец ветроэнергетики Майкл Скелли. Его компанию Clean Line Energy поддержали семья миллиардера Зиффа и другие инвесторы. Скелли сжег $100 млн в борьбе с противниками инфраструктурного строительства и бюрократами, выдающими разрешения. «Прошло 10 лет, нам уже сложно привлекать ка‑ питал», – признает Скелли, который работает старшим советником в инвесткомпании Lazard.
Польски согласился взять на себя Grain Belt Express при условии, что Invenergy получит нужные разрешения. На первом этапе он рисковал только расходами на адвокатов и лоббистов. «Это куда сложнее, чем построить ветроэлектропарк», – говорит Польски, который с удовольствием принял вызов. Закон, по которому компаниям вроде Invenergy, не работающим в сфере ЖКХ, разрешено получать полосы отчуждения под ЛЭП на частных земельных участках, утвердило законодательное собрание штата Миссури. Но сенат штата его заблокировал. Зато два апелляционных суда Миссури поддержали решение комиссии штата, давшей разрешение на строительство Grain Belt Express.
Несмотря на то, что суды еще рассматривают некоторые апелляции, фермеры вроде Лорена Спрауза, чья семья владеет 200 га к востоку от Канзас‑Сити, похоже, смирились с тем, что Invenergy получит разрешения на полосу отчуждения под ЛЭП, которую проведут через их земли. «Как только они получат разрешение, за землю еще можно будет поторговаться, но у них будет право ее отчуждать», – говорит фермер.
По участку Спраузов уже проходят три под‑ земных нефтепровода. По словам фермера, земля над ними нагревается и высыхает, а урожай гибнет. Высоковольтную линию протянут в полосе отчуждения трубопроводов. Спрауз считает их меньшим злом, поскольку, в отличие от огромных опор ЛЭП, трубопроводы не мозолят глаза. Кроме того, он боится электро‑ магнитного излучения, которое может повредить здоровью.
Польски рад юридическим победам в Миссури и ожидает, что вскоре добьется разрешений на строительство в Иллинойсе. «Линия будет построена. Это должно случиться»,– говорит он.
Внимание общественности приковано к столкновению интересов и тактике Польски в его схватке с фермерами сельскохозяйственных округов Аллегани и Каттараугус в штате Нью‑Йорк к востоку от озера Эри. Там Invenergy продвигается с получением разрешений на строительство ветроэнергопарка Alle‑Catt Wind Farm на 117 ветрогенераторов мощностью 340 МВт. Сооружение займет 12 000 га к югу от Баффало.
Фермеры из общины амишей переехали на эти земли в 2011‑м, подальше от современных технологий. Они и другие землевладельцы протестуют против размеров ветряных турбин, их гула, красных сигнальных огней, а также эффекта мигания света, который создают вращающиеся лопасти в лучах восходящего и заходящего солнца.
Ветер над Монтаной. Ветряная электростанция Judith Gap на 5800 га вырабатывает 135 МВт электричества. Лопасти ветряков сделаны в Бразилии, башни – в Китае и Южной Корее. Фото Getty Images
«Религиозные верования предписывают им не селиться возле промышленных объектов»,– говорит адвокат амишей Гарри Абрахам. Амиши просят власти штата выделить им полосу шириной 670 м между ветрогенераторами и их домами и амбарами, утверждая, что это объекты культа. Но комиссия по возобновляемым источникам энергии постановила, что они могут рассчитывать на полосу 457 м между турбиной и домом, а 670 м – это только для церквей. «Люди из Invenergy – мастера уговаривать фермеров расстаться со своими землями. В их бизнесе нет ничего зеленого, кроме долларов», – негодует Абрахам. Осознав, что их обошли с фланга, амиши в поисках нового места поглядывают на север штата.
В 2019 году Генеральная прокуратура штата Нью‑Йорк оштрафовала Invenergy на $25 000 за то, что та не сообщила о конфликте интересов. Invenergy протолкнула благоприятный для ветроэнергетики пакет постановлений в городах Фридом и Фармерсвилл, не раскрыв при этом, что подписала договора об аренде земельных участков с несколькими городскими чиновниками. Адвокат Джинджер Шредер, которая выращивает в Фармерсвилле редкие породы домашней птицы, пришла в ярость и обратилась к общественности. Чиновников отправили в отставку. Новая городская администрация первым делом отменила благоприятные для Invenergy решения предшественников. Среди них, например, разрешение повысить допустимый уровень шума, издаваемого турбинами.
Шредер также поддержала иск Абрахама против комиссии по возобновляемым источникам энергии штата Нью‑Йорк, в котором адвокат просит суд отменить решения по ветроэнергопарку Alle‑Catt Wind Farm. «Invenergy преследует одну вполне понятную цель, игнорируя при этом закон, мнение местных жителей и их возмущение»,– утверждает Шредер.
Польски не отрицает, что преследует «одну вполне понятную цель». Эта цель – строить. «Никто не возводит электростанции на возобновляемых источниках энергии только потому, что нуждается в электричестве, – говорит бизнесмен. – Вы строите, потому что хотите что‑то ими заменить». В данном случае – последнюю в штате Нью‑Йорк угольную электростанцию мощностью 686 МВт недалеко от Баффало, закрытую в марте 2020‑го.
За 30 лет под ударами лопастей в ветроэнергопарке Alle‑Catt Wind Farm, по оценкам экологов, погибнут 41 белоголовый орлан и тысячи летучих мышей. Зато не будет выбросов ртути, кадмия, двуокиси серы и углекислого газа. Польски не сомневается, что выгоды от замены угольных электростанций перевешивают гибель орланов и вмешательство в жизнь амишей и фермеров.
«Если просто зарабатываешь деньги, то далеко не про‑ двинешься. Если у тебя есть миссия и убеждения, то действуешь на совершенно ином уровне, – говорит Польски. – Твоя вера настолько сильна, что ты не приемлешь ответа «нет».
Опубликовано в шестном номере журнала Forbes (декабрь 2020)
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
