СЕО «Смарт-Холдинг» Юлия Кирьянова о российских корнях Новинского, проблемах с Ахметовым, инвестициях во время войны и попытках продажи газового бизнеса
Когда во второй половине 2021 года в «Смарт-Холдинг» Вадима Новинского, 59, готовили смену руководства, на повестке дня стоял вопрос: как распорядиться сверхприбылями от безумного роста цен на руду и металл. В первом полугодии 2021-го «Метинвест», на который приходится 80% доходов Новинского, нарастил выручку на 70%, EBITDA выросла в пять раз – до $3,79 млрд.
Новая гендиректор «Смарт-Холдинг» Юлия Кирьянова, о чьем назначении было объявлено 26 августа 2021 года, готовилась работать на растущем рынке, а оказалась в центре жесточайшей войны. «Мы видим снижение по портфелю более чем на 50%, – говорит Кирьянова. – Однако есть и хорошая новость – мы живы».
В Мариуполе разрушены две трети активов «Метинвест». Среди утраченного – херсонская верфь судостроительной компании Smart Maritime Group, оставшаяся на оккупированной территории. Компания временно не контролирует работу торговых центров «Амстор» в Мелитополе и Бердянске, здания торговых центров в Мариуполе и Северодонецке почти полностью разрушены. 27 июня российская ракета разрушила один из крупнейших ТЦ в Кременчуге – подтверждена гибель 21 человека. Компания остановила добычу газа в Харьковской области и поставила на паузу индустриальный парк и зерновой терминал в Николаевской.
Активы на оккупированных территориях утрачены, но у холдинга Вадима Новинского остаются ресурсы для экспансии. Каков у него инвестиционный план? Первое интервью Юлии Кирьяновой для украинских СМИ.
Forbes публикует сокращенную и отредактированную для ясности версию интервью.
О Новинском и репутации
Когда мы встретились, вы сказали, что большое внимание уделяете репутации. Это о компании или ее владельце Вадиме Новинском?
Мы хотим стать более открытыми, демонстрировать наши проекты, вклад в экономику. Люди должны знать, где, что и как мы делаем. Мы украинский инвестор и инвестируем в те отрасли, которые должны стать основой для развития страны.
Когда вы говорите о репутации, это касается как компании, так и собственника – Вадима Новинского?
И то, и другое. О компании и ее делах должны говорить не меньше, чем о бенефициарах.
Мешает ли группе российское происхождение собственника?
Происхождение не выбирают. Всё зависит от того, где ты реализовался и нашел свое место. Для нашего бенефициара это Украина, патриотом которой он является. Он здесь живет много лет и не ассоциирует себя с какой-либо другой страной.
К тому же наш бенефициар не управляет бизнесом.
Есть ли у правоохранителей вопрос к бывшему гражданину РФ Вадиму Новинскому, а ныне активному стороннику УПЦ МП ?
Бенефициар имеет с 2012 года украинское гражданство, а значит, бизнес принадлежит украинскому гражданину. Он прошел все необходимые проверки в рамках процедуры его получения. По этому поводу вопросов к нему нет.
Не видим и не слышим от государства никаких сигналов о том, что мы что-то не то делаем или с кем-то связаны, потому что этого нет. С российскими контрагентами прекратили отношения в 2014–2015 годах. Большинство бизнеса работает на экспорт в Европу, есть локализация в газовом бизнесе. Я не вижу больших рисков здесь с юридически правовой точки зрения.
Сейчас мы не чувствуем давления, провокаций, лишних проверок – надеюсь, так будет и дальше.
Есть ли у «Смарт-Холдинг» активы или бизнес-интересы в РФ и Беларуси?
Нет.
Господин Новинский в Украине сейчас?
Вадим Владиславович был в Украине с 24 февраля и последующие три месяца. Сейчас он периодически бывает в командировках, но всегда возвращается.
С началом войны он не думал возвращаться в операционное управление?
Нет. Все свои ресурсы он пытается направить на благотворительность. Объем оказанной помощи с учетом нашей доли владения в «Метинвест» превысил уже $20 млн.
