Сергей Николайчук стал новым заместителем председателя Национального банка Украины вместо Дмитрия Сологуба, у которого закончился срок полномочий. Это назначение финансовое и банковское сообщество встретило одобрительно, ведь Николайчук работал 15 лет в НБУ, где прошел путь от экономиста до директора Департамента монетарной политики и экономического анализа, был заместителем министра экономики в правительстве Гончарука и с апреля 2020 года возглавлял департамент макроэкономических исследований в группе ICU. Forbes пообщался с новым заместителем главы НБУ о независимости Нацбанка, монетарной политике и сотрудничестве с МВФ. Мы публикует сокращенную и отредактированную для ясности версию интервью.
Як мотивувати команду не збавляти темп у надскладних умовах? Дізнайтесь 25 квітня на форумі «Надлюди» від Forbes. Купуйте квиток за посиланням!
Кто рекомендовал вас на должность заместителя председателя НБУ? Согласовывали ли вашу кандидатуру с Офисом президента?
Предполагаю, что меня рекомендовали разные люди, которые работали со мной в Нацбанке, Минэкономики, и, возможно, в частном секторе. Первая встреча с Кириллом Шевченко (председатель НБУ — Forbes) состоялась еще несколько месяцев назад. После этого была пауза. Формальное предложение от Шевченка поступила уже перед подачей официального письма в Совет Национального банка с моей кандидатурой. Кто с кем что согласовывал, я не знаю.
Вы можете соотнести, как принимаются решения в НБУ сейчас по сравнению с тем, как это происходило до Кирилла Шевченко. Есть ли изменения?
Следует учитывать, что я не был членом правления. Я готовил почву для принятия решений, а сейчас я эти решения принимаю. Поэтому сравнивать сложно. Но пока процесс принятия решений выглядит так, как я и ожидал.
Есть ли взаимодействие с Офисом президента? Оттуда выходят месседжи, которые вы должны учитывать?
Коммуникация между различными ветвями власти была раньше и есть сейчас. Это нормально, когда госорганы обсуждают между собой какие-то аспекты. В результате они лучше понимают влияние своих решений на смежные сферы. Если вы намекаете, что есть указание принимать какое-то решение по ставке или еще по чему-то, то такого нет.
То есть независимость НБУ сохраняется?
Не вижу фактов, которые бы свидетельствовали об обратном. В течение последнего года в сфере монетарной политики Нацбанк принимал решения, которые ориентируются на достижение его целей.
Если вы увидите, что есть внешнее давление на Нацбанк, какой будет ваша реакция?
Личная профессиональная репутация — для меня очень важная вещь. Я не буду ею жертвовать.
Вы принимали участие в последнем заседании правления НБУ по изменению учетной ставки?
Я принимал участие в качестве эксперта, подписав обязательство о сохранении информации с ограниченным доступом. Меня назначил Совет Нацбанка, но к исполнению своих обязанностей я приступил после того, как прошел спецпроверку. Окончательные справки я получил в день, когда правление принимало решение по ставке. Приказ о назначении вступил в силу на следующий день. Поэтому я участвовал в дискуссии, высказывал мысли, но не голосовал и не подписывал это решение.
Дмитрий Сологуб в последнем интервью сказал: «Общая тенденция в стране — прекращение структурных реформ. То, что происходит в НБУ, вписывается в нее». Согласны ли вы с ним?
Лучше уточнить у него, что именно он имел в виду. Обычно инвесторы характеризует ситуацию со структурными реформами в Украине как «два шага вперед и один — назад», или, наоборот, «один шаг вперед и два — назад».
Я сторонник индекса реформ, который публикует VoxUkraine. Их цифры свидетельствуют, что был провал в IV квартале 2020-го. Но в течение двух кварталов 2021-го индекс был немного выше, чем среднее значение за последние четыре-пять лет. Определенный вклад обеспечил Нацбанк. Среди заслуг: регулирование рынка коллекторских услуг, услуг по финансовому лизингу, раскрытия структуры собственности небанковских финансовых учреждений. В индексе еще не отражены такие достижения, как принятие закона о совершенствовании корпоративного управления в банках и новой редакции закона о платежных услугах. Они позволят существенно улучшить ситуацию в этих сферах в среднесрочном периоде.
