История человечества имеет существенный пробел в данных. В большинстве сфер жизни не существует информации в отношении женщин. Это молчание имеет последствия и влияет на повседневную жизнь женщин. Им некомфортно пользоваться смартфонами, слишком большими для их ладоней. Или не удается дотянуться до полки, рассчитанной на мужской рост. Это неудобно. А кое-где еще и опасно. Например, когда женщине ставят неправильный диагноз просто потому, что ее симптомы и жалобы являются атипичными.
Amazon інвестує мільярди доларів у ШІ, роботів та машинне навчання. Якими принципами й правилами керується компанія?
Дізнайтеся вже 22 листопада на Forbes Tech 2024. Купуйте квиток за посиланням!
В книге «Невидимые женщины» автор Кэролайн Криадо Перес зафиксировала, как часто и в каких отраслях выбор делается в пользу мужчин. «Даже в чрезвычайно рациональном мире женщины в основном так и остаются, по определению Симоны де Бовуар, «вторым полом», – пишет Перес в предисловии к изданию. Проблема – в дефиците гендерных данных. Конечно, исправление этого пробела не решит сразу всех проблем, с которыми сталкиваются женщины. Но если у нас в конце концов появятся дифференцированные данные по половому признаку, нельзя будет утверждать, что потребности женщин нельзя игнорировать.
Forbes публикует журнальную версию одной из глав книги, вышедшей в украинском переводе в издательстве «Виват» в августе.
- День 24 октября 1975 года вошел в историю Исландии как «длинная пятница». Такое название ему дали исландские мужчины. К вечеру супермаркеты распродали все запасы сосисок – еще бы, ведь это лучшая готовая к употреблению пища всех времен. Офисы заполонили дети, которые поглощали лакомства в невиданном количестве, полученные в обмен на то, чтобы вести себя прилично. Школы, ясли, рыбозаводы либо были закрыты, либо работали не на полную мощность. А что же женщины? А у женщин был выходной день.
ООН объявила 1975 год Международным годом женщин, и исландки твердо решили заставить мужчин считаться с этим. Так появился комитет, в состав которого вошли представительницы пяти крупнейших женских организаций страны. После короткого обсуждения женщины постановили организовать забастовку. Решили, что 24 октября ни одна женщина не будет работать. Вообще. Ни на работе, ни дома – никакого приготовления пищи, уборки, ухода за детьми. Пусть мужчины почувствуют, каково это – жить без незаметного ежедневного труда женщин, благодаря которому страна живет и развивается.
В забастовке приняли участие 90% женщин страны. На митинг на центральной площади Рейкьявика собралось 25 000 женщин (больше, чем на митинги, организованные в двух десятках других городов) – неслыханное количество для государства, все население которого тогда составляло 220 000 человек. Через год, в 1976-м, в Исландии приняли закон о равноправии, запрещающий дискриминацию по половому признаку в школе и на рабочем месте. Пять лет спустя Вигдис Финнбогадоуттир в предвыборной гонке обошла трех мужчин и стала первой в мире избранной демократическим способом женщиной – главой государства. Сегодня доля женщин в парламенте Исландии выше, чем в любой другой стране мира, к тому же без каких-либо квот. В 2017 году страна восьмой раз стала мировым лидером в области гендерного равноправия, возглавив рейтинг Индекса гендерного разрыва по версии Всемирного экономического форума.
Журнал The Economist назвал Исландию страной с лучшими в мире условиями для женщин-работниц. Исландки, разумеется, могут этим гордиться, однако слово «женщины-работницы», которое использует The Economist, вызывает удивление. Ведь главный результат забастовки женщин Исландии в 1975 году показал, что лексема «женщина-работница» – тавтология. Все женщины работают, других просто не существует. Другое дело, что есть женщины, которым не платят за работу.
Работа без выходных, бонусов и оплаты
Во всем мире на долю женщин приходится 75% неоплачиваемой домашней работы. Ежедневно они тратят на нее от трех до шести часов, тогда как мужчины – в среднем от получаса до двух часов. От этого дисбаланса женщины страдают с раннего детства: девочки в возрасте до пяти лет выполняют гораздо больше домашних обязанностей, чем их братья, и по мере их взросления этот разрыв только возрастает. Даже датские мужчины, которые тратят на неоплачиваемую работу больше времени, чем в любой другой стране, до сих пор отстают по этому показателю от норвежек, которые тратят на нее меньше времени, чем женщины всех других стран.
