Международные санкции не вызвали мгновенного коллапса российской экономики. Вместо него происходит неуклонный упадок производственных мощностей, который отбрасывает Россию в прошлое на целые десятилетия. Forbes выбрал главное из материала Financial Times.
Amazon інвестує мільярди доларів у ШІ, роботів та машинне навчання. Якими принципами й правилами керується компанія?
Дізнайтеся вже 22 листопада на Forbes Tech 2024. Купуйте квиток за посиланням!
Августовским днем такси доставило к гостинице в Стамбуле пять чемоданов с оборудованием из Австрии. В них ничего особенного — просто профессиональная электронная аппаратура для школ. Но она была произведена западным брендом, которй решил бойкотировать Россию из-за вторжения в Украину. Чемоданы забрал россиянин Станислав, который затем улетел с ними в Москву. ʼАппаратуру ввезли будто для моего личного пользования, — говорит он. — Конечно, это контрабанда в чистом виде».
Для Станислава и ему подобных эта партия груза необычно мелкая. Такие люди специализируются на контрабанде из Европы гораздо более объемных и важных подсанкционных товаров. Среди них строительные материалы, запчасти и оборудование, которые контрабандисты возят не чемоданами, а грузовиками.
Когда в марте вступили в силу самые жесткие санкции против России, некоторые экономисты предсказывали быстрое падение экономики страны-агрессора на 30%. Но этого не произошло: доходы от нефти и газа продолжали поступать, рубль восстановился.
Началось нечто иное — не резкий спад, а неуклонная деградация производственных мощностей. Это, как утверждают экономисты в России и на Западе, отбрасывает страну на десятилетия назад.
Эффект ощущается во всей экономике — от банков, которым нужны серверы для обработки платежей, до птицеводческой отрасли, которая полагалась на голландских цыплят для выращивания в России бройлерных кур.
С начала войны российский импорт сократился на 20-25%, что стало ощутимым ударом для страны, десятилетиями вовлеченной в глобальную экономику.
«Фармацевтика, химическое производство, машиностроение, металлургия и добыча полезных ископаемых — в России трудно найти отрасль, которая не зависит от импорта хотя бы на 50%», — говорит экономист Института международных финансов Элина Рыбакова.
«Люди научатся обходиться меньшим, а бумаги в колбасе станет больше, — говорит один из подсанкционных российских олигархов. — Так будет еще лет 15-20, если Путин не умрет раньше. Принципиально ничего не изменится».
Контрабанда на потоке
Долгосрочное экономическое будущее России зависит от того, сможет ли Москва быстро научиться производить отечественные альтернативы иностранным товарам или поставлять аналоги из Китая и других «дружественных» стран.
Там, где эти два варианта не сработают, остается полагаться на контрабандистов вроде Станислава. В основном товар покупается через подставные европейские компании, не имеющие очевидной связи с Россией. Затем продукты едут грузовиками из ЕС в одну из стран бывшего Советского Союза, входящих в Таможенный союз с Россией, например Казахстан и Армению.
Подобные поставки нерегулярны. Например, один из дельцов сетует, что с июня не может ввести в Россию клинкерный кирпич. В конце концов он найдет лазейку, но товар окажется очень дорогим и доступным лишь избранным.
Близкий к Кремлю миллиардер говорит, что несмотря на санкции предметы роскоши все еще попадают в страну. Летом он купил два одинаковых «майбаха» вместо «мерседеса», который хотел, но не смог найти. Если первый «майбах» сломается, добавляет он, второй станет донором запчастей.
Россия засекретила данные о своем импорте вскоре после начала войны, но экономисты воссоздают общую картину на основе информации от ее торговых партнеров.
Согласно исследованию Европейского центрального банка, экспорт в Россию из США в мае сократился на 85% по сравнению с тем же месяцем прошлого года. Всемирный банк, МВФ и другие организации прогнозируют, что российский импорт в этом году сократится на четверть по сравнению с предыдущим годом. По данным Кильского института мировой экономики, в период с июня по август этого года Россия ежемесячно импортировала на 4,5 млрд долларов меньше, чем в 2021 году.
По данным Росстата, из-за нехватки импортных запчастей больше всего пострадал сектор автомобилестроения. В сентябре производство автомобилей сократилось почти на 80% по сравнению с тем же месяцем прошлого года. Государству пришлось ослабить требования к безопасности: необязательными стали антиблокировочные системы для тормозов и подушки безопасности. На рынке остались 14 автопроизводителей — китайские бренды и три российских, включая АвтоВАЗ.
Коллапс откладывается
Пока российская экономика избегает худших сценариев. Экономисты оценивают снижение ВВП в этом году на 3,5-5,5%.
