– Уважаемая Наталья, хотелось бы больше рассказать о вас нашим зрителям, вероятно, и вашим избирателям. Но надо с чего-то начать. Так почему вы решили, что политика является вашим призванием?
В планшете ведущей этот вопрос был сформулирован так: «Спроси, какого хера ее поперло в политику (вежливо)».
– Знаете, когда я начинала свое дело, для меня было очень важно знать, что моя продукция будет работать на здоровье ребенка, нации, а не навредит им. Я хочу, чтобы принцип «не навредить» был не только медицинским, но и политическим. Хотя на самом деле мне приснилась моя бабушка Павлина. Сказала: «Иди, деточка, это твое». А моя бабушка никогда не ошибалась и всегда знала, что у кого уродится, а что – нет. Например, что мальчик у соседки не родится, потому что чувствует, что там есть проблема, зато помидоры у нее в этом году будут сумасшедшие.
Наталья засмеялась. Ведущая тоже.
Вопросы были стандартными, как и ответы, Наталья каждый раз подмешивала в свою речь бабушкино народничество. Человек, отвечавший за коммуникацию в партии, сказал, что это гениальный ход, потому что «за такую бабку Павлину проголосует явно больше народу, чем за вас». Наталья едва сдержалась, чтобы не вложить больше интонационной иронии в слова «спасибо за вашу поддержку и веру».
Ведущая ее особо не слушала, собственно, как и другие. Если она кого‑то и слушала, то это звукорежиссера в наушнике, который, сам того не осознавая, отмерял ее жизнь; а еще гадалку, которая обещала все рассказать о ее отношениях с одним жадным любовником. Сейчас звуковик шутил, что «какие лидеры, такая и поддержка: одним руководит малыш Исусик, этой – бабушка Павлина; сумасшедший дом, а не страна».
Интервью закончилось, ведущая сразу перешла на русский, сказала: «Спасибо, вы умеете доходчиво говорить, хочется пожелать вам удачи, женщины должны ведь поддерживать женщин, правда?»
Перешла резко, с облегчением, будто сбросила туфли на высоких каблуках, которые намозолили за целый день, натерли ножки.
Наталья едва успела сесть за руль, чувствовала себя уставшей. Почти каждый ее день завершался медийной активностью, давления которой раньше она не чувствовала. Вот тут все и началось. Помощник настроил какую‑то программу, которая заваливала Наталью ссылками на материалы, касающиеся ее медийной активности. Стоит что‑то сказать, и хоп– можно это уже читать, просматривать, видеть распространение.
Со ссылкой на это свежее интервью выпрыгнула фраза: «Как сообщает наш источник, кандидат в городской совет Наталья Легкая финансирует ультраправые группировки. На самом деле ее бренд «Белая роса» – это закодированная «Белая раса», вся ее продукция полна расизма и нетерпимости, значительные суммы денег переводятся не на благотворительность, а на поддержку нацистских идей, организацию ультрасов и ячеек агрессивной молодежи правых взглядов в нашем городе».
Всю свою жизнь она стремилась быть независимой от отца и его влияния
Далее шло еще несколько страниц конспирологии. Наталья остановилась, чтобы не навредить никому на дороге. Черт. Как отвечать на этот бред? Сначала надо было проинформировать партийный штаб, впрочем, они, видимо, уже и сами все знают. Телефон начал разрываться, быстро сработано. Автоматически она ответила на звонок и услышала вопрос: «Как вы прокомментируете тот факт, что делаете нетолерантное молоко?»
Наталья сбросила звонок, потому что понятия не имела, как отвечать на подобные вопросы. «Нетолерантное молоко», этого еще не хватало.
У нее был стабильный и крепкий бизнес, эту компанию она основала в середине 90‑х с нуля. Приобрела недостроенный молокозавод и несколько заброшенных ферм, находила инженеров, оборудование, договаривалась с жителями сел, покупала коров, моталась по тематическим выставкам за рубежом.
