Румыния – вторая по популярности страна среди украинских беженцев и IT-компаний, стремящихся снизить риски. Кроме географической близости и доступности, это известный европейский хаб для аутсорса, где уже обжились Oracle, Ericsson и IBM. Как там нанимать людей, какие зарплаты и возможности
IT-ландшафт страны
«Война придала нам «магическое» ускорение, чтобы двигаться быстрее и оперативнее», – говорит Андрей Безручко, СЕО киевской сервисной компании Newxel на три сотни сотрудников. В феврале он экстренно запустил офисы в Польше, Португалии и Румынии. Следующие пункты – Канада и Турция.
Бизнес Newxel – собирать разработочные команды, делать проекты для израильских клиентов и внимательно относиться к их запросам. «На первом месте у Израиля всегда Украина, потом Румыния и Польша», – говорит Безручко. Чем их привлекает Румыния?
Звезда румынской IT-сцены – сервис роботизации бизнес-процессов UiPath, уже год торгующийся на бирже в Нью-Йорке и имеющий более $10 млрд рыночной капитализации. Состояние его основателя Дэниела Дайнса – миллиардера, выросшего за «железным занавесом», – Forbes оценивает в $2,2 млрд.
Заняться программированием Дайнса вдохновили первые румынские аутсорсеры. В середине 90-х программисты, писавшие код для американских компаний, зарабатывали сумасшедшие по тем временам $300 в месяц. Сегодня разработка программного обеспечения, по оценкам ассоциации ANIS, приносит стране около 6,2% ВВП, или около $15 млрд.
Аутсорс все еще является основой румынского IT-рынка, 85% поступлений дает экспорт. В 19-миллионной Румынии работает более 130 000 айтишников. «Темпы роста довольно высокие, в среднем они прибавляют по 20 000–25 000 специалистов в год», – говорит Владимир Семенишин, президент SoftServe в Европе, на Ближнем Востоке и в Африке (EMEA). Компания готовилась открыть офис около года, он заработал в апреле.
«Фактически нас к этому выбору подтолкнули клиенты», – говорит Семенишин. Частое требование заказчиков – диверсифицировать проектные команды по Евросоюзу, чтобы снизить риски, объясняет он. В результате проблема стала острее – иностранные компании опасаются нанимать разработчиков, которые в любое время могут оказаться под обстрелом.
SoftServe планирует за год нанять более 350 человек в Бухаресте, где сконцентрировано 60% местного IT-рынка. Там расположены офисы Oracle, IBM, Amazon и Luxoft. Последний работает в Румынии почти 15 лет – в свое время за $50 млн приобрел местного ветерана ITC Networks.
Общая проблема Украины и Румынии – нехватка талантов. Довоенный дефицит программистов в регионе достигал 30 000 человек, сообщил румынскому Forbes CEO местного аутсорсера OVES Enterprise Михай Филипп. По его прогнозу, агрессия России углубит пропасть между спросом и предложением до 40%. До конца года OVES Enterprise планирует удвоить штат до 200 человек. Украинцы усилят конкуренцию.
Инфографика: Максим Золоедов
Сколько стоит масштабирование
Зарегистрировать юрлицо в Румынии даже резиденту Украины несложно, говорит Безручко. Он советует найти местных посредников, которые утрясут формальности «под ключ». Цена вопроса для небольшой компании – три дня и €1000–1500.
По уровню зарплат румынские разработчики примерно посредине между украинскими и польскими. Но есть несколько нюансов. Официальная валюта в стране – румынский лей, однако зарплату айтишники привыкли считать в евро.
Чистые компенсации для работников на руки в Украине и Румынии будут сопоставимы, считает Семенишин. «Если говорить о total cost of ownership, Румыния будет примерно на 10% дороже Украины, а Польша – на 15%», – говорит он.
«Специалисты с годовым опытом могут просить €2000–3000 в месяц, и их готовы рассматривать», – говорит рекрутер киевского агентства ITExpert Анна Параскеева. Python-разработчик с опытом от пяти лет в среднем рассчитывает на €5000–8000, DevOps такого же уровня – на €6000–10000.
Румынские программисты закладывают в зарплатные ожидания отпуска, медицинское страхование и другие бенефиты. «Обычно в компаниях в Румынии нет соцпакета», – объясняет Параскеева. Налоги – от 1–3% до 16% – в основном платят самостоятельно.
Классическое оформление в штат не очень популярно, тогда IT-компания будет платить 40–47% от зарплаты сотрудника. Есть две другие опции. Self employment – контракт с физическим лицом, который облагается 10% налога на прибыль и €165 фиксированного взноса социального страхования.
Второй вариант – B2B – слегка напоминает украинские ФЛП. «Но это полноценное юридическое лицо, открывающееся на сотрудника, который получает не зарплату, а дивиденды», – говорит Безручко. Newxel намерен предлагать новым сотрудникам юридическую поддержку в открытии такого юрлица, вести бухгалтерию. Так удастся уменьшить налогообложение до 9%, надеется Безручко.
За время войны SoftServe переместил за пределы Украины около 1500 сотрудников. Более 60% выбрали Польшу, Румынию – 5–6%. Офис в Бухаресте начнется с украинцев, с рынка наймут около 200 талантов, озвучивает план Семенишин. Вопрос, где всех разместить, не стоит.
Пандемия изменила расписание рынка недвижимости. В OVES Enterprise в офис ходят лишь 5% сотрудников, преимущественно топ-менеджмент. Поэтому CEO официально разрешил всем работать удаленно. SoftServe собирается начинать с коворкинга – чтобы у новой команды было место для встреч и общения.
Локаций тоже достаточно. Три из пяти коворкингов популярной международной сети Commons находятся в Бухаресте. Стол в трехэтажном пространстве Unirii в центре города стоит 220 евро в месяц, частный офис – 300 евро.
Особенность румынских айтишников – «широкий опыт», говорит Параскеева. Украинцы обычно работают на одном-двух языках программирования, в Румынии за всю карьеру часто изучают по четыре. Нередко кто кроме румынского и обязательного английского знает еще и немецкий. Это плюс для бизнеса, говорит Семенишин, но серьезных культурных провалов нет. «Европейцам с европейцами всегда проще», – говорит он.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
