Секретарь Совета нацбезопасности и обороны Алексей Данилов, 59, рассказал о первых послевоенных делах по введению санкций, возможной конфискации активов российских бизнесменов в Украине и перспективах Рината Ахметова попасть в реестр олигархов.
⚡️Даруємо 700 грн знижки на річну підписку на сайт Forbes. Діє з промокодом 700 до 28.04 Оформлюйте зараз за цим посиланням
В октябре 2019 года, когда Алексей Данилов стал секретарем СНБО, вряд ли многие в Украине могли спрогнозировать, что менее чем через три года он будет рассказывать, что санкции против Виктора Медведчука, введенные в начале 2021-го, были частью подготовки украинской власти к полномасштабному вторжению России.
До войны СНБО регулярно «подрывал» информпространство новостями о различных санкциях против наиболее одиозных людей. Через руки Данилова прошли решения по топ-контрабандистам, украинским телеканалам, транслировавшим российскую пропаганду, и даже сотням «воров в законе».
Правда, во время войны «санкционная машина» СНБО работала менее продуктивно, чем обычно (хотя Данилов утверждает, что работа не прекращалась ни на секунду). Даже санкции против высшего политического руководства РФ были введены аж в начале июня.
Почему только на пятый месяц после вторжения? Планирует ли СНБО санкции с последующей конфискацией активов российских бизнесменов в Украине (Дерипаска, Гинер, Фридман)? Что будет с реестром олигархов, который должен был появиться еще в мае?
Forbes публикует сокращенную и отредактированную для ясности версию интервью с Алексеем Даниловым.
«У нас есть свыше 30 представлений о наложении санкций»
До войны санкции были «визитной карточкой» СНБО. Какое место это направление занимает в вашей работе сейчас?
У нас нет никакой градации, мы не останавливаем работу по части санкций, даже несмотря на то, что в стране война. Сейчас у нас в работе 32 представления от СБУ и Кабмина относительно введения санкций. Отрабатываем их, будем выносить на голосование в СНБО, как только президентом будут приняты соответствующие решения.
Это политические дела вроде недавнего введения санкций против политического руководства РФ. Можно ли говорить о первых прецедентах конфискации имущества?
Это российский бизнес, предприятия из РФ, компании, аффилированные с российским ВПК, должностные лица, банковские учреждения. Также есть коллаборанты. Фамилии называть я не могу – пока не будет решения СНБО, подписанного президентом, эти материалы имеют гриф «Для служебного пользования».
Зачем скрывать эту информацию?
Иначе мы покажем людям, что их дела рассматриваются в СНБО на предмет конфискации. Тогда они могут начать «избавляться» от активов.
НАПК еще месяц назад передало в СБУ список российских и белорусских активов, которые могут быть конфискованы. Дополнительно передали документы Верховной Раде, надеясь, что процесс пойдет быстрее. У вас есть объяснение, почему СБУ медленно обрабатывает эти данные?
НАПК провело большую работу, но оно не несет юридической ответственности за поданные документы. СБУ сейчас занимается юридическим оформлением. И я более чем уверен, что среди этих 32 представлений есть люди из списка НАПК. Все хотят, чтобы было быстро. Но нам нужно, чтобы с юридической точки зрения все было безупречно. Иначе мы рискуем повторить случаи, как было с санкциями против криминальных авторитетов, когда в итоге у нас были проблемы из-за отдельных ошибок в фамилиях. Поэтому ведется тщательная верификация всех данных.
Алексей Данилов. Фото из личного архива
То есть 32 кейса, которые получил СНБО, можно считать тщательно проверенными?
За это несут ответственность подготовившие их структуры.
Наиболее очевидные претенденты на конфискацию активов – Виктор Медведчук и его окружение. Есть ли у вас понимание, по какому сценарию это может произойти?
По Медведчуку продолжается судебный процесс – не исключаю, что там могут быть дополнительные решения. Но напомню, что Медведчук и его группа находятся под санкциями еще с 2021 года. Это, кстати, было составной частью нашего комплексного плана по подготовке к российскому вторжению.
«Значительное число политиков продолжает лоббировать интересы российского бизнеса»
Глава НАПК Александр Новиков рассказывал, что, например, в случае с Вадимом Новинским, активным сторонником УПЦ МП, его ведомство не получало свидетельств того, что действия Новинского имеют признаки коллаборантских. Какими могут быть такие признаки с точки зрения СНБО?
Мы работаем с документами, а не с эмоциями. Требуются юридически оформленные подтверждения. Если они есть, с подписями ответственных лиц, представляющих структуры, которые по закону имеют право на представление в СНБО, только тогда мы можем прорабатывать конкретные решения. Это касается всех случаев, какая бы фамилия в них ни фигурировала.