Молочные продукты «Белая роса» отличались качеством, хорошими традициями, коровками, вскормленными на клевере. Знаки отличия, благодарности, ни одного отравления, ни единого скандала в этой избирательной кампании.
Наконец она дозвонилась до партийного пиарщика: «Ни с кем не говорите. Просто не обращайте на все это внимания. Может, оно пройдет, может, случайный вирус. Не волнуйтесь, мы уже начинаем стратегировать антикризисную коммуникацию, но ваша главная задача– молчать, ок? И подумайте, кому выгодно вас топить? Бизнес‑конкуренты? Политические оппоненты? От партий «Вилы», «Мир 24/7» и «Украина‑ЕС» уже отзвонились, говорят, что они ни при чем, но мы во всем будем разбираться».
Трудно не обращать внимания на звонки, сообщения, социальные сети, которые кипели, бурлили, требовали ее реакции. В конце концов, она не выдержала и ответила на звонок с номера телевизионного канала, где недавно была: «Слушайте, ну как комментировать подобный бред? Ну это же все равно, если бы я сказала, что марка «Галичина» на самом деле СС «Галичина» и поддерживает нацистские движения…»
Через мгновение Наталья увидела заголовок: «Молочная королева обвиняет конкурентов в расизме, не зальются ли молочные реки кровью?» Материал не был размещен на новостном сайте канала, он находился на одном таблоидном сателлите и уже имел многочисленные репосты и возмущения владельцев упомянутой компании.
«Год назад велось следствие по отравлению студентов‑стоматологов, проживающих в общежитии для иностранцев. Напоминаем, что одного студента не удалось спасти, он умер от анафилактического шока. Следствие, возможно, возобновят, учитывая обстоятельства поставки в молочный киоск возле общежития «расистского» молока «Белая роса», – информировал сайт «Город криминальный».
Черт, черт, черт. Наталья выключила телефон, выпила стакан нетолерантного молока, потом три бокала вина и наконец уснула.
«Зачем ты наговорила гадостей о «Галичине»? Они финансируют наших конкурентов, нам не нужен еще один скандал, просили же тебя: молчи, вот потому я и не люблю работать с женщинами, вы все эмоционально нестабильны», – глава партии сообщил, что прилетает сегодня вечером, будет смотреть, «что там у вас происходит».
Наталья молчала, отменила встречу с избирателями, но проводила совещания, подписывала какие‑то материалы, ждала информации от пиарщиков и однопартийцев. Они также молчали, ждали прибытия «самого».
А вечером на одном из общенациональных каналов она обратила внимание на слова известного политолога: «Вы же слышали, как вчера на местном канале госпожа Легкая сама сказала, минуточку, цитирую: «Моя продукция будет работать на здоровье нации». Если расшифровать это послание, все становится на свои места».
«Наташа, подумай, кому выгодно тебя подставлять, и решай это быстро, потому что это сказывается на репутации партии, а выборы через месяц»,– наконец изрек «сам». «И не болтай лишнего, проводи расследование, мы тут все тебе поможем, мы же команда! Только не надо больше тупить на публику, ок? Ты же понимаешь, что мы на тебя поставили, не на Колю Оксамытного, он сам на себя поставил, не на Генку Дударя, а на тебя – на новое лицо! Но если будешь себя вести неаккуратненько, то всех срежешь, ну, мы друг друга поняли».
Голова шла кругом, Наталье было трудно себе представить, с чего бы двоим ее бизнес‑конкурентам понадобилось устраивать эти забавы,– рынок давно поделен, всем хватает места, все ведут себя добросовестно. Странно. Политические конкуренты были разные, этот выпад был вполне в духе пророссийской силы «Мир 24/7», но там категорически отрицали свою причастность.
Она же реально чувствовала себя идиоткой, даже когда начинала эти разговоры с людьми.
«Ма, слушай, я вообще не знаю, что это. Но это не прекращается. Они вытащили ТО САМОЕ видео деда»,– позвонил сын Ростислав.
