Резкий переход на ESG-стратегии во время топливного кризиса – не своевременная идея, потому что мировая энергетика все еще держится на законах физики и экономики. При этом энергокорпорации небезосновательно обвиняют в нежелании «зеленого» перехода. Но они могут быть частью решения, а не проблемы
В 2021 году Кристофер Джеймс, 51, создал хедж-фонд Engine No.1 и вложил в него все свои сбережения. Первым проектом фонда стала инвестиция $12,5 млн в энергетический концерн Exxon. Инициатива предполагала так называемое активное владение 0,02% акций Exxon – участие в управлении компанией и формировании ее стратегии для повышения стоимости акций.
Часть работы команда Engine No.1 выполняла в разгар локдауна – на удаленке, из дому, сняли скромный офис для встреч, а название фонда позаимствовали у соседней пожарной части. Сам Джеймс был аналитиком, который заработал свои первые большие деньги на кризисе 1998-го – купил шахту и строил нефтехранилища, реализовывал IT- и девелоперские проекты. Но в 2021 году он войдет в историю с его визионерским проектом оздоровления легендарного американского энергетического гиганта.
Наследный статус ExxonMobil снижался из-за сокращения прибыли, высокого долга и вопросов о способности поддерживать свои дивиденды в будущем. Компания Exxon попала в идеальный шторм – в 2020 году ее убыток составил $20 млрд, а стратегический план нарастить добычу нефти и газа на 25% к 2025-му стал нереален. В 2020-м ее долги кредиторам составили $60 млрд, акции упали на 40%, и она выпала из индекса Доу Джонса, куда входила с 1928 года.
Это сопровождалось полным отрицанием топ-менеджментом надвигающихся перемен в отрасли – утвержденный наблюдательным советом план инвестиций на следующие пять лет предполагал 17%-й рост выбросов СО2. В сценарии в качестве базового применялся рост глобальной температуры на 2,5 градуса Цельсия, что противоречит Парижскому соглашению о климате.
Лондонский аналитический центр Thinktank InfluenceMap обнаружил, что Exxon в 2020 году потратила $5 млн на платную рекламу в Facebook, чтобы продвигать дальнейшее использование нефти как доступного, надежного и важного энергоресурса и чтобы не дать США полагаться на другие страны в поставках энергии. К тому же в совете директоров не было ни одного профессионального энергетика. Все это давило на менеджмент и навевало пессимизм на акционеров.
Кристоферу из Engine No.1 удалось убедить руководство гигантов Уолл Стрит – инвестиционные фонды Black Rock, Vanguard и State Street Global (которые сообща владеют 20% акций Exxon) – подключиться к его плану оздоровления Exxon, который основывался на трех четких позициях:
– сократить расходы на проекты, чувствительные к низким ценам на нефть;
– изменить программу бонусов руководства;
– создать план инвестиций в чистую энергетику.
Идею акционеры поддержали. Exxon огласил конкурс на три новых места в совете директоров для внедрения этой стратегии и поручил Engine No.1 рекрутинг кандидатур.
Enginе No.1 внимательно изучил резюме 60 кандидатур в совет директоров Exxon, которые были исключительными профи в энергетическом бизнесе. Выбрали из них в совет директоров Exxon троих: Энди Карснера (ветерана энергетической отрасли США), Грега Гафнера (CEO Andeavor) и Кайса Хиетала (Neste). У всех огромный опыт работы в энергетической политике, нефтяной, газовой промышленности и управлении активами. Акции Andeavor при Гафнере выросли с $12 до $153, а капитализация Neste за пять лет выросла в четыре раза. Кстати, за час до голосования за кандидатуры суд в Нидерландах обязал Shell сократить выбросы CO2 к 2030 году на 45%, о чем наверняка стало известно в переговорном зале Exxon.
ExxonMobil планирует капитальные затраты в размере $16–19 млрд в 2021-м и $20–25 млрд в год до 2025-го на высокодоходные проекты, среди которых $3 млрд на низкоуглеродные решения. В этом году состояние Exxon улучшилось вместе с ростом цен на нефть и газ. Аналитики ожидают, что Exxon сообщит о квартальной прибыли более чем в $6 млрд в конце этого месяца после убытка в $680 млн за тот же период прошлого года.
