Гендиректор ДТЭК Максим Тимченко о запасах угля, восстановлении энергоснабжения в блокадных городах и эффекте энергетических санкций для путинской России
Где вас застало начало войны?
Как и большинство жителей Киева – в спальне. Проснулся около 5 часов утра от взрывов. В 6:00 созвонился с ключевым топ-менеджментом, в 7:30 состоялось совещание в нашем офисе в Unit.City.
Взрывы за окнами сопровождались заявлением Путина, который огласил войну. После этого жизнь стала другой.
24 февраля, в первый день войны, вы сказали, что энергетика выдержала первый удар. Прошло 10 дней. Какими они были?
У нас уже есть подобный опыт, полученный в 2014–2015 годах в Донецкой и Луганской областях. Поэтому мы, как минимум, знали, какие первые шаги нужно предпринимать. Вертикаль была выстроена еще в начале февраля. Мы создали штаб на уровне корпоративного центра и штабы на уровне корпоративных холдингов.
В четверг, 24 февраля, определили ключевые вещи, которые нам нужны: связь, материалы (от топлива до срочных материалов, поддерживающих производство) и план эвакуации людей. Перестроили работу и приняли базовые решения по работе рынка, загрузке станций, управлению ликвидностью, управлению отношениями с партнерами.
Три-четыре дня заняла перенастройка систем и релокация ключевых людей на Западную Украину, где у нас есть базовые станции: Бурштынская, Добротворская, «Западэнерго». Сюда за две недели до событий выехала наша передовая группа, которая обустроила связь, IT-инфраструктуру, и сейчас отсюда осуществляется управление.
Как компания переструктурировала работу?
Все управление осуществляется из единого корпоративного центра – восстановлена жесткая вертикаль управления. Сохраняется связь с производственными компаниями, станциями, шахтами, сетевыми компаниями. Обеспечено централизованное управление денежными средствами компании, централизованное общение с энергорынком, с министерствами и так далее.
Сколько персонала вы оставляете для поддержания жизнедеятельности системы?
Оперативно-технический персонал, в первую очередь электрических сетей, остается на местах. Ключевая задача – восстанавливать энергоснабжение. Остальных стараемся эвакуировать.
Какая ситуация по регионам?
Донецкие электросети: состоянием на утро 5 марта отключено 118 населенных пунктов, более 234 000 абонентов. В общем объеме это 18% от общего количества клиентов донецких сетей. Основное – Мариуполь, где третьи сутки на 100% нет электроэнергии. Отключено 201 000 абонентов, если умножать на количество людей в семье – около 500 000 людей находится без энергоснабжения. Попытка восстановить разбитые подстанции не имела успеха, поскольку не был включен режим прекращения огня. Соответственно, город еще сутки будет тотально без электроэнергии.
Одесские, днепровские и киевские электросети (город) – в нормальном состоянии. Киевские региональные (область) сети – 358 населенных пунктов отключено, это 157 000 абонентов, 16% от общего количества абонентов киевских сетей. В основном, Гостомель, Буча – на этом направлении продолжаются интенсивные бои.
Всего в Киевской области от снабжения электроэнергией отключено 157 000 абонентов – это около 450 000 человек.
Наш ущерб на сегодня – $480 млн. Только потерю Луганской ТЭС оцениваем в $180 млн. Восстановление сетей – около $50–70 млн.
Какая ситуация с генерирующими компаниями?
По большинству подразделений «ДТЭК-Энерго» – штатная ситуация, кроме Луганской ТЭС, которая с 25 февраля под контролем россиян. Мы не управляем этой электростанцией, и она не отпускает электроэнергию.
Сложная ситуация с Запорожской ТЭС. Есть проблема с подвозом угля, поскольку взорваны железнодорожные пути. Сейчас там около 37 000 т угля – их хватит на 10–15 дней роботы одним блоком. Альтернатива – газ. Сейчас отрабатываем с министерством решение, по которому для экономии угля будем сжигать газ.
Можем это делать на всех станциях, кроме Кураховской ТЭС. Есть большие опасения, что из-за отсутствия возможности подвозки угля либо выдачи мощности в сеть будут выпадать станции в Харьковском регионе. В первую очередь Змиевская, Углегорская и Славинская станции.
Основная нагрузка ложится на наши западные станции (Бурштынская, Добротворская), где мы работаем максимальным составом оборудования.
«Павлоградуголь» работает на полную мощность. Даже перевыполняет план по добыче угля. Это ключевое объединение, от работы которого зависит стабильность энергосистемы. Если будет работать «Павлоградуголь», в Украине будет достаточно угля. Другой вопрос, сможем ли мы его доставить.
Насколько упала добыча газа?
На 10–12%. Обычная суточная добыча 5,8 млн куб. м газа, сегодня – 5 млн куб. м, основная проблема – конденсат (сопутствующий продукт при добыче). Спрос сильно упал. Продаем тем, кто остался, возим на хранилище, отдаем армии в качестве заменителя дизеля для бронетехники.
«Зеленая» генерация?
Солнечные станции работают. Ветростанции – нет. Частично потому, что повреждены линии, частично потому, что в Запорожской области рядом с Ботиевской ВЭС находится российская техника.
Как оцениваете ущерб для компании на сейчас?
Наш ущерб на сегодня – $480 млн. Только потерю Луганской ТЭС оцениваем в $180 млн. Восстановление сетей – около $50–70 млн.
Россияне планомерно выводят из строя критическую инфраструктуру. Насколько она защищена?
