Виктор Субботин почти 30 лет развивал Мегабанк. Незадолго до войны, в январе 2022 года, обещал сделать все, чтобы сохранить свой ключевой актив. Банк упал на 100-й день войны – Национальный банк признал его неплатежеспособным. Но нападение России – не главная проблема банка
Отримуйте щоденний лист з останніми матеріалами та новинами від Forbes
До войны Мегабанк Виктора Субботина, 63, имел самую широкую сеть в Харьковской области – 111 отделений. На начало мая не работало ни одно из них – только центральный офис. Харьков страдал от обстрелов, а банк – от нехватки средств.
О проблемах банка заговорили в конце апреля. «Харьковэнергосбыт» 21 апреля призвал не платить через Мегабанк, поскольку тот задерживает платежи три недели. Коммуналку через Мегабанк платила треть харьковчан, свидетельствует опрос CBR. В апреле их средства до получателей не дошли.
Пострадал и бизнес. «Мы не могли перечислить деньги со счета в Мегабанке с 11 апреля», – рассказала Forbes коммерческий директор компании «Таймис» Екатерина Бондаренко. Сумма в 1,4 млн грн для банка с оборотами 2–3 млрд грн в месяц стала не подъемной. «Мы покрыли бы долги перед кредиторами и перезапустили работу. Но Мегабанк замер, и мы вместе с ним», – добавляет она.
В двадцатых числах апреля Бондаренко достучалась до руководителя корпоративного бизнеса банка Дарьи Конотоп. Та сообщила: платежи «в очереди», а банк пытается получить рефинансирование. Ждали спасительного решения НБУ до 29 апреля, затем – до 10 мая. В рефинансировании отказали, и банк ищет альтернативные источники средств, рассказали Бондаренко 10 мая. Но пришла временная администрация.
Управляемое банкротство
К банкротству банка в НБУ и Фонде гарантирования вкладов были готовы. «Банк проблемный. Рефинансирование ему давать запрещено. Все кредиты – связанные лица. Входящего денежного потока нет», – рассказывал за месяц до решения НБУ представитель руководства фонда, который просил не упоминать его имя в статье. Установленный парламентом мораторий на вывод банков с рынка, уточнил собеседник, касается случаев чрезмерного кредитного риска или недостатка капитала, но не проблем с ликвидностью.
Алексей Яценко, бывший руководитель банка и доверенное лицо Субботина, считает, что причина краха Мегабанка – война и конфликт с НБУ, который отказал в кризисном рефинансировании. «Беззаконие – это их стиль работы», – безапелляционно утверждает Яценко.
С начала войны Мегабанк вернул клиентам 830 млн грн, говорится в его заявлении от 21 апреля. Но не получил ни копейки от НБУ, хотя тот предоставил банкам около 82 млрд грн рефинансирования. И регулятор не согласовал привлечение средств от нового инвестора, перечислившего первый транш в начале февраля.
Что это за рисковый инвестор? О нем Субботин рассказывал Forbes еще до войны, в январе 2022 года, не называя имен. Но выяснить это несложно.
Неназванный инвестор
В феврале 2022-го компания Royal Pay Europe (Латвия) гражданина России Сергея Кондратенко, свидетельствует реестр недвижимости, одолжила Мегабанку €10,5 млн на пять лет под залог офисных помещений в центре Харькова. Дочерняя структура Royal Pay Europe в России – небанковская кредитная организация «Сетевая расчетная палата» – в марте 2021-го утратила лицензию. Центробанк РФ обвинил компанию в проведении расчетов с нелегальными онлайн-казино и букмекерскими конторами. НБУ ожидаемо такую инвестицию не согласовал.
«Мы приняли решение отказать в согласовании инвестиции», – подтвердил замглавы НБУ Ярослав Матузка в интервью Forbes. Субботин как владелец должен поддерживать банк, а причина его проблем – плохой кредитный портфель, добавил он.
Стресс-тесты последних лет показывали значительную потребность Мегабанка в докапитализации, и сумма недостачи каждый год была почти одинаковой, напомнил Матузка. Около 2 млрд грн, рассказал зимой Forbes представитель банковского надзора, который просил не упоминать его имени в статье.
Отказ в рефинансировании Матузка объяснил коллегиальным решением правления.
На начало года у банка не было существенных проблем с ликвидностью. В кассе, на корсчетах и депосертификатах НБУ было 876 млн грн. Банк выдавал кредиты и в январе-феврале получал прибыль. Война заставила в марте доформировать резервы по кредитам, из-за чего банк получил почти 200 млн грн убытков. В апреле начались задержки платежей.
На самом деле нехватка средств случалась и до войны. Осенью 2021-го Мегабанк три месяца не выполнял норматив резервирования на корсчете. «Я не чувствую оптимизма по отношению к Мегабанку», – тогда анонимно рассказывал Forbes топ-менеджер из НБУ. Решение – за Субботиным, объяснял он. Либо докапитализировать банк, либо реструктуризировать дефолтные кредиты на 2 млрд грн.
«Мегабанк – классический «добазельский» банк, – объяснял в феврале 2022-го эксперт Case Украина Евгений Дубогрыз, – кредиты часто выдавались на личных договоренностях владельца или топменеджмента».