Каких реформ не хватает для более эффективного внедрения монетарной политики?
Сейчас идет активная работа над улучшением корпоративного управления НБУ. Изменения касаются взаимоотношений Совета Нацбанка и Правления, в том числе в сфере монетарной политики. Нам не нужна революция в сфере монетарной политики — она состоялась в 2014-2015 гг. Сейчас мы идем по пути эволюции.
Насколько эффективно работает в Украине инфляционное таргетирование?
Нет никаких сомнений, что инфляционное таргетирование — это единственный путь для Украины. На ближайшие десятилетия не вижу альтернативы этому режиму. Он потребует определенной корректировки по разным направлениям. Это может быть просмотр инфляционной цели, развитие и совершенствование монетарного инструментария, включение или невключение дополнительных целей в сферу монетарной политики центробанка. Но это долгосрочные и эволюционные вопросы.
МВФ предупредил об угрозе перехода инфляции из временной на постоянную и рекомендовал центробанкам действовать превентивно. Насколько нынешние действия НБУ соответствуют совету МВФ?
Нацбанк один из первых центробанков, который начал реагировать на усиление инфляционных рисков в этом году. В первом полугодии НБУ повысил процентную ставку на 1,5 п.п. — с 6% до 7,5%.
Риски продолжающегося роста инфляции стали больше осознавать в мире. Еще в начале этого года МВФ по-другому видел динамику глобальных цен на commodities и потребительских цен в развитых странах. Последнее решение НБУ о повышении ставки до 8% коррелирует с рекомендациями МВФ в его июльском обновлении глобального экономического прогноза.
На заседании в июне учетную ставку оставили неизменной. Это решение было правильным на фоне растущей инфляции?
Я ожидал, что ставка не изменится и поддерживал это решение. Оно выглядело правильным, поскольку большинство факторов, которые обусловили ускорение инфляции до 9,5%, казались временными. Кроме того, наблюдался существенный приток инвестиций в государственные ценные бумаги со стороны нерезидентов.
Июльское решение о повышении ставки до 8% произошло уже в других условиях. Усилилось фундаментальное инфляционное давление — показатели базовой инфляции продемонстрировали, что рост по широкому перечню товаров является более масштабным, чем ожидалось. Прекратился приток портфельных инвестиций. В течение нескольких недель мы даже наблюдали их отток и ослабление обменного курса. Новые показатели экономической активности свидетельствовали, что потребительский спрос остается очень устойчивым, а заработные платы продолжили расти высокими темпами. Поэтому решение НБУ не повышать ставку в июне и перейти к более жесткой монетарной политики в июле было логичным.
Нет никаких сомнений, что инфляционное таргетирование — это единственный путь для Украины. Фото Елизавета Сергиенко
Как изменение учетной ставки повлияет на процентные ставки по депозитам и кредитам? Сейчас они остаются низкими относительно инфляции.
Коммерческие банки постепенно повысят процентные ставки. Это будет стимулировать население оставлять средства на депозитных счетах, а не направлять их на потребительские цели. С помощью этого канала укрощаем инфляционные процессы в Украине.
Ставки по кредитам для населения вряд ли отреагируют на повышение учетной ставки НБУ. Для этих ставок более важны риски невозврата средств, то есть вопрос качества заемщиков и защиты кредиторов. А вот краткосрочные ставки по кредитам для бизнеса отреагируют — трансмиссия и эффект переноса для них достаточно высоки.
Ставки по долгосрочным кредитам для бизнеса (более года) несущественно реагируют на изменение учетной ставки. Они завязаны на инфляционные ожидания. Если банки и бизнес увидят, что Нацбанк активно борется с инфляцией — можем получить обратный эффект.