Каждый раз, когда я поднимаю вопрос об этом дисбалансе, слышу одинаковый комментарий: «Но ситуация, кажется, меняется к лучшему? Мужчины же выполняют все больше домашней работы?» Да, конечно, отдельные мужчины действительно берут на себя все больше работы по дому. Но ситуация в целом, на уровне всего населения планеты, совсем другая. Оказывается, доля мужчин в общем объеме неоплачиваемой работы – достаточно устойчивый показатель. Анализ, проведенный в Австралии, показал, что даже в самых обеспеченных семьях, где основную работу по дому выполняет прислуга, остальная часть этой работы все равно распределяется между мужчинами и женщинами в той же пропорции, то есть большую часть нагрузки выполняют женщины. Рост доли женщин на рынке труда не сопровождается увеличением вклада мужчин в выполнение домашних обязанностей – просто растет суммарная продолжительность рабочего дня женщин. В то же время, как показывают многочисленные исследования, проведенные за последние 20 лет, женщины выполняют большую часть неоплачиваемой работы независимо от своей доли в доходах домохозяйства.
Даже если мужчины все-таки берут на себя больше семейных обязанностей, это не касается скучной повседневной домашней работы, которая составляет основную часть нагрузки, – они выбирают более приятные занятия, например проводят время с детьми. В среднем, женщины выполняют 61% домашней работы. Сейчас в Индии, например, пять из шести часов ежедневно женщины выполняют неоплачиваемую работу, а именно домашнюю работу, тогда как мужчины тратят на нее лишь 13 минут.
Мужчины также избегают такой сложной, утомительной работы, которая приводит к эмоциональному выгоранию, как например уход за пожилыми людьми. В Великобритании доля женщин в общем количестве граждан, которые бесплатно ухаживают за родственниками с деменцией, достигает 70%. И они чаще, чем мужчины, моют, одевают и сопровождают их в туалет, проявляя больше терпения и сдержанности. Женщины вдвое чаще мужчин берут на себя и нелегкие обязанности, связанные с круглосуточным уходом за родственниками, страдающих слабоумием, к тому же их доля в общем количестве тех, кто ухаживает за такими родственниками более пяти лет, вдвое выше доли мужчин. В то же время женщины обычно получают от общества меньше поддержки, чем мужчины, и поэтому страдают от ощущения социальной изоляции. Соответственно, они чаще мужчин оказываются на грани депрессии, которая, кстати, является одним из факторов развития деменции.
Мужчины тем временем предпочитают досуг: смотрят телевизор, занимаются спортом, играют в компьютерные игры. В США им удается отдыхать дольше, чем женщинам, более чем на час в день, а мужчины в Великобритании, по данным Управления национальной статистики Великобритании, отдыхают в неделю на пять часов дольше, чем женщины. Результаты исследования в Австралии показали, небольшое количество свободного времени, которое имеют женщины, – это короткие перерывы, во время которых женщины все равно чем-то заняты.
Как следствие, во всем мире, за редкими исключениями, женский рабочий день длиннее, чем мужской. Соответствующие данные в распределении по половому признаку реализованы не во всех странах, но там, где они есть, тенденция очевидна. В Южной Корее женщины работают на 34 минуты, в Португалии – на 90 минут, в Китае – на 44 минуты, в ЮАР – на 48 минут в день дольше, чем мужчины. Масштабы гендерного разрыва варьируются: по оценке Всемирного банка, в Уганде женщины, в среднем, работают вплоть до 15 часов, а мужчины – только по девять часов в день. Но разрыв как таковой наблюдается практически везде.
Обложка книги: vivat-book.com.ua
Результаты статистического анализа в США в 2010 году, посвященного соответствующему гендерному разрыву в научной среде, показали, что женщины выполняли 54% такой работы, как приготовление пищи, уборка и стирка, вследствие чего к их оплачиваемой 60-часовой рабочей неделе добавлялось более 10 неоплачиваемых часов. Доля привлечения мужчин к общему объему домашней работы составляла 28%, и, соответственно, дополнение к их рабочей неделе было вдвое меньше, чем у женщин. В то же время женщины выполняли 54% родительских обязанностей, тогда как мужчины – 36%. В Индии женщины тратят на домашнюю работу 66% общего времени, мужчины – только 12%. В Италии эти показатели составляют, соответственно, 61% и 23%, во Франции – 57% и 38%.
Дополнительная нагрузка негативно влияет на состояние здоровья женщин. Известно, что женщины (особенно в возрасте до 55 лет) хуже переносят операции на сердце. Но только в 2016 году, когда в Канаде было проведено соответствующее исследование, стало понятно, что причина этому – бремя домашних забот, с которыми должны справиться женщины, подвергшиеся хирургическому вмешательству. «Мы увидели, что женщины после операции обычно сразу же возвращаются к домашней работе, тогда как за мужчинами в этот период обычно кто-то ухаживает», – объясняет ведущая исследовательница Коллин Норрис.
