Харьковчанин Дмитрий Запорожец провел четверг, 14 октября, на Уолл-стрит. Его компания GitLab, разрабатывающая платформу для хостинга и совместной работы над кодом, в этот день успешно разместилась на бирже NASDAQ. В первый день торгов капитализация выросла с $11 млрд до $15 млрд. В интервью Forbes Запорожец, 32, рассказал, чем займется после листинга и во сколько можно оценить его состояние.
Як мотивувати команду не збавляти темп у надскладних умовах? Дізнайтесь 25 квітня на форумі «Надлюди» від Forbes. Купуйте квиток за посиланням!
Who is Mr.Zaporozhets
«GitLab не открылся в технологическом инкубаторе, гараже или квартире в районе Залива. В 2011 году мой сооснователь, Дмитрий Запорожец, создал GitLab из своего дома в Украине. Это было здание без постоянного водоснабжения, но Дмитрий ощущал, что недостаток инструментов для совместной работы – большая проблема, чего его ежедневные походы к водокачке». Так описывает историю создания GitLab инвестиционный проспект компании, который она подала в Американскую комиссию по ценным бумагам накануне размещения. Автор текста – Сид Сибранди, руководитель и второй сооснователь бизнеса, а также публичное лицо и крупнейший акционер компании. Ему принадлежит 18% компании, а состояние оценивается приближно в $2,8 млрд.
Без Сибранди история GitLab могла повернуться совсем иначе. Запорожец – выпускник Харьковского автодорожного университета, и талантливый программист-самоучка – запустил первую версию сервиса осенью 2011 году. Его напарником был Валерий Сизов, коллега по сервисной харьковской компании Sphere Software.
Свой GitLab они сделали как альтернативу платной версии сервиса GitHub для размещения и совместной работы над кодом. Проект делали по open-source модели – его исходный код выложен в открытый доступ, а присоединиться к разработке может каждый. Первые два года проект не зарабатывал ничего, кроме редких донатов. В 2013 году голландец Сибранди, который ранее заметил GitLab на одном из технологических сайтов, предложил Запорожцу сделать из хобби бизнес. Он был готов профинансировать старт из своего кармана – у него была компания по производству пилотируемых субмарин U-Boat Worx. В 2015 году стартап нанял первых сотрудников, попал в стартап-акселератор Y Combinator, а затем начал привлекать венчурные инвестиции. Сизов со временем вернулся в компанию как наемный разработчик.
К моменту размещения GitLab привлек $414 млн в 11 раундах финансирования. В 2020 году выручка компании составила $81 млн, а операционный убыток – $121 млн. В 2021 году компания планирует получить $232 млн выручки, но останется убыточной. Ее сильные стороны – высокие темпы роста и малый отток клиентов. Подробно Forbes разбирал финрезультаты компании ранее. Еще одна из особенностей GitLab – полностью удаленный режим работы. У стартапа нет физических офисов, а более 1300 сотрудников работают из 65 стран мира.
Рынок щедро оценил все плюсы GitLab – в первый же день стоимость акций выросла с $77 до $105 за штуку и сохраняется на этом уровне. Это обеспечивает компании капитализацию около $15 млрд. Сколько из них достанется Запорожцу? Как рассказал он Forbes, его доля – около 2,5%, что позволяет оценить его состояние примерно в $375 млн. Пока что это «бумажное» состояние – по правилам размещения, предыдущие собственники не могут продавать акции в течение 180 дней с момента листинга.
Сам Запорожец продолжает работать в GitLab на позиции Engineering Fellow – он высококлассный инженер, который занимается экспериментальными проектами и новыми функциями. С Forbes он разговаривает из неназванной локации в Европе: предпочитает сохранить приватность. Что еще в планах у самого богатого инженера Украины?
Из Харькова – на Манхэттен
Опиши, как проходит день размещения?