Что касается бизнеса – здесь работает система корпоративного управления. Акционер – очень мудрый человек и очень сильно поддерживает морально, но бизнес делаем мы.
Насколько сын Вадим Новинского Михаил вовлечен в бизнес?
Он – член наблюдательных советов «Метинвест» и еще нескольких бизнесов. В «Смарт-Холдинг» фокусируется на международных портфельных инвестициях. Мы вместе с ним выстраиваем структуру портфеля ликвидных инструментов, он активно погружается в эту сферу, и лидерство здесь за ним.
Не народный избранник
6 июля Вадим Новинский сообщил в Facebook, что решил сложить полномочия народного депутата Украины. По его словам, причиной стала война и оккупация Мариуполя, интересы которого он представлял в Верховной Раде в течение трех лет. Он объяснил, что хочет «сосредоточиться на гуманитарных проектах, развитии национальной экономики, служении УПЦ и восстановлении разрушенных храмов».
Интервью было взято за несколько дней до заявления.
О трагедии в Кременчуге и девелоперском бизнесе
Мы работаем в рамках установленных для ТРЦ нормативов. В настоящее время идет расследование.
Эти инструкции предполагают нахождение людей в ТЦ во время воздушных тревог? Как было в этом случае?
Одна из инструкций Госпотребслужбы запрещает выгонять людей из торгового центра во время воздушной тревоги. Но для тех, кто хотел оставить здание, был обеспечен максимальный эвакуационный поток. Благодаря слаженным действиям всех служб и ответственных лиц масштаб трагедии удалось существенно снизить.
Сравните сеть сейчас и до полномасштабного вторжения?
После оккупации части Донбасса в 2014 году на неподконтрольной Украине территории осталось 11 торговых центров, их судьбу не знаем. На контролируемой – 15. С 2014 года в процессе деятельности четыре ТЦ были проданы партнерам.
После 24 февраля разрушены два ТЦ в Мариуполе, один в Северодонецке. Бердянский и Мелитопольский в оккупации – их национализировали. Краматорские мы остановили после приближения линии боевых действий. В настоящее время работают ТЦ только в Запорожье.
На сколько снизилась общая площадь?
Общий объем площадей для аренды до полномасштабной агрессии в феврале составил около 132 000 кв. м, сейчас – 62 000 кв. м.
ТЦ генерировали прибыль?
Только Запорожье, Кременчуг и Краматорск имели более или менее нормальный денежный поток. Все остальные балансировали. Я сочла целесообразным продать все ТЦ, кроме запорожских. Их собирались переформатировать и развивать как коммерческую недвижимость.
Уже были покупатели?
Да, три ТЦ хотели купить локальные игроки. Уже была оценка, но сейчас все их стоимость ноль.
О потерях и репарациях России
Вы планируете получить компенсацию ущерба от России? Оцените потери «Смарт-Холдинг» в результате войны?
Да, но, к сожалению, сейчас нет действенного механизма получения компенсации. Мы с партнерами фиксируем и классифицируем убытки (разрушены, оккупированы, остановлены и т.д.), а также формируем метод оценки причиненного ущерба. На этой базе можно будет строить юридические кейсы.
Основной вопрос для украинского бизнеса – подтверждение оценки убытков. Можно обращаться в украинские суды, Европейский суд по правам человека, можно сразу судиться в зарубежных юрисдикциях – странах регистрации владельцев имущества и бизнеса. Но мы не торопимся с выбором пути, просто готовимся. От предварительной работы зависит 90% успеха.
Кирьянова должна была подготовить инвестиционную стратегию «Смарт-Холдинг», теперь ищет возможности на войне. Фото Антон Забельский для Forbes Украина
Может, есть промежуточные цифры потерь?
Мы говорим о сотнях миллионов долларов. И это без учета «Метинвеста» и HarvEast.
Что пострадало?
