На итоговой пресс-конференции, которая прошла 19 декабря, президент Украины Владимир Зеленский более двух часов отвечал на вопросы украинских и международных СМИ. Превосходство, дискомфорт, агрессивная настроенность – средняя температура отзывов в соцсетях о поведении президента. Forbes Украина пообщался с вице-президентом Ассоциации политических психологов Украины Светланой Чунихиной о том, каким она увидела Зеленского
Ваши впечатления от пресс-конференции? Как вел себя и адекватно ли реагировал президент на вопросы журналистов?
Если проанализировать стиль коммуникации президента, например, в его Telegram-канале, можно увидеть, что последние полгода он потерял адресата этой коммуникации. Будто отчитывается, информирует, но непонятно перед кем. Такое же впечатление сложилось и от пресс-конференции: было стойкое чувство, что он говорит не с обществом. Такой связи, которая должна быть у лидера с обществом во время войны, не ощущалось.
Все обратили внимание на «одиночество» президента. Он действительно одинок. Вчера я наконец-то поняла, о чем говорилось в статье Саймона Шустера в издании Time: никто так не верит в победу, как Зеленский. Он действительно находится в состоянии «никто, кроме меня».
Светлана Чунихина: «Стойкость общества во время войны во многом держится на отношениях с лидером. А Зеленский ими пренебрег, перестал прилагать усилия, чтобы лелеять эту связь» Фото из личного архива
В чем проявлялось это одиночество? Это можно понять по его ответам?
Зададим себе вопрос: на кого опирается Зеленский, кто его команда? Можно ли ответить, что команда президента – все общество или Вооруженные силы Украины, партия «Слуга народа»? Нет, ничего из перечисленного.
Команда президента – пять–шесть человек, его ближайшее окружение, которое он боится потерять, потому что в таком случае останется один.
Это очень ярко проявилось в ответах на вопросы об эффективности работы парламента, правительства, борьбе с коррупцией во власти. У него это вызывает сильную тревогу, будто у него отнимут или хотят забрать последнюю опору.
Но ведь он сам выбрал такую стратегию – окружить себя ограниченным кругом людей. Почему он не понимает, что такой подход следует менять?
Принятие решений во время войны в принципе не предполагает широкого привлечения людей – нужно очень тщательно отбирать тех, кто с тобой заходит в стратегическую комнату и допущен к принятию решений.
Однако Зеленский где-то упустил момент, когда полностью оборвал связь с обществом. Но даже если общество не принимает стратегически важные решения, это не значит, что больше не нужно с ним коммуницировать. По определенным вопросам нужно прислушиваться к общественному мнению.
Но даже не в этом проблема. А в том, что стойкость общества во время войны во многом держится на отношениях с лидером. А Зеленский ими пренебрег, перестал прилагать усилия, чтобы лелеять эту связь.
Можно сказать, что это его вина, а можно – что это его беда: он не готовил себя быть руководителем страны, а страны в войне, которая происходит с существенно более сильным противником, и подавно.
Скорее у него не хватает на все сил. На что же их хватает – кое-как поддерживать надежду у общества на то, что партнеры не оставят нас без внешней помощи. Это все, на что он сейчас способен.
Президент Украины Владимир Зеленский проводит пресс-конференцию по итогам года в Киеве 19 декабря 2023 года Фото Getty Images
Оценивая поведение президента на одном из брифингов в конце 2019 года, вы отмечали, что поведение Зеленского – защита от своих сограждан. «Президент больше защищался, чем понимал важность обсуждаемых вопросов», – анализировали вы. Сейчас вы снова заметили этот момент. Почему Зеленский так себя ведет и сейчас? Почему оторванность от общества прослеживается из года в год?
Был момент, когда ситуация была принципиально иной – весь 2022 год. Но потом все вернулось в его природное состояние. Выстраивать должным образом коммуникацию с обществом – это важная компетенция лидера, которую нужно развивать. Это один из каналов политического влияния, и причем основной.
У Зеленского этого навыка не было, и он его не успел получить. Не уверена, что он к этому прилагал усилия. К тому же Зеленский – человек, зависящий от одобрения. Но главное не в этом, а можно ли это исправить. Ведь воевать без западного оружия – полбеды, а вот воевать без лидера – это уже совсем нехорошо.
