Екатерина Костерева победила в номинации «Женское лидерство» премии Forbes «Предприниматель года». Как она зарабатывает на мировом дефиците программистов

Екатерина Костерева начала строить бизнес по решению проблем продажников. В начале 2000-х она сама возглавляла отдел продаж систем IBM в компании Softline. Вести учет встреч и соглашений ей приходилось в дневнике. В Украине тогда еще не было CRM типа Salesforce, которые автоматизировали рутину общения с клиентами. Потому продукт пришлось сделать без помощи других. Партнер Костеревой, программист Александр Попов, написал первую версию системы за полгода. За первый месяц его уже купили четыре-пять клиентов.

В третьей версии CRM-системы, выпущенной Terrasoft в 2006 году, пользователь мог сам собрать необходимый инструмент без помощи разработчика. Такой подход – low-code – станет ключевым фокусом современного бизнеса Костеревой. Почему? «Компаниям нужно 500 млн приложений для оптимизации процессов, а в мире только 25 млн программистов», – говорит предпринимательница. Кто напишет столько софта? Любой толковый клерк, отвечают евангелисты low-code.

Сместив фокус на low-code, в 2019 году Terrasoft сменила и название продукта — на Creatio. В 2021 году в компании работают более 600 сотрудников, офисы в семи странах и около 7000 клиентов – в 110.

Почти 20 лет компания Костеревой не привлекала внешних инвестиций. В феврале 2021 года Terrasoft закрыла раунд на $68 млн, продав миноритарную долю украинскому Horizon Capital и американскому Volation Capital. Как строить бизнес столько лет «на свои»?

Культуру в Terrasoft Костерева называет армейской. «Я отношусь к увольнению как к благу, – говорила она Forbes Woman в 2012 году. – Если человек не дает результата – значит, ему плохо у нас и нужно его уволить». «Армия» Костеревой – не о муштре. «Это ощущение единственной и великой цели, к которой все идут», – объясняет она.

Цель предпринимательницы – стать номером один на мировом рынке разработки без кода. «Проникновение low-code- и no-code-технологий – 5–10%, – говорит Костерева. – Это колоссальные возможности для роста». С 2017 года ведущие аналитические компании Gartner и Forrester регулярно называют Creatio одним из лидеров автоматизации продаж. К 2030 году рынок low-code-решений достигнет $187 млрд, прогнозируют аналитики из P&S Intelligence.

10 февраля Костерева победила в номинации «Женское лидерство» премии Forbes «Предприниматель года». На награждение предпринимательница подключилась из США – одного из ключевых для Terrasoft рынков.

Евгений Березовский, советник председателя правления iBoxBank, задал Костеревой серию вопросов о бизнесе и стилях управления в США и Украине. Forbes публикует сокращенное и отредактированное для ясности блиц-интервью.  

В 2015–2016 году вы сказали в интервью: мир настолько изменится, что больше не нужно будет участия человека в создании IT-продуктов. CRM сам будет писать скрипты. Что изменилось за эти годы?

Мы видим две тенденции. Первая – катастрофическая нехватка разработчиков. В мире 25 млн программистов. Казалось бы, большая цифра и рост – 4% в год. Но спрос на программное обеспечение – 500 млн предложений для автоматизации бизнес-процессов, которые нужны компаниям сейчас. 25 млн разработчиков физически не могут удовлетворить этот спрос.

Поэтому и пришла пора технологий, которые разрабатывает Terrasoft. Идея no-code состоит в том, что мы даем инструменты автоматизации процессов для knowledge workers – белых воротничков. Их в мире – 1,7 млрд человек.

Мы не видим никакого другого сценария для программного обеспечения и автоматизации бизнес-процессов, кроме как передать продукты в руки интеллектуалов. Они не умеют писать код, но отлично знают, какие бизнес-процессы работают на своих предприятиях и как их автоматизировать.

Второй тренд – любая компания становится IT-компанией. В результате IT-системы становятся ключевым активом предприятия. Все хотят владеть этим активом. Поэтому спрос на автоматизацию процессов растет с каждым годом.

Два тренда вместе приводят к тому, что no-code-технологии, которые создает Terrasoft, пользуются таким спросом в мире.

Вы привлекли огромную сумму инвестиций. С того момента что-нибудь изменилось в компании?

Мы привлекли $68 млн в начале года. Это миноритарная инвестиция от украинского фонда Horizon Capital и американского Volition Capital. Мы привлекли финансирование с одной целью – усилить присутствие компании на ключевом для нас американском рынке. Поэтому средства уходят на маркетинг и развитие бизнеса в США.

Компания стартовала с украинского рынка и присутствовала на всем постсоветском пространстве. В чем отличие американского и украинского рынка в отношении персонала и стилей управления?

Мы работаем в 14 странах, и спрос на талант сейчас во всех регионах одинаков. У каждого кандидата, которому делаем офферы, есть конкурирующие предложения. Мы уже привыкли к большой конкуренции за таланты как в Украине, так и США.

Если говорить о подходе к управлению, то разница велика. Культурно-лидерский код в США, Великобритании и Украине, по нашему опыту, здорово отличается. В Украине достаточно хорошо работает директивный, иногда жесткий стиль управления. В США совсем иначе воспринимают инструкции – все из-за положительной мотивации. Людей в Америке следует вдохновлять на классные результаты. Великобритания где-то посередине.

Мне кажется, у украинских предпринимателей сейчас есть колоссальные возможности выходить на мировые рынки и развиваться в разных странах.