Это наблюдение в определенной степени объясняет, почему, по данным другого исследования в Финляндии, одинокие женщины лучше восстанавливаются после сердечного приступа, чем замужние, – особенно учитывая выводы ученых университета Мичигана, согласно которым на заботы о муже женщина тратит семь часов в неделю. В Австралии было установлено, что одинокие мужчины и женщины тратят на работу дома примерно одинаковое количество времени, зато, живя вместе с партнером, женщины больше времени проводят за домашней работой, а мужчины меньше, и неважно, работают ли партнеры в других местах.
Обсуждая вопрос женской занятости, не только The Economist забывает о дополнительной нагрузке в виде бесплатной домашней работы. Когда такие деловые издания, как журнал Inc, ссылаясь на научные данные, сообщают читателям, что вредно работать более 40 часов в неделю, а газета The Guardian предупреждает, что работа может убить, если работать более 39 часов в неделю, они, конечно же, не имеют в виду женщин, так для женщин не существует слова «если». Женщины работают гораздо больше. Изо дня в день. И работа действительно их убивает.
Все начинается со стресса. В 2017 году Управление по охране труда в Великобритании опубликовало доклад о стрессе на работе, в котором было указано, что женщины всех возрастов чаще, чем мужчины, подвергаются стрессу, тревоге и депрессии, связанным с трудовой деятельностью. В целом они находятся в этих состояниях на 53% чаще мужчин, но разница особенно заметна в возрастном интервале от 35 до 44 лет: на 100 000 работников приходится 1270 мужчин и почти вдвое больше (2250) женщин, страдающих от стресса.
Управление по охране труда в Великобритании (HSE) считает, что этот дисбаланс обусловлен спецификой отраслей, в которых заняты женщины (стрессу чаще всего подвержены государственные служащие, а также работники сфер образования, здравоохранения и социального обеспечения), различиями в отношении к работе и соответствующим отношением мужчин и женщин. Вполне вероятно, что это действительно некоторые из причин, но, как ни крути, гендерный разрыв, по данным HSE, весьма значителен.
Международная организация труда (МОТ) еще в 1930 году определила, что никто не должен работать более 48 часов в неделю, имея в виду только оплачиваемую работу. Считается, что длительная рабочая неделя приводит к росту расходов на здравоохранение. Но сегодня все больше исследователей склоняются к тому, что на самом деле ситуация несколько сложнее.
Анализ статистики по британским госслужащим за период с 1997-го по 2004 год, который осуществили в 2011-м, показал, что у женщин, которые работали 55 часов в неделю, существенно повышалась вероятность развития депрессии и тревожности, хотя у мужчин такой зависимости статистика в целом не подтверждала. Даже работа от 41 до 55 часов в неделю, по всей видимости, разрушительно сказывается на психике женщин. Это согласуется и с выводами канадского исследования 1999 года, и с результатами анализа данных за шесть лет, представленными в австралийской научной разведке 2017 года Household Income Labour Dynamics of Australia Survey1. Эти материалы подтверждают, что даже менее значительные по сравнению с теми, которые у мужчин, перегрузки разрушительно сказываются на психике женщин.
Но дело не только в воздействии на психику. В Швеции ученые пришли к выводу, что даже незначительные перегрузки повышают количество случаев госпитализации и уровень смертности женщин, тогда как на здоровье мужчин они сказываются положительно. Материал, опубликованный в 2016 году в США и посвященный влиянию длительной работы на состояние здоровья населения по наблюдениям в течение 32 лет, подтверждает этот гендерный дисбаланс. Незначительные перегрузки (работа от 41 до 50 часов в неделю) способствуют снижению риска развития сердечно-сосудистых и легочных заболеваний, а также депрессии у мужчин. У женщин, наоборот, они вызывают устойчивый и угрожающий рост случаев смертельно опасных заболеваний, в частности сердечно-сосудистых и онкологических. Риск развития таких заболеваний у женщин начинал повышаться, если они работали более 40 часов в неделю. У женщин старше 30 лет, которые работали в среднем по 60 часов в неделю, риск развития любого из этих заболеваний утраивался.
Итак, что происходит? Возможно, дело в том, что женщины действительно слабый пол?
Не совсем так. На самом деле, как выяснили австралийские ученые, хотя в целом мужчины способны работать без ущерба для психики гораздо дольше, чем женщины, есть категория занятых, в которой гендерный разрыв не так заметен. Это так называемые свободные работники, то есть те, кто не обременен или почти не обременен другими обязанностями, не связанными непосредственно с работой. Продолжительность рабочей недели свободных работников (и мужчин, и женщин) гораздо ближе к 48 часам, предусмотренным МОТ. Проблема в том, что женщины обременены домашними заботами. Просто этого никто не замечает.
