Противостояние президента и самого богатого бизнесмена набирает обороты, их отношения ухудшаются с лета 2021-го. Владимир Зеленский и Ринат Ахметов конфликт отрицают, но по-разному. Как ситуация выглядит для Зеленского, а как для Ахметова? Forbes задал похожие вопросы обеим сторонам
Команда Forbes відібрала 250 найбільш перспективних компаній. Хто потрапив у перелік NEXT 250? Дізнавайтесь у новому випуску Forbes Ukraine! Купуйте журнал вже зараз!
С августа 2021-го Офис президента действовал последовательно: принятие закона о деолигархизации, блокировка выплат по «зеленому» тарифу, повышение цен на грузовые ж/д перевозки и ренты на добычу железной руды. Все эти инициативы будут стоить бизнесмену сотни миллионов долларов.
Осенью телевизионные каналы Ахметова «Украина» и «Украина 24» начали выпускать больше негативных сюжетов о президенте и его партии. Депутаты от «Слуги народа» даже решили бойкотировать эфиры телеканалов: перестали давать комментарии и появляться в эфире.
Что о происходящем думают обе стороны? Forbes получил ответы и от Ахметова, и от Офиса президента. Это сокращенная и отредактированная для ясности версия.
Из-за чего отношения между Зеленским и Ахметовым ухудшились?
Офис президента: Не считаем корректной оценку на уровне «ухудшение» или «улучшение» отношений. Никаких особых отношений с теми или иными экономическими игроками представители государственной власти не имеют.
Единственный способ государства общаться с бизнесом – это действующие законы. Они одинаковы для всех экономических игроков. Если какой-либо представитель крупного бизнеса не доволен действующим законодательством или ожидает для себя каких-то привилегий, это свидетельствует лишь о его непонимании современных реалий жизни в Украине.
Ринат Ахметов: С моей стороны нет и не могло быть ухудшения отношений. Что нужно бизнесу от власти? Бизнесу от власти нужны верховенство права, чтобы инвестиции были защищены законом, уважение к праву частной собственности, честная конкуренция и равные правила игры для всех.
Как оцениваете закон о деолигархизации?
ОП: Президент не оценивает антиолигархический закон с точки зрения каких-либо фамилий. Это прозрачные правила для всех представителей крупного бизнеса. Любой бизнесмен может выполнить нормы этого закона и избежать негативных последствий.
Главная цель антиолигархического закона – обеспечить разделение бизнеса и политики, а также реальную подотчетность политиков и всех должностных лиц обществу, а не каким-либо финансово-промышленным группам.
Принятый закон обязателен к исполнению. Никаких отступлений от этого и других законодательных актов ради интересов каких-либо олигархов не будет.
Р.А.: За что я? Я за цивилизованные европейские правила, я за то, чтобы у бизнеса были равные возможности. Я за то, чтобы бизнес был прозрачным и ответственным, имел человеческое лицо. Я за то, чтобы мы все работали на экономический рост страны и благосостояние каждого украинца.
Если бы закон работал в пользу всего перечисленного, я был бы за него двумя руками. Но ничего этого в нем нет. В нем не идет речь о выравнивании правил, о честной конкуренции. Там есть только нарушение прав человека. Потому что кто-то в какой-то комнате по непонятным критериями будет определять, кто олигарх, а кто – нет. Ничего хорошего Украине и украинцам это не принесет.
Что изменилось в информационной политике телеканалов «Украина» и «Украина 24»?
ОП: У власти есть только одно ожидание от средств массовой информации, принадлежащих крупному бизнесу, – соблюдение базовых стандартов журналистики. И также иммунитет против дезинформационных нарративов.
В эфире каналов, связанных с Ринатом Ахметовым, значительно выросла доля политиков, которых так или иначе связывают с этим бизнесменом. А это отличается от того, что принято называть балансом, полнотой подачи информации и другими журналистскими стандартами.
С некоторых пор вещание этих телеканалов свидетельствует о наличии совершенно четкой корпоративной цензуры – с очевидными акцентами, позволяющими подсвечивать или «громить» тех или иных политиков.
Можно ли этому противостоять с позиций власти? Вряд ли. Скорее, нужна реакция самого журналистского сообщества на эти очевидно не журналистские вещи. А реакция общества последует со временем – у цензурированных медиа нет перспективы в современном мире, даже когда это внутренняя корпоративная цензура.
Р.А.: На информационную политику каналов я не влияю. Но для меня важно, чтобы в моих медиа соблюдались лучшие мировые стандарты журналистики, честная конкуренция и принципы свободы слова.
Правда ли, что представители Офиса президента пытались договориться о контроле над информационной политикой канала «Украина 24»?
ОП: Это иллюзия. Не может быть договоренностей о контроле за информационной политикой таких крупных медиа. Офис президента выстраивает одинаковые взаимоотношения со всеми представителями СМИ. Мы всегда открыты для комментариев, ответов на вопросы, интервью в различных форматах.
Р.А.: Это невозможно. На моих каналах цензуры не будет.
Оценивала ли СКМ убытки как полученные, так и потенциальные от конфликта с Офисом президента?
Р.А.: Я таких отчетов от СКМ еще не получал.
Как может развиваться конфликт в 2022 году?
ОП: Для президента Владимира Зеленского принципиально выполнять задачу полноценной трансформации Украины в устойчивое европейское государство. Чтобы это сделать, необходимо обеспечить реальное равенство всех граждан перед законом и судом без каких-либо привилегий, в том числе и без привилегий для крупных бизнес-игроков.
Это касается и принятого антиолигархического закона. Даже если какому-то отдельному крупному бизнесмену не хочется подчиняться нормам этого или любого другого закона, никаких привилегий ни у кого не будет.
Р.А.: Я считаю, что у нас может и должна быть одна цель – сильная, независимая, целостная, демократическая, успешная Украина и счастливые украинцы. И вокруг этой цели мы все должны объединиться.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