Ростик. Она прежде всего думала о нем, когда выбирала название для бизнеса. «Белая роса» для Ростика. «В отличие от большинства мам, моя мама кормила меня молоком до восемнадцатилетия», – шутливо произносил тост сын на ее юбилее. Она родила его в 1993‑м, тяжелый год экономического выживания, одинокая мама, студентка. Своего молока не хватало, за детским питанием надо было стоять в очереди. Эти ужасные пакетики с «молочкой» и уставшие мамы, бабушки, иногда – мужчины, которые, как стая псов, следят за разгрузкой мясных туш на рынке. Первой линией ее молочного производства стало питание для младенцев.
От помощи родителей отказывалась вполне осознанно. «Наша ведет себя как партизанка, мы для нее словно враги, спряталась в землянке со своим младенцем», – жаловалась приятельницам мать. Кто‑то видел Наталью в этих очередях, и начинались сплетни. «Это ж и муж ее бросил, и родители не поддерживают, что‑то там с ней не то. Говорят, что она негритенка родила, потому и не крестят его, и не показывают».
Голова шла кругом, Наталье было трудно себе представить, кому понадобилось ее топить
Наталья захохотала вслух. Вспомнилась же эта история! Ну, если бы Ростик был афроукраинцем, которого она никогда никому не показывала, теперь бы это пригодилось.
ТО САМОЕ видео деда. О, она понимала, о чем говорит Ростислав. Нашла его легко, уже с непосредственной привязкой к ее фамилии, реклама водки «Роса на солнце» к десятилетию украинской независимости. Папа выбрал название, чтобы она не забывалась, напомнить ей, кого она за все обязана благодарить.
«Водка «Роса на солнце». Объединяет друзей, убивает врагов. Настоящее казацкое оружие!» На фоне немного приглушенного «Сгинут нааааши воооороженьки» – мужественное лицо казака: радикально загорелый, скулы, чуб, кинжал, тяжелый «шевченковский» взгляд. И потом папа угрожает кому‑то в сторону, видимо, Москвы, на фоне памятника Богдану Хмельницкому.
Далее следовал текст, что редакция нашла корни «расистских взглядов молочной королевы Натальи Легкой», стоит только проследить за поведением ее отца, Василия Назаровича Назарука.
Ну, еще бы.
За этой «новостью» шла другая, где цитировали страницу Фейсбука известного лидера правой политической силы Евгении Махаон:
«Эта сука Легкая– дочь своего предателя‑папы, кровавого коммуняки Назарука, который присосался к национальной сиське и паразитировал на простых украинцах, спаивал и спаивает нацию. Эта ваша Наташа– толерастка и коммунистический помет. Ни копейки от таких чертяк не возьмет ни одна праведная сила, что правду нации несет».
Наталья снова рассмеялась. Все от нее отказываются, даже прикормленные «расистским молоком» правые. Но и тут связывают с папой.
Всю свою жизнь она стремилась быть независимой от него и его универсальной валюты. Василий Назарович – бывший красный директор, обладатель водочного бизнеса, привык решать все вопросы с помощью своего продукта. «Я тебя этим и выучу, и замуж выдам, и не трепыхайся тут, уважай свое счастье». А она «трепыхалась».
Окончила школу с золотой медалью. «Да я десять лет всем заносил. Что ты из себя воображаешь? Чего ты тужишься? Ни жопа не уменьшится, ни ума не прибавится»,– гремел на весь дом.
«Чего ты хорохоришься? Хорохорится она и лезет. Везде, как та пена. Да только пенку даже с пива сдувают, – годами прижимал ее к полу, ближе к плинтусу. – Женщину украшает благодарность, ты сто раз меня за эту науку поблагодаришь и снова благодарить будешь».
Мать в таких случаях перенимала привычку их спаниеля. Тот, когда встречал на прогулке более рослых кобелей, чтобы не терять самоконтроля, уважения и не быть разодранным, отворачивал морду, словно чуял в воздухе интереснейшие ароматы, элегантно поворачивался ко всем хвостом и целенаправленно мчался прочь. Мать поворачивалась спиной не так элегантно, но точно по тому же алгоритму.
