Полномасштабная война России против Украины изменила не только стратегию ведения боевых действий, но и перевернула сознание людей. Действительно ли украинцы готовы не только требовать от государства, но и брать ответственность за него? О своей трансформации за три года войны рассказывает командир бригады НГУ «Хартия» Игорь Оболенский
Подарунок для справжніх лідерок та лідерів
Сертифікат Forbes — 365 днів доступу до якісної аналітики, інсайтів та історій успіху, що змінюють мислення. Купуйте зараз
Недавно на учебном полигоне общался с мобилизованным мужчиной:
– Почему пришел?
– Государство хочу защищать.
– Так его можно было защищать с 2014-го.
– Ну ладно – мобилизовали.
– А чего боишься?
– Жить хочу.
– Все хотят, поэтому надо уметь защитить себя и государство.
– Да я все эти годы только от государства и защищался – боролся за свой бизнес, защищался от силовиков. Ничего не изменилось.
– Ты пробовал что-то изменить, взятки давал?
– Может, и давал.
– А мог не давать?
– Мог.
– Ну вот – хочешь жить в новом государстве, но решать хочешь по старинке. Хочешь жить в Европе, но чтобы можно было «порешать». Ты жалуешься на государство, но сам можешь быть решением своих проблем.
Этот разговор натолкнул меня на размышления о том, какое главное знание я получил за время войны. И это – переосмысление ценности государства и необходимости его беречь. Осознание того, что каждый человек может изменять что-то к лучшему.
От стыда к гордости
До 1991 года у нас не было собственного государства. Российская и советская империи были нашими врагами и делали все, чтобы человеку было плохо. Мы получили независимость, не чувствуя своего государства и не имея одинакового его понимания. Кто-то верил в то, что он малоросс, кто-то в то, что он европеец. Люди называли друг друга «схидняками» или «западянами», а не украинцами.
Кто-то говорил, что лучше будет с Европой, кто-то – что с Россией. Но никто не говорил, что лучше и прежде всего надо быть с Украиной. Украиной мы не гордились. И даже стыдились.
В начале полномасштабной войны мы еще не умели заботиться о государстве. Но уже научились заботиться о семье и бизнесе, о жизни и свободе. И это стало для нас главной мотивацией воевать.
Войну я, как и многие, начинал словами «Я воюю за свою семью и за свободу». Тогда присоединился к добровольческому формированию «Хартия» и большую часть времени проводил в окопе с ребятами. Нахождение рядом с людьми давало чувство уверенности, потому что я делал то, что мог лично контролировать.
Построение системы и поддержка
С должностью командира бригады пришло понимание, что не все зависит от твоего прямого контроля. А от того, как ты научил людей и как выстроил систему. От поддержки, которая у тебя есть от других институтов, прежде всего от командующего Нацгвардией.
Когда ты на командном пункте во время выполнения миссии и видишь, что что-то идет не так – кто-то получил ранение или произошло наихудшее и человек погиб – ты сам уже помочь не можешь. Тогда ты понимаешь, что контролируют другие и работают так, как ты их научил. Работает бригада, в которой ты строишь процессы, и которая получает поддержку высшего командования.
С потерями возникли другие вызовы – как позаботиться о раненом бойце, как обеспечить семью погибшего, как будет жить его ребенок? Так, ты пытаешься заботиться через бригаду, через ее патронатную службу. Но ведь с тобой тоже может что-то случиться. Ты не можешь быть в этой должности 24 часа в сутки 20 последующих лет, пока ребенок погибшего воина встанет на ноги.
Когда несешь ответственность за множество людей, приходит понимание: позаботиться о воюющих, их семьях и детях может только отлаженная система – государство и его институты, такие как Нацгвардия или прочие формирования. Это выплаты раненым и семьям погибших, лечение и реабилитация тысяч людей. Эти процессы не идеальны, но они работают и мы делаем все, чтобы их усовершенствовать.
А еще есть поддержка бизнеса, общин и общественных организаций. Ты понимаешь, что не один. Рядом не только семья, друзья, собратья, но и люди – украинцы.
Чувствуешь их поддержку за плечами и осознаешь: это и есть результат существования государства. За три десятилетия здесь родилось поколение людей, они выросли, почувствовали свободу, реализовались, стали успешными.
Наш путь напоминает библейскую историю: десятилетия мы сомневались, десятилетия спорили, а теперь десятилетия блуждаем в пустыне в поисках земли обетованной. Мы доказали, что мы есть. Теперь вопрос – какими мы утвердимся. Государство материализовалось. Его можно ощутить на ощупь.
Ценность государства
Война показала, что ценно. Через боли и испытания приходит осознание, что именно нужно отстаивать и оберегать.
Государство необходимо, чтобы защитить тебя от насилия. Ибо другие могут поддержать, а могут и нет. Кроме своего государства, ты никому не нужен – каждая страна заботится, прежде всего, о своих гражданах.
Чтобы государство выстояло, нужны язык и национальное сознание. Не учишь свой язык – будешь учить чужой. То же с сознанием общества.
Государство необходимо, чтобы людям было лучше. Но это «лучше» зависит от нашей обученности и понимания, что каждый может изменять окружающий мир к лучшему. От того, как хорошо мы осознаем природу и ценность человека и собственного государства.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