Ставки по ОВГЗ на коротком отрезке (до одного года) больше привязаны к учетной ставке, поэтому будут реагировать. А ставки по 3-5-летних ценных бумагах зависят от спроса со стороны нерезидентов. Для них действия НБУ, которые согласуются с достижением инфляционных целей, является положительным сигналом. Это может привести к увеличению спроса на ОВГЗ.
В своем инфляционном отчете НБУ прогнозирует, что мы вернемся к 5% инфляции с середины 2022 года. Какие инструменты регулятор будет использовать для достижения этого показателя?
Прогнозируемое снижение инфляции базируется на нескольких столбах. Во-первых, это реакция Нацбанка. Во-вторых, ожидаемое снижение цен на commodities. Прежде всего речь идет о ценах на продовольственные и энергетические товары. Мы прогнозируем рост цен в следующем квартале, но на долгосрочном горизонте ожидаем коррекции. В-третьих, в этом году ожидается неплохой урожай по различным сельскохозяйственным культурам. Это сдержит инфляцию, поскольку одним из проинфляционных факторов является плохой урожай зерновых, масличных и других культур (той же сахарной свеклы) в прошлом году. Например, в 2019 году урожай зерновых был 75 млн т, а в 2020-м — 65 млн т. В этом году ожидаем 77 млн т.
Но пока цены на сырьевые товары бьют рекорды. Как долго продлится сырьевое ралли и чем оно обернется для экономики Украины?
Динамика цен сырьевых товаров происходит из-за изменения мирового спроса или предложения. Следующее десятилетие будет характеризоваться большим спросом на электронику вследствие автоматизации, роботизации и тому подобное.
Второй важный тренд: внедрение различных мер по борьбе с изменением климата. Это будет создавать спрос на солнечные батареи и другие виды возобновляемой энергетики. Из-за этого увеличивается спрос на медь, литий, титан, другие металлы, необходимые для производства таких вещей. Зато спрос на традиционные энергоносители уменьшится. Это займет длительное время — есть мощный законсервированный ресурс. Но в перспективе двух-трех лет цены на энергоносители будут снижаться.
Может ли свертывание антикризисной поддержки (т.е. долгосрочного рефинансирования и процентного свопа) повлиять на банки? Ведь есть банки, для которых рефинансирование от НБУ является основным источником фондирования.
Некоторые банки действительно несколько переориентировали свои бизнес-модели на использование этого ресурса. Надеюсь, они учитывали, что это временный инструмент. Банки имеют достаточно времени на возвращение долгосрочных кредитов рефинансирования. Поэтому они успеют переформатировать бизнес-модели.
Речь не идет о крупных системных банках. По состоянию на начало августа банков, в которых более 50% фондирования от рефинансирования, было всего четыре, а их совокупная доля в активах сектора составляет 0,8%. Поэтому мы не видим системных рисков для монетарной сферы в банковской системе.
А как повлияет на наш рынок ожидаемое сворачивание программ «количественного смягчения» на развитых рынках?
Наш базовый макроэкономический сценарий предполагает, что к концу года ФРС объявит о сворачивании программ количественного смягчения. Именно свертывание начнется, скорее всего, уже в следующем году. По моему мнению, повторение ситуации 2013 года, когда заявление тогдашнего председателя ФРС Бена Бернанке стало шоком для финансовых рынков и привело к оттоку капитала из emerging markets, не состоится. Это будет очень контролируемый процесс. Я не ожидаю негативного развития событий для стран с развивающимися рынками.
Если же инфляция в развитых экономиках будет более устойчивой, чем предполагается, это может спровоцировать агрессивную реакцию ФРС и других центробанков. Это приведет к турбулентности emerging markets. Будем отвечать более жесткой монетарной политикой, например, дополнительным повышением учетной ставки. Как большинство политиков и экспертов, я рассматриваю этот сценарий как менее вероятный.