Проблемы с историей
Осенью 2021 года НБУ во время внеплановой проверки выяснил, что Мегабанк не отразил как дефолтные кредиты 10 крупных заемщиков, рассказал представитель банковского надзора. Эти кредиты многие годы не возвращались, а банк постоянно давал отсрочку. Сумма – около 2 млрд грн.
Заемщики – бизнес харьковского бомонда, утверждает собеседник. Владельцы этих компаний располагают деньгами, но подтвердить их происхождение чиновники с небольшими официальными доходами не могут.
В числе должников и бизнес Субботина. В залоге у банка недостроенный ЖК «Солнечный Квартал – 4». Подрядчик – «Мегастрой» Субботина, заказчик – «Техническая инициатива» Андрея Мокану. Эта и другая компания Мокану «Ривьера Парк» в 2020–2021 году получили у банка 34 млн грн и $12,8 млн.
Чтобы разгрузить баланс по требованию НБУ, банк продал часть непрофильных активов. Но сам профинансировал эту продажу, предоставив новые кредиты, рассказывает собеседник из НБУ. Теперь есть вопросы к качеству этих кредитов, ведь заемщики – только что зарегистрированные компании.
В ноябре 2021-го, свидетельствует реестр недвижимости, банк продал нежилые помещения компании «Скай Фул», получившей кредит на $2 млн. Другое помещение банк в январе 2022-го продал компании «Крифтель», и та получила 127 млн грн. Обе зарегистрированы за несколько недель до сделки.
У Субботина были деньги на докапитализацию, утверждал собеседник, но были вопросы к их происхождению. Годовой заработок Субботина и его жены Елены (также акционера Мегабанка), согласно декларации за 2020 год, – чуть больше 4 млн грн. Это в сотни раз меньше требуемой суммы.
Другой бизнес Субботина не мог поддержать банк. Его застройщики были убыточны еще до войны. Бизнесмен планировал построить новый микрорайон в Харькове на сотни тысяч квадратов. Но началась война.
У Мегабанка есть акционеры из крупнейших международных финучреждений – ЕБРР, IFC и KfW, которым принадлежат 26,5% акций. Но они не готовы поддерживать банк. С 2005 года они инвестировали в Мегабанк $0,5 млрд и уже частично простили долги. Пару лет хотят выйти из капитала за символический €1, рассказал собеседник Forbes в НБУ и анонимно подтвердил представитель ЕБРР.
В октябре 2021 года Субботин предоставил в НБУ пакет документов о выкупе акций международных акционеров и увеличении своей доли до 98%. НБУ не согласовал, поскольку пакет был неполным. Субботин признался, что неправильно оформил документы. Это был саботаж, считает собеседник в ЕБРР, ведь ему выгодно, чтобы международные партнеры остались.
Другие партнеры Субботина
Неформальным партнером Субботина был Евгений Кушнарев, который в 1997–1998 годах руководил администрацией Леонида Кучмы, а до и после этого – Харьковом. Его бизнес, говорит собеседник в ЕБРР, был построен в том числе на кредиты Мегабанка. Когда влиятельный политик погиб, бизнесом стал управлять его зять Александр Кагановский. Вместо непогашенных кредитов банк получил часть активов, например сеть кинотеатров.
Среди партнеров Субботина есть и другие известные политические деятели. Харьковский политик Алексей Логвиненко (1%), дважды являвшийся депутатом Верховной Рады от политсилы Юлии Тимошенко, и депутат в группе «Довіра» Максим Ефимов (10%). О наличии у них кредитов неизвестно, но они точно, по словам собеседника в НБУ, обеспечивали протекцию Субботина во властных кабинетах.
Кто потерял деньги?
С начала года бизнес активно выводил деньги из банка. В довоенном январе со счетов юрлиц ушло 53 млн грн, в феврале – 139 млн грн, в марте – 587 млн грн, в апреле – 82 млн грн. В целом за четыре месяца бизнес вытащил четверть своих средств. Кто эти везунчики, будет разбираться Фонд гарантирования вкладов. Но о выводе денег связанными компаниями речь не идет, говорит собеседник в НБУ — у них не было денег, а только долги перед банком.
Накануне решения НБУ корсчет банка снизился почти до нуля, поскольку заемщики перестали возвращать кредиты, а владельцы счетов заводить деньги, говорит собеседник из НБУ. И большинство компаний спасти деньги не успели.
На счетах юрлиц «застряли» средства на 2,5 млрд грн. До войны почти 1 млрд грн в банке хранила госкомпания «Укрэнергомашины», которую 15 лет возглавляет Субботин. Сейчас – 1,4 млрд грн благодаря поступлениям по контракту с «Укргидроэнерго» и переводу остатков из государственного Укрэксимбанка, говорит собеседник из НБУ.
Кроме «Укрэнергомашин», в банке застряли средства государственных предприятий на 200 млн грн. И остался долг перед Министерством финансов на 0,5 млрд грн. 30 млн грн потеряли коммунальные предприятия. К примеру, «Харьковэнергосбыт» и Первомайские «Теплосети», не получившие апрельские платежи от потребителей. Картотека невыполненных платежей – около 50 млн грн. Это сотни компаний, говорит Бондаренко из «Таймис», ссылаясь на разговор с Конотоп.
Вернуть эти средства будет непросто. Фонд гарантирования компенсирует вклады только физлицам и частным предпринимателям. Бизнесу – только в случае удачной продажи активов банка. Существенные поступления от продажи этих активов маловероятны, считает собеседник из НБУ.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