Красный диплом университета, аспирантура, кандидатская степень, неудачное замужество «на заказ», рождение сына, развод, первая работа в банке. «За все это я заносил. Я и ребенка вместо тебя выносил». Наталья знала, как к ней относятся сокурсники и преподаватели. «Блатная». Она постоянно сомневалась в своих способностях, когда получала хорошую оценку. И все, или так казалось, в этом сомневались. А еще все ждали. Ждали, когда она опозорится, ждали, когда им «занесут».
Василия Назаровича называли «Михаилом Поплавским водочного мира». Академию построить не хватило вдохновения, но у него был колледж, который «облегчает поступление в вузы», именовавшийся «Украинская Православная Бурса Спирта и Зерна». «УПС – это вам не «упс, ай дид ит эгейн», а у попа была собака!» – и заходился своим кашляющим смехом. Обожал выступать в СМИ, был очень цитируемым: «Я обладатель первой универсальной валюты, прародительницы биткоинов этих ваших: водки».
Как и еще один известный деятель водочного бизнеса, отец вел свой видеоблог. Наталья открыла первую же ссылку:
«Спирт и зерно. Понимаете, надо толковать Библию с точки зрения православия и украинства. Католики везде твердят о хлебе и вине, это неплохо, конечно, и хорошо монетизируется. Но, уважаемые господа, это же производное! А что было первым, и каким благом, которой святыней обладаем мы? Правильно. Зерно и спирт».
«Зерно и спииииирт», – зазвучало в голове Натальи музыкой песни «Цветок и нож» группы «ВИА ГРА». Черт. Теперь на целый день это. Спасибо, папа.
Даже когда она решила идти в политику, ей приводили его в пример.
«Вам нужно найти свой стиль. Вот ваш папа, например, – это же адская смесь деда Тараса и Михаила Поплавского. Прикольно! Нет, вы поймите правильно, вам такое не надо. Я просто говорю, что для него это удачный выбор, работает на него. Вы, может, посоветовались бы с ним, нашли что‑то свое. А то вы просто немного средняя. Я не в плохом смысле. Миловидная, но не то чтобы красавица, ну, бизнес, ну, сын, все такое – среднее. И возраст у вас также средний. Вы не подумайте, что я против вашего возраста или что‑то еще. Просто потребитель хочет вкусняшек, понимаете? Найдите в себе вкусняшку!»
И она нашла бабушку Павлину, которую вообще‑то не помнила, но некоторые фразы использовала в речи мама, остальное она придумала сама. Вот такая вкусняшка. Чревовещательница бабка – приманка для избирателей.
Реальность вытаскивала из воспоминаний. Очевидно, нужно было что‑то делать, но что? Говорить: нет, я не расистка,– звучало как оправдание. Молчание выглядело поприличнее. Или включать бабушку Павлину: «Да только дурачок на такое поведется».
«Слушайте, может, обратитесь к нашей легкоатлетической сборной? Они рекламируют ваше молоко. И к ведущей, которая худеет на ваших йогуртах, может, пусть они скажут, что все это идиотизм. Или запишут песню в поддержку?» – пиарщики предлагали варианты.
Песню? «Как вы это себе представляете?»– «Мы даже текстовку подготовили: Молоко не знает расы, это – символ равенства, Мохаммеды и Тарасы пьют легко и радостно!»
Прослушанный блог отца Наталья считала более адекватным, чем это предложение. Но решила не проявлять раздражающей «женской эмоциональности», поблагодарила и закрыла ноут. Черт.
Запищал телефон, пиарщики прислали мейл отчаяния: «Уважаемая Наталья, или делайте что‑то с этим, или дайте нам конкретное поручение. Мы ведь не только вас ведем, у нас и коллективные заявления, релизы, и Дударь, и Майкова, и Коля Оксамытный, он хоть и лидер, но тоже поставляет задачи, а мы же все – команда. «Сам» беспокоится, все ли идет хорошо, сплочены ли мы? Песню не хотите, может, экологов позвать?»
