Война требует скоординированных действий миллионов людей. Но не следует недооценивать значение небольших групп профессионалов. Как умные храбрецы, объединенные целью, могут изменить историю? Объясняет партнер консалтинговой компании Oliver Wyman Адриан Сливоцкий
Все знают, кто такой Алан Тьюринг и что он взломал германскую шифровальную систему «Энигма». Но почти никто не знает Элизабет Смит Фридман. Следует с ней познакомиться. Выросла в Индиане, интересовалась Шекспиром и загадками закодированных текстов. Познакомилась с мужем Уильямом Фридманом в одной из первых криптографических лабораторий в США Ривербенк, где они работали над зашифрованными текстами в Первой мировой войне.
В 1920-х годах береговая охрана США испытывала большие трудности с контрабандистами, которые использовали закодированные депеши, чтобы обходить лодки правоохранителей. В 1922-м они обратились к Фридман за помощью с дешифрованием.
Элизабет подумала, все взвесила и согласилась. Работая с микрокомандой из нескольких человек, она быстро взломала коды гангстеров. Их переловили, и они предстали перед судом. Главным свидетелем на суде была Элизабет.
Обвиняемых – шесть групп. Их адвокаты вместе поднялись и заявили, что Фридман некомпетентна. Она попросила у судьи разрешения принести в зал школьную доску. Судья разрешил. Через несколько часов она все объяснила. Адвокатов это ошарашило, всех обвиняемых осудили, их сети уничтожили.
Началась Вторая мировая, и снова береговая охрана пришла к Элизабет – пригласили работать в специальном отделе Cryptanalytic Unit 387. Задача была намного сложнее: в Южной Америке немцы построили сеть шпионов и агентов. Цель – организовать страны Южной Америки против США и начать вторжение с юга. Задача – взломать их коды.
Фридман снова собрала малую команду, которая в ускоренном режиме взломала код. Элизабет просила не начинать аресты, пока она не найдет всех членов сети. Эдгар Гувер, тогдашний глава ФБР, ее не послушал. Он жаждал положительной печати и преждевременно начал аресты. Все газеты трубили о триумфе, но Элизабет не упомянули (она подписала соглашение, что никто не должен знать о ее работе в Unit 387).
Арестовали многих, но далеко не всех. А самое важное – не поймали руководителя шпионской сети Сарго. Через несколько месяцев сеть полностью восстановилась, все коды изменили. Шпионы и агенты начали активно продвигаться, настраивали правительства на идею масштабного нападения на Соединенные Штаты с юга, когда почти вся армия США находилась в Европе, Африке и Тихом океане.
Момент наибольшей опасности. Будучи Элизабет, я бы опустил руки и бросил работу. Год гениальной работы уничтожен, выброшен в болото. Но Элизабет преодолела эмоции и снова созвала свою микрокоманду, заметив: «Ребята, начинаем заново, но никому ничего не говорим». Теперь задача была еще сложнее. Зная, что предыдущий код был взломан, немцы приложили немалые усилия, чтобы усложнить новый шифр.
Как понять мышление Элизабет? Задача в разы сложнее, но это не главный фактор. Главный – темп войны. Если бы началось вторжение с юга, трудно было бы предсказать катастрофические последствия, особенно учитывая психологию американских избирателей.
Вывод: задача гораздо сложнее, но основное требование неизменно – как можно быстрее.
Вскоре ее микрокоманда дешифровала код. И только тогда, когда разоблачили всех членов сети, передали информацию в ФБР. Снова молниеносная серия арестов. Но на этот раз сеть искоренили, она никогда не возродилась.
Идея вторжения с юга угасла. Приятно представлять состояние команды, когда Элизабет сообщила о полном уничтожении сети. Но те люди, которые это сделали, остались неизвестными. И Элизабет тоже. Она умерла в 1980 году, только тогда архивы были открыты и можно было исследовать ее деятельность в 1941–1945 годах.
Взлом кодов – это метафора. Сегодняшними «шифрами» могут быть ИИ, разработка дронов, РЭБ, ПВО, кибернаступление и т.д. Преодоление этих вызовов требует ресурсов, но катастрофически опасно отрицать силу микрокоманд.
Я писал в одной из предыдущих статей о роли Блетчли-Парка во взломе «Энигмы», там работали тысячи человек. У Элизабет таких ресурсов не было. Но была определенная «несбыточная» цель и маленькая, но прекрасная команда.
Для победы требовались и Блетчли-Парк, и такие команды, как у Элизабет. Может, и у нас тоже?
История предельно асимметричного действия богата назидательными примерами. Одиссей и троянский конь, 300 спартанцев в Фермопилах, Давид с пращей против Голиафа, Генрих V и крошечное войско в Азенкуре, вьетнамцы в 60-х и 70-х.
К этому перечню прибавим и Элизабет. А тогда прибавим себя. Это легко сказать, но очень сложно осуществить…
Однако каждый из нас точно знает: мы действительно способны. Мы видим проявления такой асимметрии во многих секторах войны. Вызов и прекрасный шанс – расширить зону асимметрии на все виды военной и другой нашей работы:
- экономической (ассиметричная бизнес‐модель);
- дипломатической (мастерство информационной войны);
- обучающей (гениальные программы, эффективные онлайн-программы).
Почему? Потому что, во-первых, мы на это способны, во-вторых, нам это необходимо и, в-третьих, пусть это будет наш уникальный вклад в позитивную культуру мира.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