Возмутит ли вас, если СБУ или другие структуры так и не инициируют санкции в отношении лиц, которые до и после войны поддерживали или сотрудничали с РФ? К примеру, политиков из ОПЗЖ или российских бизнесменов.
Давайте разделять справедливость и юридически оформленные доказательства.
На днях ГПУ и ГБР не смогли арестовать облэнерго, которые ассоциируются с российской группой VS Energy, – суд им отказал, несмотря на подробное описание, как эта структура связана с россиянами Гинером, Воеводиным и Бабаковым. Последний является действующим вице-спикером Госдумы РФ. Есть ли у СНБО основания разделять сомнения суда, что эти активы связаны с указанными россиянами?
Вы помните фамилию судьи?
Нет.
Этот вопрос надо переадресовать ему – как так получается, что он не видит, что белое – это белое, а черное – это черное? Это вопрос также к системе, которая продолжает существовать. Что делать с ней и неприкосновенными структурами, не поддающимися реформированию?
Не значит ли этот кейс, что в вопросе российского бизнеса в Украине эффективнее идти через санкции СНБО и конфискацию, чем классическим путем через всю судебную систему?
Надо, чтобы закон работал в любом случае, назависимо от того, какой путь мы выбираем. Законами нельзя жонглировать.
Что делать с вопросами, которые накапливаются у общества? К примеру, почему Олег Дерипаска до сих пор владеет Николаевским глиноземным заводом, а те же VS Energy контролируют крупные украинские активы в энергетике и гостиничном бизнесе?
Это очень опасная ситуация – если общество не получает ответ на простые вопросы. Запрос на справедливость обостряется с каждым днем войны. Несправедливо, когда российский олигарх продолжает владеть активами в Украине. К сожалению, у нас остается значительное число политических функционеров, продолжающих лоббировать интересы российского бизнеса.
Вы намекаете, что у власти есть люди, способствующие уклонению россиян от санкций?
Я ни на что не намекаю. Вы, журналисты, можете провести расследование. Или хотя бы посмотреть, кто был куратором в Николаевской области.
О чем идет речь?
Доподлинно не известно, что имеет в виду Данилов, он отказался дать более развернутый ответ на этот вопрос.
На местных выборах 2020 года «куратором» Николаевской области в рамках подготовки президентской партии «Слуга народа» был Давид Арахамия. В Николаеве прошло его детство и значительная часть бизнес-карьеры.
Николаевский глиноземный завод (НГЗ) – одно из крупнейших в Европе предприятий цветной металлургии. Завод занимал 88-е место в довоенной редакции рейтинга Forbes «100 крупнейших частных компаний Украины». Предприятие вошло в группу компаний РУСАЛ российского олигарха Олега Дерипаски еще в начале 2000-х.
В 2016-м, после того как Украина ввела санкции против Дерипаски, он объявил о продаже НГЗ одному из крупнейших в мире сырьевых трейдеров Glencore (Швейцария). Судьба этой сделки покрыта мраком, по крайней мере Glencore ничего не сообщал о ее завершении. Нынешний директор НГЗ Виктор Кожевников в прошлом руководил заводами РУСАЛ в России.
Должен ли быть тот факт, что компанией владеет или руководит гражданин РФ, поводом для более придирчивого внимания к ней со стороны правоохранительных органов?
Конечно. Такое внимание нужно было уделять заранее. РФ уничтожала целые отрасли, покупая здесь активы. Почему у нас не было судостроения? Почему уничтожено алюминиевое производство? Корни данного вопроса тянутся из 90-х годов – еще тогда нужно было принимать фундаментальные решения, а не говорить, что мы одновременно и с «белыми», и с «красными». Но в современном мире это так не работает.
Должны ли мы говорить о том, чтобы запретить россиянам владеть бизнес-активами в Украине?
Здесь многослойная система. Мы должны понимать, что никакой монополии не должно быть и речь идет не о россиянах, а вообще. Если есть естественная монополия, то за ней должен быть абсолютный контроль государства. Правила для всех должны быть одинаковыми.
Но если бизнес финансирует бюджет страны-агрессора, нужно понимать, что за это последует ответственность. Поскольку за эти деньги покупаются снаряды, танки и пули.
«Санкции могут догнать вас спустя некоторое время»
Введение санкций в отношении военного и политического руководства России – скорее политический шаг. Каково его практическое значение?