Отчасти это связано с тем, что доходы от экспорта остаются высокими, а Россия все чаще находит альтернативных покупателей для своей нефти.
Наблюдается всплеск экспорта в Россию из стран вроде Турции и Казахстана. По данным Кильского института, если этим летом ЕС экспортировал в Россию на 43% меньше, а Китай на 23% больше.
Хотя коллапса экономики не произошло, аналитики полагают, что ее долгосрочный рост будет существенно органичен. Местная промышленность неэффективна, а потоки черного импорта нестабильны. Не поможет и кража технологий, которой СССР занимался во времена холодной войны, говорит член экспертной рабочей группы по санкциям Макфола-Ермака Джейкоб Нелл. «Даже если украсть чертежи, очень сложно и дорого воспроизвести высокотехнологичный продукт», — говори он.
Нестабильность потоков черного импорта нарастает: страны-посредники вводят новые правила, призванные прекратить этот вид торговли. Когда в декабре ЕС предложил объявить уклонение от санкций уголовным преступлением, российские кантрабандисты почувствовали резкое сокращение числа поставщиков. Находить лазейки «становится все труднее с каждым днем», — говорит Станислав.
В июле Путин поручил бывшему министру торговли Денису Мантурову восстановить цепочки поставок. Мантуров пообещал отстаивать «технологический суверенитет» России и сделать импортозамещение «вопросом национальной безопасности». Но стремление увеличить внутреннее производство неизбежно приведет к гораздо более жесткому вмешательству государства и ограничению конкуренции. «Никому не нужны 10 производителей некачественных таблеток. Оставят всего пару производителей, чтобы избежать перепроизводства», — поясняет российский миллиардер.
Критический список
В «бункере» — новом подземном комплексе рядом с московской гостиницей «Украина», кабмин России регулярно обсуждает презентаций с анализом мрачных экономических перспектив страны.
В одной из этих презентаций, подготовленной крупным государственным банком в августе этого года, перечислены некоторые из критических областей экономики.
В пяти столбцах секторы сгруппированы по степени их риска, причем последний окрашен в красный цвет и помечен как «сверхкритический». В эту категори попали самолетостроение, фармацевтика и медицинские технологии, производство микросхем и сложного ИТ-оборудования, а также технологии для космической отрасли.
Кабинет министров рапортует, что уже успешно заменил импорт в некоторых секторах. «Они хотели отобрать у нас небо, — заявил премьер-министр Михаил Мишустин в ноябре. — Но мы сохранили свои самолеты и расширяем выпуск отечественной техники».
Одним из способов поддержки импортеров стала легализация так называемого «параллельного импорта». Узаконен провоз длинного списка западных потребительских товаров через таможню в Россию без согласия их производителей. В этом году таким образом в Россию было ввезено товаров на $20 млрд, включая новый iPhone 14.
Но серый импорт менее эффективен для ввоза дефицитного оборудования, особенно микросхем и серверов, рассказывает руководитель одной из российских технологических компаний. «Банкам нужно много серверов, и они оттесняют более мелких покупателейʼ, — говорит он.
Западные производители стали более настороженно относиться к возросшему объему заказов на микросхемы в Армении и Казахстане, которые с началом войны стали центрами параллельного импорта в Россию. «Некоторые американские компании прекратили поставки в Армению. Они говорят: в прошлом году вы купили один продукт, а теперь просите 100? Пошли вон!» — говорит руководитель.
Чтобы пройти сложные процедуры соблюдения санкций, некоторые производители требуют от клиентов доказать, что те физически не находятся в России. «Вы вместе с сотрудником по закупкам проводите поставщику Zoom-экскурсию, чтобы доказать, что вы в Армении, что у вас там офис и в нем работают людиʼ, — рассказывает руководитель.
Экономика «самоделок»
Импортозамещение в России — это в основном замена импортных компонентов более дешевыми и некачественными российскими аналогами. Например, на одном из заводов в Чебоксарах импортные чипы для тракторов заменили спаянными вручную транзисторными схемами. Вместо японских двигателей устанавливают белорусские — более шумные, менее экономичные и не слишком надежные. Но даже после этого чебоксарские тракторы и погрузчики стали считаться продуктами из высшего сегмента, поскольку альтернатив почти нет.
Экономист Бранко Миланович назвал этот процесс «технологически регрессивным импортозамещением». Например, Финляндия была ключевым экспортером в Россию химикатов для отбеливания бумаги. После прекращения поставок несколько российских целлюлозных комбинатов научились обходиться без таких химикатов или сами начали производить некачественные аналоги. В результате часть бумаги в российских офисах стала серо-коричневой. Но нет худа без добра, считает российский замминистра по промышленному производству. «Чрезмерно белая офисная бумага вредит глазам», — недавно заявил он.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