Мы ожидаем следующий виток карантинов из-за новых штаммов и низкого уровня вакцинации. Что это означает для нашей экономики?
До конца года в Украине будет вакцинировано около 30% взрослого населения. Конечно, это не обеспечит нам коллективный иммунитет. В базовом сценарии ожидаем вспышку заболеваемости осенью. Это задержит восстановление экономической активности до уровня, который был до пандемии. В то же время мы не ожидаем введения жестких карантинных мероприятий и значительных потерь для экономики. Даже карантины в январе и марте-апреле этого года показали, что бизнес и население адаптировались к новым условиям и наладили свою экономическую активность.
Сергей Николайчук, заместитель председателя Национального банка Украины. Фото Елизавета Сергиенко
Как на курс может повлиять снижение индикативного объема интервенций НБУ с $20 млн до $5 млн, которое произошло с августа?
НБУ осуществляет интервенции на валютном рынке для выполнения трех основных задач. Во-первых, это пополнение резервов. Во-вторых, сглаживание колебаний на рынке. Если создается сильный дисбаланс на рынке между спросом и предложением в ту или иную сторону, Нацбанк, чтобы избежать резких скачков курса, выкупает или продает валюту. В-третьих, это поддержка трансмиссии процентной ставки для достижения основной цели НБУ — обеспечение ценовой стабильности.
Международные валютные резервы НБУ выросли до $29 млрд на конец июля. Кроме того, в ближайшее время поступят $2,7 млрд от МВФ. У нас нет большой потребности в накоплении резервов посредством интервенций, как это было раньше. Поэтому мы снизили индикативный объем интервенций до $5 млн. Это усилит механизм монетарной трансмиссии через валютный канал для преодоления инфляционного давления.
В сентябре запланированы значительные объемы выплат (около $2,9 млрд) по внешним долгам, если средства от размещения СДР МВФ будут зачислены в резервы, за счет чего будут осуществляться выплаты?
У правительства есть запас валютной ликвидности. Недавно состоялось доразмещение еврооблигаций на $500 млн, кроме того были привлечены средства Всемирного банка в сумме $350 млн. Часть средств правительство рефинансирует за счет размещений на внутреннем рынке. Эти $2,7 млрд вряд ли будут использованы полностью на погашение долгов.
Как вы оцениваете шансы Украины на получение транша от МВФ по программе stand-by до конца 2021 года?
Я скептически оценивал возможность получить средства от МВФ по действующей программе Stand-by. Но после звонка между президентом Украины Владимиром Зеленским и директором-распорядителем МВФ Кристалиной Георгиевой вижу неплохие шансы. Надеемся увидеть миссию в сентябре.
В МВФ объявили, что нам нужно закрыть два основных вопроса. Одно касается улучшения корпоративного управления в НБУ. Думаю, мы сможем оперативно решить его в течение сентября. Второе связано с функционированием антикоррупционных органов (НАБУ). После принятых трудных решений по судебной реформе или электронному декларированию есть все шансы дожать и это.
Если будет продолжение сотрудничества, на какую сумму можем рассчитывать?
По плану второй транш составил $700 млн. Но мы пропустили несколько траншей, поэтому теоретически сумма должна быть больше. Пока этот вопрос не обсуждался, предлагаю не строить догадки, а дождаться дискуссии с Фондом в сентябре.
Как НБУ будет реагировать, если сотрудничество с МВФ не продлится?
Потребности бюджетной сферы остаются высокими, хотя этот вопрос, скорее, следующего года. В этом году мы не будем иметь проблем с финансированием дефицита бюджета или внешних выплат, благодаря перечисленным от МВФ $2,7 млрд. Однако без действующей программы с Фондом и без получения финансирования от МВФ и других официальных кредиторов нам будет сложно. Для НБУ это означает, что нужно учитывать дополнительную премию за риск при принятии монетарных решений. Премия за риск также будет закладываться в цену гособлигаций.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