Общество следует вести, особенно во время войны. Это в мирное время управляемость общества может держаться на разных «рутинах», а в войне «рутин» нет. Управляемость обеспечивается только лидером.
Возможно ли вернуть Зеленского к исполнению функции лидера страны? Это то, о чем я думаю со вчерашнего дня.
В контексте продолжения темы лидерства. Вопросы журналистов к президенту касались прежде всего темы войны: мобилизация, ПВО, помощь Запада, отношения с главнокомандующим ВСУ Валерием Залужным. Отвечал ли Зеленский на эти вопросы так, как должен был бы президент страны в войне? Чтобы поддержать или поднять боевой дух, успокоить население?
Ключевая проблема сейчас – мобилизация. Общество начало сопротивляться, психологического ресурса не хватает, нужно применять какие-то дополнительные механизмы: принуждение, убеждение, мотивацию. И это задача президента – вести диалог с обществом на важные темы. А если это вопрос жизни и смерти, то и подавно.
На пресс-конференции Зеленский отметил, что военные его должны убедить, что нужно мобилизовать дополнительно 500 000 человек. Это лукавство. Любому очевидно без лишних убеждений, что фронту нужны люди. Это президенту предстоит убедить общество, чтобы за ним последовали, снова поверили ему.
А он к этому даже близко не подошел.
Президент Украины Владимир Зеленский проводит пресс-конференцию по итогам года в Киеве 19 декабря 2023 года Фото Getty Images
Превосходство, дискомфорт, агрессивная настроенность, вел себя так, будто во враждебном окружении – это средняя температура отзывов в соцсетях относительно реакций Зеленского на вопросы журналистов. Вы с этим согласны? Так должен вести себя лидер?
Безусловно. Все окружение, кто не принадлежит к его референтной группе (с которой он сейчас себя идентифицирует), для него враждебно. Он занял круговую оборону сейчас. В частности, от собственного общества, представителями которого являются украинские журналисты. Он обороняется от России, украинских журналистов, западных скептиков. Он действительно один против всего мира.
Относительно превосходства в ответах – Зеленский чувствует себя недооцененным: я так много всего делаю, а вы не цените. Недавно вышел фильм российского журналиста Андрея Захарова «Его война» о Путине, о том, как он развязал войну на Донбассе в 2014 году. Мне кажется, и Зеленский сейчас чувствует себя (хотя и в другом контексте) так, словно это его война. И это проблема. Это ведь не его война, а Украины и украинского народа.
Отвечая на вопрос журналистки об упреках депутата «Слуги народа» Марьяны Безуглой в Facebook о работе Валерия Залужного, Зеленский назвал главнокомандующего ВСУ «Валерой». Если посмотреть с точки зрения психологии на такую реакцию президента, может ли она свидетельствовать о напряжении в отношениях между ними?
Это был один из вопиющих моментов этой пресс-конференции, к которому нельзя относиться снисходительно. Вопрос же касался неприемлемого поведения Безуглой, а Зеленский воспользовался поводом, чтобы унизить Залужного. Это было манипулятивное унижение. Очевидно, что отношения очень непростые.
Проблема в том, как все это можно наладить. Соглашусь со своими коллегами – Зеленский выгорел. Если это так, у него просто нет сил быть вежливым, чинить сломанное, адекватно воспринимать критику, принимать сложные решения. Для этого все нужны колоссальные душевные ресурсы. У него их нет.
Что бы вы посоветовали Зеленскому и его команде, как это изменить?
Две вещи – расширить круг людей, на которых он может опираться, и изменить стиль принятия решений.
Прежде всего нужно избавляться от пассивно-защитной стратегии, наращивать круг соратников внутри украинского общества. Проработать реакцию на несогласие. Это работа команды – делать так, чтобы он слышал что-то для себя неприятное, и это его потом не разрушало, а наоборот – мобилизовало на адекватные действия.
Зеленскому нужно выйти из «бункера». Что делает бункер с президентом, мы можем увидеть на примере Путина. Монополия на принятие решений – это нехорошо.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