С утра встречаемся в здании NASDAQ. Нам проводят инструктаж: где стоять, что делать и говорить. Затем идет церемония выхода на биржу – выступление представителей компании, нажатие на кнопку для запуска торгов. Потом мы около часа ждем, пока договариваются о первой продаже акций. Следом обязательная часть заканчивается – все свободны.
Какой момент оказался самым волнительным?
Их было несколько. Первый – нажатие на кнопку для листинга компании. Формально он ничего не значит, это символизм, но очень впечатляет. И фото отличное!
Следующий момент – когда выходишь на Таймс Сквер, а все вокруг подсвечено логотипами и цветами твоей компании.
Третий момент наступает после первой продажи акций. В этот момент понимаешь, что у рынка есть интерес к твоему детищу, оно чего-то стоит и востребовано.
Есть ли соблазн постоянно проверять стоимость акций после листинга?
Первый день – да, смотришь на движение стоимости раз в час. Тут был и психологический момент: очень хотелось перейти за рубеж в $100 за акцию. Потом наступает эйфория, начинаешь еще чаще обновлять статистику. Следом ощущения спадают – последний раз я, например, смотрел капитализацию вчера.
Сид Сибранди и Дмитрий Запорожец. Фото Villi Iltchev / twitter.com/villi
Как вы отпраздновали размещение?
Компания сняла помещение в отеле. Все просто: барная стойка, огромный балкон с окнами в пол и видом на Манхэттен, коктейли, еда и музыка. Мы собрали тесный круг причастных к успеху GitLab – около трех десятков человек. Несколько ранних сотрудников, инвесторов, топ-менеджмент.
Я был в Нью-Йорке около трех раз – когда летал из Сан-Франциско, по возможности старался остановиться в этом городе на пару дней. Мне нравится гулять по Манхэттену: вокруг громадные небоскребы и уникальная атмосфера.
Находил ли ты для себя открытия или неожиданности в инвестиционном проспекте GitLab?
Меня ничего не удивило, просто было приятно, что процесс дошел до этой точки. Радовало, что у нас достаточно хорошие цифры, чтобы пройти все проверки и спровоцировать интерес. Все таки плохое IPO – хуже, чем отсутствие IPO. Так что форму S-1 я просто пролистал, не вникая в тонкости.
Жизнь после IPO
Ты рассказывал, что после IPO хочешь взять саббатикал и посвятить год себе. План в силе?
Да, действительно хочу примерно год ничего не делать. Осталось лишь определиться со временем – уйду на пазу в 2021-ом или в 2022 году. Это зависит от планов компании на меня, насколько критично будет мое временное отсутствие.
Куда хотелось бы уехать?
Вопрос не в «куда?», важнее – чтобы в жизни не было распорядка, а царила свобода. Хочешь – поехал с друзьями в путешествие на неделю, хочешь – в Азию, хочешь – можно месяц сидеть играть в Xbox. Важно именно отсутствие распорядка.
Насколько сильно выход на IPO дизраптит работу компании?
Поскольку я занят в инженерном департаменте, на нас это сказалось незначительно. Основная нагрузка была на CEO, финансового директора, юристов и так далее. Сам процесс листинга прямо влияет на работу примерно на неделю: люди празднуют, путешествуют, а потом все устаканивается.
В чем Дмитрий Запорожец сегодня критичен для работы GitLab?
Последние пару лет я работал над экспериментальными функциями и новыми направлениями. Поэтому от того, что я уйду, цикл развития продукта сразу не нарушится. Но в перспективе нескольких лет компания может что-то потерять, потому что нет разрабатывается далеко идущая функциональность. Эффект будет скорее отложенным.
В энциклопедии GitLab описана процедура Creator Pairing – к тебе могли на неделю приехать инженеры, чтобы поучиться. В чем суть?
Смысл, конечно, не в прямых результатах, вроде определенного количества строк кода. Главное – культурный обмен. Людям, которые приезжали, я старался донести историю и ценности компании. Нужно было показать на своем примере, как работать эффективно, соблюдать требования по качеству, иначе мыслить и так далее.