После того как фонд Engine No.1 показал силу с Exxon, другой энергетический гигант Chevron уже самостоятельно инициировал встречу и презентации своей стратегии фонду с целью информирования о планах чистого развития, сообщает The Wall Street Journal со ссылкой на осведомленные источники. Там они сообщили, что в феврале Chevron выделила $300 млн в фонд, специализирующийся на низкоуглеродной энергии, среди проектов есть инвестиции в совместный с ВР геотермальный стартап Eavor Technologies Inc.
На данный момент хедж-фонд Engine No.1 не заявлял о намерении предпринять атаку на Chevron, хотя рассматривает все возможности. Вдумайтесь, гиганты отчитываются перед ребятами из маленького офиса, которые владеют всего 0,02%, но были достаточно смелыми в нужный момент времени. И одновременно польза от активного владения Engine No.1 показательна – свежий взгляд, отраслевые компетенции и взвешенный анализ рисков дает результат.
10 лет назад у известного эколога Билла Маккиббена возникла радикально звучащая идея. Чтобы спасти планету, нам нужно «отозвать социальную лицензию на добычу ископаемого топлива». Похоже его стратегия стала воплощаться в жизнь в 2020 году путем дивестиций в традиционную энергетику – изъятие капиталовложений, продажи части активов с учетом того что будущие денежные потоки от их дальнейшей эксплуатации вызывают сомнения. Фундамент ESG и климатически нейтральной энергетики становится новым катехизисом развития ответственного бизнеса. Привлечения инвестиций теперь держат новые три кита: environmental – экология, social – социальное развитие, governance – корпоративное управление. И мы слышим все больше заявлений о токсичности нефтегазового сектора. Например, по слухам, Shell не получила приглашения на климатическую конференцию в Глазго — по словам их СЕО Бена ван Бюрдена, «нам там были не рады». Компании стоит начать именно с того шага, который предложил Engine No.1 концерну Exxon: стратегический подход вместо идеологического. Сначала навести порядок, а потом постепенно поменять курс без ущерба для клиентов и акционеров. И вот гонг прозвучал для Shell 28 октября – фонд активистов-инвесторов Third Point приобрел долю в $750 млн у корпорации, а это 0,4%, и выставил строгие рекомендации касательно реструктуризации, стратегии и экологии.
Пандемия, низкие цены на углеводороды и локдауны подтолкнули к тотальной вере в своевременность «энергетического перехода» и новых стратегий, которые привели к сокращению инвестиций в нефтегаз на 30%. Теперь, по данным Moody’s, инвестиции в разведку и добычу нефти и газа должны вырасти на 54%, до $500 млрд, чтоб удовлетворить восстановление спроса и не допустить кризиса. Но как их реализовать, если многие финансовые институции уже поменяли инвестиционные политики и прекратили рассматривать традиционные энергетические и нефтегазовые проекты?
Когда вы будете читать эти строки, новостные ленты будут будоражить сводки о новых рекордах цен на уголь, газ и нефть, дефицитах поставок и системных ограничениях в разных регионах мира. Это свидетельства того, что мировая энергетика все еще держится на законах физики и экономики, а для сохранения баланса недостаточно наших благих намерений.
Энергоресурсы характеризуются неэластичным спросом, мы не можем отказаться от их потребления по экономическим или нравственным причинам посреди холодной зимы. И начавшийся энергетический дисбаланс, который войдет в историю, лишь отрезвляюще подтверждает эту аксиому. Нам необходимо разделять стратегию и тактику, а не противопоставлять их одну другой – мы все еще значительно зависим от ископаемого топлива и в то же время обязаны сохранить жизнеспособную экосистему в будущем. А значит, Крис Джеймс с его 0,02% акций Exxon был прав: энергетические компании могут быть частью решения, а не проблемы, когда они вооружены точными стратегиями, имеют доступ к капиталу и управляются достойными лидерами.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