Да, это скорее политические санкции. Я не думаю, что у них есть активы в Украине. Однако санкции – такая вещь, которая может догнать вас некоторое время спустя. Например, другие страны могут принять зеркальные санкции в отношении введенных Украиной. А вот там может быть сосредоточено имущество или активы.
Почему мы только сейчас вводим эти санкции, а не сделали это сразу?
Есть процедура. Нужно было подготовить документы, их рассмотрели на заседании Кабмина, а затем передали в СНБО. Решение о санкциях физически нельзя принять за один день. Кроме того, в настоящее время эти документы под грифом «ДСП», и мы не можем публично по ним коммуницировать.
Есть ли риск, что введенные санкции могут быть отменены через суды?
Есть процедура обжалования. Сегодня российские олигархи пытаются доказать в судах, что они белые и пушистые. Понимание, как будет работать этот механизм, будут ли обжаловать решения, придет с практикой.
В настоящее время рассматривается возможность создать «фонд покаяния» для российских олигархов, через который они условно могут откупиться от санкций. Насколько такая позиция приемлема?
Здесь две части – дело морали и финансов. Если кто-то считает, что за смерти можно откупиться, то у меня есть к этому большой вопрос. Но каждый случай должен рассматриваться отдельно.
Какова дальнейшая судьба активов «Альфа-Групп»? Ее владельцы Михаил Фридман, Петр Авен и другие публично осудили войну, но это бизнесмены из списка Forbes, соответственно, они крупные налогоплательщики в РФ. Можно ли национализировать их активы в Украине?
Я считаю, что все нужно делать по закону и не делать исключений. На сегодняшний день в отношении этих активов никаких документов у нас нет. Если они появятся, будем их рассматривать и принимать соответствующее решение.
Украинские активы «Альфа-Групп»
(Нажмите «Читать больше», чтобы открыть полный текст)
В Украине Фридману, Авену с партнерами (Герман Хан, Алексей Кузьмичев и Андрей Косогов) кроме Альфа Банка принадлежит компания IDS Borjomi (бренды «Моршинская», «Миргородская»), Фридман – один из ключевых акционеров крупнейшего телеком-оператора Украины «Киевстар».
У Фридмана два паспорта – российский и израильский, с 2017 года он живет в Лондоне. В 2013-м бизнесмен получил $14 млрд за продажу 25% ТНК-ВР государственной «Роснефти». За их инвестирование отвечает холдинг LetterOne, основанный Фридманом, Ханом и Кузьмичевым.
В 2018 году Фридман и Авен попали в список людей, приближенных к президенту РФ Владимиру Путину, составленный Минфином США. Оба бизнесмена отвергают какие-либо связи с диктатором.
Фридман родился и вырос во Львове, учился в Московском институте стали и сплавов, где был сокурсником многолетнего помощника Путина Владислава Суркова. Авен пересекался с президентом РФ в начале 1990-х, когда был членом первого постсоветского правительства РФ, а Путин работал в команде мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака.
«Войдет ли в реестр олигархов Ахметов? Посмотрим»
Что происходит с реестром олигархов? СНБО продолжает над ним работать?
Эта работа не прекращалась. Сейчас мы ждем указа президента об утверждении положения [по реестру]. Как только это произойдет, мы перейдем к практической работе. Это не эмоции, мы ориентируемся исключительно на расчеты и документальное сопровождение.
Изменились ли критерии?
Законодатель не вносил изменения в закон, поэтому критерии остались такими же.
Сейчас украинские телеканалы транслируют информационный марафон «Единые новости». В таком случае критерий медиа нивелируется?
Нет, марафон тут ни при чем. Человек либо владелец телеканала, либо нет. Если человек владеет медиа, он подпадает под действие закона, несмотря на то, транслирует ли это медиа марафон.
Данные о медиаактивах должен предоставить Национальный совет Украины по телевидению и радиовещанию. Данные о монополии – Антимонопольный комитет. Другое дело, что могли измениться обстоятельства. Мы работаем с документами, актуальными сегодня.
Это решение [о включении в реестр олигархов] не будет приниматься одномоментно – мы должны предупредить человека, пригласить его на заседание, выслушать его объяснение.
Войдет ли в этот список Ринат Ахметов после всего, что произошло с его бизнесом во время войны?
Посмотрим. Он очень много активов потерял в Мариуполе и Донецкой области.
Если говорить не об Ахметове, а в общем, то мы можем считать олигархом любого весьма состоятельного человека. Допустим, у него есть дома, машины и вертолеты, но все это приобретено в кредит, который он до сих пор не покрыл. Поэтому возникает вопрос, можно ли такого человека называть олигархом?
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
