Суть асимметрии – диспропорция, предельно отличный подход, строго ограниченный вклад капитала, ресурсов и неожиданно большая удача. Асимметричная модель родилась среди лучших стартапов, но приспособить ее можно где угодно, даже для развития всей экономики
🎬 YouTube-проєкт Forbes Next про майбутніх зірок українського бізнесу. Новий випуск про бренд Shemax, який заробляє понад 100 млн на пилососах для пилу від нігтів👉 Дивіться за цим лінком
В предыдущем эссе мы рассматривали один такой ход – создание международной сети студентов (как это уже сделали Китай, Корея, Израиль и Сингапур). Пришло время второго хода – совершенное владение английским для всех.
40 лет назад я впервые поехал по делам в Германию. Надо было провести интервью для клиента с потенциальными покупателями его товара и услуг. Уровень знания английского, использование языка в совершенстве, разговорный английский почти без акцента меня ошеломили. Нигде в Европе этого не встречал.
«Ага! – подумал я.– Это только высшие руководители и управленцы. Для них это важно – потому научились».
Абсолютно не так! На встречах с менеджерами среднего звена в офисах и на фабриках все свободно говорили по-английски. Читали на английском – много разговоров было о современных бизнес-книгах. Писали на нем – меморандумы перед встречей, итоги и планы действий после.
Это не дело верхушки, а культура всей компании. И речь шла не только о крупнейших корпорациях, таких как Deutsche Bank, BMW, Mercedes или BASF, а также обо всем Mittelstand – компаниях среднего размера, играющих на глобальном рынке. С 1970-х немцы превратили совершенное знание английского в мощное преимущество: в обучении, исследованиях, переговорах, рекрутинге, отношениях с международной прессой и т. д.
Это явление не касалось исключительно бизнеса. Такая же тенденция по изучению английского была в университетах, в музыке, в кино…
Я поинтересовался историей. Учебная политика Германии – недвусмысленная: «Вносим вклад в изучение английского, начиная с ранних 1970-х во всех школах». Не дожидаясь нового поколения выпускников, компании параллельно взялись изучать английский. Когда вы понимаете, что это средство – ключ к получению клиентов, к технологическому развитию, к налаживанию отношений с лучшими партнерами, то вызов выглядит не таким уж и страшным.
Представьте, немецкий коммивояжер сидит напротив потенциального клиента. Слушает внимательно. Не потеет от напряжения, потому что каждое слово, оборот, даже каждое сленговое словечко прекрасно, непринужденно понимает. Отвечает на вопросы последовательно, уверенно, не лезет в карман за словом. Не отягощен языком, а полностью сосредоточен на поиске преимуществ: как успешно завершить продажу, договориться о хороших условиях и отличной цене. Не скидке, а цене, которая отражает качество и полезность своего товара.
Помножьте эту микросцену на тысячи раз. На миллион раз через четыре десятилетия. Тогда легче будет понять один из первоисточников немецкого экономического успеха, особенно по сравнению с европейскими соседями.
В этом же путешествии я проводил интервью с французскими, итальянскими и испанскими клиентами. Каждое интервью – обязательно с переводчиком. Совершенно иная ситуация, иной мир. Равно как и совсем другие и гораздо более слабые результаты.
Франция, Италия, Испания начали изучать английский на 20–30 лет позже, чем немцы. До сих пор можно наблюдать негативные последствия этого опоздания.
(Интересный факт: 10 лет назад Польша и Португалия стали акцентировать внимание на изучении английского языка. Интересно наблюдать, как резко обе страны поднялись в мировых рейтингах английского.)
Можно ли резко улучшить знание английского в украинском хозяйстве? Кто может действовать и как?
Компании
Каждая классная украинская компания может объявить английский своим официальным языком. Самый сильный удар – самый простой.
Это не что-то неслыханное. Так сделали ABB, Nestlé, Unilever, Royal Dutch Shell и многие другие. Первые месяцы после этого заявления – трудные, невыгодные, некомфортные. Но происходит чудо. Люди приобретают новые навыки, активно находят собеседников, ищут помощи в редактировании своих эссе и меморандумов.
За короткое время наступает точка подъема. Продвижение ускоряется. Каждому становится удобнее говорить, читать, писать на английском. Каждый понимает, что «знать английский» и «знать английский в совершенстве» – это два совершенно разных мира.
Следовательно, сыплются преимущества. Прямой доступ к технической и бизнес-литературе, удобство в переговорах, в рекрутинге, в каждом деловом процессе.
Следом приходят и производные преимущества. Все кандидаты понимают, что интервью происходят на английском, поэтому готовятся заранее. И становятся сильнее как кандидаты. Инвестируют в саморазвитие. Резко отличаются от других.
Компания получает огромную пользу от притока кандидатов, понимающих, что у вас – шире видение и больше возможностей для ускоренного развития.
Высокий шанс – резко повышенная эффективность труда, конкурентоспособность.
Стартапы – наиболее сурово требовательная отрасль в мировом хозяйстве. Они вспыхивают, а потом исчезают, как светлячки перед мощными ветрами немилосердной действительности. 90% стартапов исчезают через три-четыре года после создания.
Для устоявшихся компаний, у которых нет опасности внезапного исчезновения, английский язык – это источник преимущества. Для стартапов английский – это необходимость, чтобы уцелеть и дотянуть до завтрашнего дня.
Почему? Ради разговора с мировыми клиентами, технологами, вкладчиками, партнерами, журналистами. Для стартапов английский язык – это кислород.
Основателям стартапов стоит эту действительность схватить и заявить честно и откровенно: чтобы влиться в нашу команду, английский – обязателен. Когда такая установка станет известна повсюду, студенты быстро овладеют этим языком, потому что захотят играть в большой игре.
Большой шанс – более искусные, включенные, быстродействующие команды для стартапов.
В следующий раз поговорим о том, как скорее начинать, про год в аду и про историю японского студента Коичи Гори.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