Экологов, еще бы бардов. Черт. Решила действовать «скучно», как настоящая средняя. Без вкусняшек. Разместила заявление на сайте компании, на сайте партии, те погримасничали: «да это же ни о чем», но согласились, направила в СМИ.
Время от времени эта история раздувалась, но даже ни единого пикета не проводилось – ни под офисом компании, ни под партийным. Однажды во время встречи с избирателями кто‑то попал презервативом с белой жидкостью, что оно там было: «расистское молоко» или что‑то еще – никто не принюхивался, хотя охранник от партии сообщил, что «жидкость отдали на экспертизу». А пиарщики предложили написать статью «Ген молока», что Наталья забраковала,– сил, как и здравого смысла, на все это не хватало.
С «Галичиной» и «Веселой Коровкой» (хорошо, что Наталья воздержалась от комментария по последней, хотя хотелось сыронизировать о «наркоманском молоке», ведь от чего же еще коровке быть веселой) они встретились, нашли общий язык и сошлись на создании совместного проекта.
Во время дебатов и на разных политических шоу кто‑то обязательно упоминал «расистское молоко», но звучало это всегда скорее смешно, чем как серьезное обвинение.
Самой дрянной из «молочных новостей» оказалась та, где говорилось, что якобы именно это молоко и повлекло эпидемию COVID‑19 в Китае, потому что стало биологическим оружием против азиатов.
А самым смешным оказалось то, что опровержением этой «информации» занимались в Министерстве иностранных дел. Пресс‑секретарь МИД в своем дневнике отметила, что «нота о расистском молоке – биологическом оружии» была самым тупым из всего, что ей пришлось составлять за время своей дипломатической работы.
Выборы состоялись результативно, у нее оказался самый высокий среди партийных кандидатов и кандидаток рейтинг. Прошла и обошла уверенно.
– Уважаемая Наталья, рада приветствовать вас в нашей студии уже не как кандидата, а как депутата. Чему вас научила эта избирательная кампания?
В планшете ведущей этот вопрос был сформулирован так: «Спроси, сделала ли она своей молочке тест, ха‑ха‑ха, и сколько китайцев уложил ее кефир».
После эфира ведущая пригласила Наталью на кофе.
– Представляю, как вы всех удивили, – на русский в этот раз ведущая не перешла, видимо, почувствовала «молочную угрозу».
– И еще удивлю,– уверенно ответила Наталья.
– Просто вы так себя вели, будто не знали, что вся эта молочная истерия – дело рук Оксамытного!
– Нашего Оксамытного? О чем вообще речь?
– Ого, вы не в курсе. Да. Вашего Коленьки Оксамытного. Ему пообещали, что он будет номером один, возглавит фракцию в городском совете, что вы в списке, потому что квоты на баб, надо же кого‑то брать, а вы – баба, и деньги у вас есть. У вас и у вашего папы. Нет, ну я прям удивляюсь, что вы не в курсе, даже у нас все всё знали. Вот ведь комедия! Мы еще думали, как вам удается быть такой серьезной, писать на сайтах все эти тупые заявления, ходить с ними вместе, поддерживать? Все думали, что вам за это пообещали. Типа, все оговорено, повыступаете красиво, а потом сниметесь с выборов или что‑то еще. Или думали, что вас будут шантажировать, запугают или глупость какую‑то предложат и вы поведетесь. А вы об этом тупо не знали? Сдуреть с вами можно. Нет, вы серьезно??
Когда ведущая удивлялась и смеялась, ее голос звучал словно на октаву выше. Он еще слышался в голове Натальи, когда она садилась за руль.
Оксамытный, значит. Баба по квоте. Ну‑ну, я вас действительно удивлю.
Иллюстрации Михаила Александрова.
Опубликовано в седьмом номере журнала Forbes (январь-февраль 2021)
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