В оккупации осталась Херсонская верфь, одно из хозяйств «Верес», остановлен проект индустриального парка в Николаеве, остановлен порт Очаков – это то, что уже потеряло свою стоимость и денежный поток. О ТЦ мы уже говорили. Не работает отель Park Inn на Троицкой площади в Киеве. Есть остановленные девелоперские проекты в Киеве, которые уже должны были приносить прибыль, но не приносят.
Что касается газового бизнеса, работают полтавские месторождения, а харьковские остановлены с первых дней полномасштабного вторжения. Вы видите, насколько выросли цены на газ, для нас это большие потери.
Как вы их оцениваете?
При сохранении цен на газ мы недополучим до конца года до $100 млн дохода. Конечно, если не возобновим работу.
Вы говорили, что добыча в этом году по отрасли может снизиться на 17%. Насколько сократили добычу «Смарт Энерджи»?
На 60–70%. Если мы не запустим Харьков, можем добыть 132 млн куб. м, при прогнозных показателях в 360 млн куб. м.
Какие у вас операционные убытки?
Я буду говорить без учета «Метинвест» и HarvEast. В производстве мы упали на 60% плюс. Немного работает недвижимость, «Верес», поликарбонатное производство, добыча щебня, производство пеллет и газ.
До конца года мы прогнозируем сокращение выручки примерно на 20%. Более существенного снижения удалось избежать за счет высоких цен на газ.
Ожидаем сокращение EBITDA на 5% от того, что мы раньше прогнозировали. Этот показатель примерно составит 3 млрд грн по группе.
О продаже газового бизнеса и проблемах с банком Ахметова
СЕО «Смарт Энерджи» Сергей Глазунов в декабре 2021-го говорил, что инвестирует в добычу $300 млн к 2028 году, что пробурит 27 новых скважин. Как корректируются эти цифры?
Если будут интересны лицензии, мы готовы смотреть. Но наша программа CAPEX и инвестиции приостановлены до конца военного положения.
В целом я бы рекомендовала иностранным инвесторам обратить внимание на газовую отрасль послевоенной Украины как часть системы энергобезопасности Европы. Если существующие цены будут держаться еще несколько лет, у украинской газовой отрасли есть перспектива развития.
Мы целенаправленно готовили наш бизнес под стратегического инвестора. До 2014 года разговаривали с Shell, Eni, имели предварительные договоренности, но не сложилось.
Сколько вы хотели?
Моя амбиция была – $500 млн. По запасам у нас хорошие активы, но на оценку оказывают большое влияние цены на газ. Я считаю, что наш бизнес полностью готов к стратегическому инвестору. Мы рассматривали и листинг на бирже, но интереснее поработать со стратегом. Привлечение прямых инвестиций – путь к успеху Украины, поскольку они всегда сопровождаются технологиями.
Какова дальнейшая стратегия поведения группы с долговым портфелем? Какое соотношение долга к EBITDA сейчас и к какому стремитесь?
После 2014–2015 года у нас было более $500 млн долгов. В сегодняшний кризис мы вышли с портфелем долгов в $21,8 млн. Из них 90% – в гривне. Стратегически мы пытались в первую очередь сократить открытую валютную позицию.
Мы проделали значительную работу. Большое спасибо украинским банкам, которые не заставляли нас срочно все гасить, все были в диалоге и пытались продолжить кредитные линии. Даже сейчас мы ведем переговоры с Райффайзен Банком Аваль об увеличении кредитной линии на релокацию бизнеса. Это пример партнерства и в горе, и в радости.
Какова ситуация с ПУМБ Рината Ахметова?
У нас в ПУМБ кредит на около $17 млн, в гривне. ПУМБ – единственный из всех банков партнеров попросил нас погасить кредит. Это для нас было очень неожиданным и неприятным событием. Но ведь это моральный аспект, финансово мы будем готовы погасить обязательства до конца года.
Тяжелая индустрия
В Давосе вы говорили, что производство стальной продукции упало почти в три раза. Какой стабилизационный план у «Метинвест»?
Металлургия – это наш профиль, мы в этом разбираемся, поэтому не собираемся сдаваться.