Иллюзия выбора
В 2017 году на церемонии вручения премии «Золотой глобус» Райан Гослинг поблагодарил свою партнершу Еву Мендес за неоплачиваемую работу, признав, что без нее он не стоял бы сейчас на сцене, принимая награду. От также отметил, что его поведение было нетипичным для мужчин. Примером может служить некий представитель сильного пола, о котором в 2018 году написала Хедли Фримен в своей колонке для The Guardian. Когда подруга Фримен попросила босса дать ей выходной в пятницу, тот заявил: «У меня тоже есть дети, но я работаю полный рабочий день». «Да, но вашей жене пришлось ради этого бросить работу и посвятить себя детям», – подумала, но не смогла сказать подруга журналистки.
Руководитель подруги Фримен просто не замечал (не хотел замечать) неоплачиваемую работу, которая выполнялась вокруг него дома. Бесплатный труд жены позволял ему, имея двух детей, спокойно работать на оплачиваемой работе на условиях полной занятости. Ему не приходило в голову, что ему самому, в отличие от своей подчиненной, не требуется выходной в пятницу не потому, что он такой трудолюбивый, а потому, что его жена целыми днями хлопотала по хозяйству.
Разумеется, у большинства мужчин-руководителей, находящихся в гетеросексуальном браке, нет жен, которые полностью посвятили бы себя заботам о семье, потому что женщины зачастую не могут себе позволить вообще не работать на оплачиваемой работе. Они находят выход, сочетая домашнюю работу с работой на условиях неполной занятости. В Великобритании так работают 42% женщин и 11% мужчин, причем доля женщин в общем количестве работников на условиях неполной занятости составляет 75%. Но такая работа хуже оплачивается хотя бы потому, что совместителям и работникам по гибкому графику редко предлагают ответственные должности. Иначе говоря, ради гибкого графика женщины соглашаются работать на должностях, не соответствующих их квалификации и, соответственно, получают меньше, чем заслуживают.
В Шотландии в 2016 году разрыв в почасовой оплате труда мужчин и женщин в среднем составлял 15%, но за этим средним показателем скрывался существенный разрыв, связанный с разной оплатой труда на условиях частичной и полной занятости. Для работников на условиях полной занятости гендерный разрыв в почасовой оплате был ниже – 11%, но разница между почасовой оплатой труда мужчин, которые работали на условиях полной занятости, и женщин, которые работали по сокращенному графику, достигала 32%. В Великобритании в 2017 году медианная почасовая оплата тех, кто работал на условиях полной занятости, составляла 14 фунтов, а тех, кто работал на условиях неполной, – 9,12 фунта.
Некоторые считают вытеснение женщин на низкооплачиваемую работу следствием их личного выбора. Но говорить о возможности выбора в этом случае просто смешно, потому что выбора у женщин нет, – разумеется, если они не хотят, чтобы дети оставались без присмотра, а домашняя работа стояла на месте. Как свидетельствуют данные переписи населения в США за 50 лет, как только в какой-либо области начинает работать большое количество женщин, зарплата там падает, а сама отрасль из-за этого теряет престиж. Работать в непрестижной и низкооплачиваемой отрасли соглашаются в основном женщины, и круг замыкается.
Личный выбор, который на самом деле таковым не является, негативно сказывается на материальном положении женщин. Недавнее исследование Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) показало: гендерный разрыв в почасовой оплате труда более значителен в странах, где женщины тратят больше времени, чем мужчины, на выполнение неоплачиваемой работы. В Великобритании доля женщин в общем количестве граждан с доходом ниже прожиточного минимума составляет 61%. В то же время, по данным Института финансовых исследований, спустя 12 лет после рождения ребенка гендерный разрыв в оплате труда увеличивается до 33%, тогда как возможности карьерного роста (и, соответственно, получения высокой зарплаты) остаются на прежнем уровне. В США разница в оплате труда женщин и мужчин, имеющих детей, в три раза превышает разницу в оплате труда бездетных мужчин и женщин.
Впоследствии разрыв в оплате труда только увеличивается. В Германии женщина должна быть готова к тому, что, если она родит одного ребенка, до 45 лет она заработает на 285 000 долларов меньше, чем женщина, которая не имеет детей и работает на условиях полной занятости без перерыва, связанного с беременностью и родами. Данные по Франции, Германии, Швеции и Турции показывают, что даже с учетом социальных выплат, которые практикуют в ряде стран как благодарность женщинам за их вклад в экономику в виде неоплачиваемой работы, за всю жизнь женщины все равно зарабатывают на 31-75% меньше мужчин.
Как следствие, в пожилом возрасте женщины рискуют оказаться в нищете отчасти потому, что они просто не имеют возможности что-то отложить на старость, но прежде всего потому, что государственные пенсионные планы не учитывают отставание дохода женщин от дохода мужчин, который они получают в течение жизни. Проблема не в недостатке данных – всего их достаточно. Проблема в другом: какой смысл собирать данные, если государство их не использует? А оно этого не делает.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