Как сегодня устроена твоя парная работа с CEO компании, Сидом?
То, над чем я работаю – результат нашего брейншторма с Сидом. Мы смотрим, что может сделать один человек для GitLab так, чтобы это приносило пользу всей организации. В разговорах глубоко погружаемся в технические детали. До IPO регулярно обсуждали также стратегические планы по размещению – когда, и как это видим. Теперь, когда IPO позади, у нас сформируется новый набор долгосрочных тем.
Что нужно знать про стратегические планы GitLab на ближайшие пять лет?
GitLab предлагает широкий список решений, но в некоторых функциях пока нет глубины. Условно, есть мониторинг составляющая, но ей не хватает продвинутого трекинга ошибок.
Наши продукты разделены на категории и каждая имеет свою оценку – в зависимости от того, насколько хорошо все проработано. Финальный этап – оценка lovable. Она означает, что люди в восторге. Изначально GitLab начинался как сервис для хостинга кода – и эта категория у нас уже давно lovable. Пользователи ее любят, отдают предпочтение в сравнении с конкурентами.
Но есть и функции, которые используют из-за интеграции в платформу – отдельно они бы не выжили в борьбе с конкурентами. Задача на ближайшие годы: везде дойти до состояния lovable. Рынок платформ для разработки огромен и растет. Даже если мы будем просто удовлетворять спрос – этого будет достаточно, чтобы компания росла еще много лет вперед.
С начала работы над GitLab до IPO прошло почти ровно 10 лет. Усматриваешь в этом символизм?
Очень редко когда компании выходят на IPO, еще реже это удается сделать в сроки, которые основатель озвучил исходя из своих пожеланий много лет назад. Это зависело не только от меня, но и от рынка, команды, спроса и кучи всего остального. Интересно наблюдать, как вещи вокруг складываются согласно твоим желаниям.
У тебя нет ощущения, что рынок перегрет?
Обычно все понимают перегретость рынка постфактум – когда все рушится. В любом случае факт того, что за 10 лет мы прошли путь от ничего до размещения, его уже ничего не отменит. Даже если через год-два рынок пойдет вниз. Мы прошли свой чекпоинт, а компания в отличном состоянии.
Какой будет твоя инвестиционная стратегия после снятия запрета на продажу акций?
Я планирую продать немного акций, но оставлю остальной пакет – верю в компанию. У меня нет никаких крупных хотелок: я их уже реализовал, потому не планирую крупных трат. Не жду заветного дня, чтобы наконец-то купить себе Ferrari. У меня и сейчас достаточно денег, чтобы реализовать свои запросы.
Планируешь ли ты становиться ангельским инвестором?
Пока мне это не очень интересно. Если я увижу стартап, в который поверю хотя бы вполовину так же сильно, как в GitLab – тогда рассмотрю вариант, но только с возможностью включаться в процесс разработки. Вести себя как профессиональный инвестор, то есть заниматься серийным поиском сделок с расчетом на прибыль, мне неинтересно. Ради денег – нет, только чтобы изменить мир.
Что бы ты хотел изменить в мире вокруг?
С одной стороны, у меня есть интерес к человеческой экспансии. Имей я на руках крупную сумму пять лет назад, с удовольствием инвестировал бы в SpaceX, потому что они двигают человечество вперед и вдаль. Кроме того, меня беспокоит вопрос энергетики. Развитие человечества – согласно шкале Кардашева, – будет упираться в энергетические потребности. С удовольствием помог бы человечеству в разы увеличить производство энергии.
Звучит футуристично. Ты фанат sci-fi?
Конечно, с детства им был. Особенно люблю «Звездные войны» – фанател от фильмов, перечитывал книги по вселенной. Люблю жанр космической фантастики до сих пор: недавно прочитал «Задачу трех тел» Лю Ци Синя на английском. Стоит того, хотя и пришлось помучаться с переводом некоторых терминов. Внутри простая идея – если мы не будем развиваться быстро, то проиграем цивилизации, которая развивается быстрее.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