Критично, чтобы у нас остался ресурс: руда и уголь (коксохим). Это критичные продукты, необходимые для развития группы. В Украине остаются два производства стали: «Запорожсталь» и «Каметсталь». В послевоенное время мы будем продолжать их развитие и переход на более экологичные продукты. Для диверсификации планируем инвестиции за границей.
На какие объемы рассчитывает «Метинвест» сейчас и какие ожидаются до конца года (руда и сталь)?
Мне сложно дать прогнозы. Наши результаты в том числе зависят от мировых цен и возможности экспортной логистики. Экономика работала, когда была доставка через порты. Доставка по железной дороге в западные порты существенно съедает маржу.
Кирьянова: «Стратегия в Украине на паузе. Готовы покупать мажоритарную долю в бизнесах, которые соотносятся с нашим бизнесом в Украине». Фото Антон Забельский для Forbes Украина
«Верес» ожидает стратега
Можете назвать активы, на которые смотрите в Украине? Что может сыграть во время войны?
Говорить рано, но у нас есть пример создания новой продуктовой линейки. Мы проинвестировали почти 4 млн грн в линию по производству тушенки на черкасском заводе «Верес». Первая партия составит 750 000 банок. Общая мощность производства – 2,3 млн банок в месяц. Сырье снабжает МХП. Делаем пищевые пайки для армии и сейчас планируем поставить новую линию, чтобы при необходимости удвоить производство.
Смотрим на конкурентов. Если где-то видим, что мощности вышли из строя, сразу просчитываем, можем ли мы быстро закрыть спрос.
Можете ли наращивать экспорт продукции «Верес»?
«Верес» все же производит специфический продукт, рассчитанный на этнические рынки. Мы сильны там, где мы есть. Как развиваться? С точки зрения продукта смотрим на готовые блюда. Относительно рынка сбыта нам нужно плотно заниматься продвижением в странах Восточной Европы.
«Верес» ожидает стратега, потому что наша сила в нашем бренде и качестве продукции. Стратег может добавить рынки сбыта и новые технологии.
Инвестиции на Запад
Компании с большой экспортной составляющей оказались более стойкими. Если не учитывать «Метинвест», ядро бизнеса «Смарт-Холдинг» находится в Украине. Будут ли меняться инвестиционные акценты с внутреннего на внешние рынки?
Ну, буровую скважину или карьер трудно перевезти из Украины. Но вокруг них нужно создавать цепочку с добавленной стоимостью.
До конца апреля мы должны были представить новую стратегию группы в Украине. Стояла задача – сделать наш портфель альтернативным «Комодитис», более устойчивым, с более выразительной экспортной составляющей. Но февраль все изменил.
Стратегию в Украине поставили на паузу и через два месяца создали международную стратегию по портфельным и прямым инвестициям. Что касается прямых, то мы готовы покупать мажоритарную долю в бизнесах, которые соотносятся с нашим бизнесом в Украине. То есть речь идет о развитии нашей экспертизы на новых рынках.
Миноритарными стеками мы готовы заходить в бизнесы, которые потенциально готовы локализоваться в Украине. То есть выступать партнерами-проводниками для западных компаний, заинтересованных заходить на наш рынок.
Сейчас мы в стадии анализа своих возможностей для реализации этой стратегии. И параллельно начинаем смотреть, что можно сделать в Украине.
У нас уже есть направления, которые могут развиваться, в том числе с расширением на западе Украины – недвижимость, пищевая промышленность, производство поликарбоната. Относительно последнего, то мы уже релоцировали две производственные линии в Ужгороде. Также анализируем другие возможности бизнеса.
Каков у вас бюджет на экспансию и M&A в Европе?
Несколько десятков миллионов долларов. Это, с одной стороны, экспансия экспертизы, а с другой – потенциальная локализация в Украине. Отрасли? Различные виды оборудования, химических компонентов для сельского хозяйства, фарма, бумага, картон, строительные материалы. У нас приоритетные страны и отрасли, это все прописано в стратегии. Мы исторически были украинским индустриальным инвестором. Сейчас делаем первые шаги в международных прямых инвестициях.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