В первые дни они не били целенаправленно по критической инфраструктуре. Даже удары по ТЭЦ-6 на Троещине в Киеве, скорее всего, не были целенаправленной атакой. Но в последние три дня ситуация изменилась – началось прицельное разрушение. Прямое попадание в Ахтырскую ТЭЦ в Сумской области – от нее ничего не осталось. Высоковольтные подстанции «Укрэнерго» в Донецкой области – тоже целенаправленное попадание.
С точки зрения защищенности – вопрос к военным.
Сейчас для вас ключевая проблема – логистика?
Самая большая проблема связана с эвакуацией людей. Наиболее сложная ситуация в Волновахе и Мариуполе. Мы обеспечиваем эвакуацию не только сотрудников ДТЭК, а и всех жителей этих городов. Сегодня собрали со всех наших прилегающих станций автобусную колонну, но, к сожалению, вывезти пока не получилось (по состоянию на 5 марта).
Задача номер два – поддержка мощности в энергосистеме и наличие топлива на наших станциях. После захвата Запорожской атомной станции надо было подхватить потерянную мощность. Вчера (4 марта) работали 23 энергоблоками вместо 14 (девять дополнительных блоков вывели в работу).
Параллельно мы договорились с польскими поставщиками о доставке 60 000 тонн угля. Проблема в том, что сегодня фиксируются рекордные цены на уголь – $320–350/т. А тариф на производство электроэнергии покрывает только $100/т.
Совместно с Минэнерго работаем, чтобы не допустить физического и экономического коллапса.
И, конечно, приоритет на быстрое восстановление сети там, где есть повреждения. В 2014–2015 годах наши аварийные бригады это проходили. Но, если нет доступа и разрешения от военных, они ничего не могут сделать.
Россияне дают допуск к захваченным объектам?
Пока нет.
Потребление электроэнергии упало на 35%, платежи – на 60–70%.
Как обеспечивался допуск бригад в зоне АТО?
Центр прекращения огня координировал связь украинских и российских военных. Они давали «зеленый свет» для работы наших бригад.
Сейчас такого центра нет. Разрешение на восстановление нам дают только украинские военные. Первая попытка «зеленого коридора» по Мариуполю провалилась.
Есть связь с Мариуполем?
Насколько это возможно. Сейчас там находится гендиректор донецких электросетей. Мобильная связь работает нестабильно.
Обратились к Минцифре и Илону Маску с просьбой поставить до 600 приборов Starlink, и готовы заплатить. Половину готовы отдать коллегам-энергетикам, чтобы вся система была обеспечена спутниковой связью.
Как в целом оцените стабильность энергосистемы? Насколько она сбалансирована?
Система работает стабильно. Очень хорошо себя проявляет «Укрэнерго». Угольных ресурсов достаточно – более 700 000 т на складах. Резервы есть, но они зависят от того, что будет дальше с АЭС. Сейчас ситуация контролируема.
Как изменилась структура потребления?
Нет статистики. Потребление по сравнению с довоенным временем упало где-то на 35%, в основном из-за остановки металлургических предприятий «Метинвеста» и АМКР и снижения потребления в регионах с боевыми действиями.
Насколько упали платежи?
На 60–70%. Мы пытаемся разъяснить. Ведь не может дисциплина платежей в Днепропетровской области, где более-менее все спокойно, упасть так же, как в Донецкой.
Как вы балансируете свою экономику?
Начну с газа. Приняли решение не снижать добычу. Продаем 70% довоенных объемов – с платежной дисциплиной здесь нормально. Остальное закачиваем в хранилища.
Ситуация с электроэнергией – серьезный вызов для всей энергосистемы. Три раза в день министерство проводит селектор со всеми игроками рынка. Есть разные модели, позволяющие обеспечить нормальную ликвидность. Без господдержки не обойдемся. Обсуждается прямое вливание части международной финансовой помощи, в первую очередь в госкомпании.
Уровень санкций беспрецедентный. Фактически – это экономическая война с РФ. На очереди – эмбарго на российские энергопродукты. Второе – полное закрытие неба.
Как компания управляет кадрами?
Сокращений нет. Естественно, не все могут физически работать, – кто-то в бомбоубежищах, в терробороне и т.д. Точную статистику сложно привести. Но для всех, независимо от рода занятости, мы сохраняем зарплату. Также выплатили заработную плату на неделю раньше срока.
Дальнейшие управленческие решения будем принимать в конце марта, когда проявится более четкая картина. Надеюсь, к тому времени уже закончатся боевые действия.
Украина отсоединила свою энергосистему от России. Как система показала себя в изолированном режиме?
Переход в изолированный режим от России и Беларуси произошел до начала военного вторжения. Это был плановый тестовый период (24–26 февраля) в процессе синхронизации с европейской энергосистемой. Второй тестовый период был запланирован на лето. Понятно, мы больше никогда туда не вернемся.
Попросили наших западных партнеров об ускоренном режиме синхронизации украинской и европейской энергосистем. Высока вероятность, что уже на следующей неделе будет принято решение о синхронизации энергосистем в режиме военной помощи.
Что это значит?
Если раньше с европейской энергосистемой был синхронизирован только Бурштынский остров, теперь – вся энергосистема Украины. Мы получим 2000 МВт мощности, что равняется мощности двух атомных энергоблоков. Вся энергосистема Украины сегодня потребляет около 11 000 МВт. То есть потенциально, если у нас не будет хватать мощности, 15% нашего потребления может обеспечить переток из Европы.
Энергетические санкции к РФ. Насколько болезненны, какой есть резерв?
Уровень санкций беспрецедентный, фактически это экономическая война с РФ. Введенные санкции фактически исключают Россию из мировой экономики. Одна из ключевых задач – заместить поставки российского газа в Европу.
Следующим шагом должно быть эмбарго на российские энергопродукты.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
