Глава Специализированной антикоррупционной прокуратуры (САП) Александр Клименко дал большое интервью «Зеркалу недели». В первой части рассказал о деле экс-главы Верховного Суда Князева, реформе САП, во второй – есть ли коррупция в закупках Минобороны, в чем сложность расследования кейсов «Большого строительства» и может ли САП стать независимой от Офиса генпрокурора. Forbes выбрал главное из обеих.
О работе антикоррупционного блока
В моем кабинете все было заставлено ящиками с материалами уголовных производств. Нужно было быстро принять решение по делам, где истекали сроки следствия, – «Роттердам+» и «Укрнафты».
Преодолеть коррупцию полностью невозможно, но ее можно уменьшить.
В антикоррупционном блоке нет слабого звена – каждый делает свою работу. Главное сегодня – не потерять доверие между институтами, потому что это сведет на нет все наши наработки.
О независимости САП
САП должна пройти через реальную реформу, стать независимым юридическим лицом, где можно проводить независимый аудит. Хочу, чтобы в законодательстве появилась норма о независимой комиссии, которая составляла бы отчет по результатам аудита, и он был бы основанием для увольнения руководителя по прозрачным и понятным обществу критериям.
Если мы реально боремся с коррупцией, а не делаем вид, оставлять САП под крылом Офиса генерального прокурора недопустимо. Главная проблема – конфиденциальность. Если раньше из десяти производств два проходили успешно, то сейчас уже четыре из десяти – без сливов. Но шесть – это всегда критическая утечка. И это большая цифра.
Почему законопроект №8402 по усилению независимости САП не прошел правоохранительный комитет? Пожалуй, потому, что никто не желает обретения институциональной и процессуальной независимости САП. Поскольку мы предлагаем предоставить возможность руководителю САП вносить в Единый реестр досудебных расследований сведения о народных депутатах. А это уже удар по политической коррупции.
О деле Князева, его телефоне и кадровых изменениях в САП
Дело председателя Верховного Суда (ВС) Всеволода Князева на финишной прямой. Что касается причастности к этому эпизоду других лиц, в частности судей ВС, – нужно собирать доказательства, их сейчас недостаточно.
Реорганизация отдела процессуального прокурора по делу Князева Александра Омельченко не связана с тем, что он якобы отправил телефон экс-главы ВС на экспертизу в Польшу.
Бывший председатель Верховного Суда Всеволод Князев. Фото Shutterstock
Не было конфликта с Омельченко. Мы реорганизуем структуру антикоррупционной прокуратуры. То же самое недавно происходило в НАБУ с приходом нового директора. За шесть месяцев 2023 года направили в суд больше дел, чем за весь 2022-й. Но на некоторых направлениях до сих пор проседаем.
У нас есть дела, где подготовительное судебное заседание не проходит более 2,5 и даже более 3,5 года. За прошлый год мы передали в ВАКС всего три иска о гражданской конфискации, за этот год тоже три. Поэтому назрело решение расширить управленческие возможности должности руководителя подразделения, которым руководит Омельченко. О сокращении его должности отдел кадров еще не информировал.
Свое видение изменений в структуре я инициировал перед генеральным прокурором, он меня поддержал, и этот шаг согласовал директор НАБУ.
О появлении на «пленках Князева» заместителя руководителя САП Синюка
Как доложил мне Андрей Синюк об общении с адвокатом Горецким, первая встреча у них была якобы случайной, вторая – по инициативе адвоката и касалась представительства интересов одной из компаний, фигурирующей в расследованиях НАБУ и САП.
Мой заместитель не входил в очень узкий круг лиц, которые были в курсе операции и происходящего документирования дела бывшего главы ВС. Он не знал об этом деле, пока оно не было объявлено официально.
Руководитель САП не может отстранить ни одного прокурора в САП. Уверен, что будут проведены расследования в отношении и возможных действий Синюка, и обнародованных записей, и сливов информации в рамках расследования.
О «схемах» Минобороны
К сожалению, в Министерстве обороны постоянно создают разные схемы, которые применяются для того, чтобы заработать. У нас много производств по этому министерству – закупки оружия, средств защиты, контракты на ремонты.
Не всегда завышенная цена свидетельствует о коррупции, поскольку в некоторых случаях, когда осуществлялась закупка оружия и боеприпасов, по более низкой цене в Украине их просто не продавали. Плюс не исключены случаи, когда в этот рынок вмешивается Россия и намеренно завышает цену.
По этим делам до конца года будет результат.
Относительно дебиторской задолженности Минобороны. Продолжаются живые расследования, подтверждающие факты, что было 100% предоплаты, а оружие не было поставлено. В некоторых случаях есть реальные компании, которые, учитывая объективные причины, не выполнили контракт. Разбираемся.
О делах Кауфмана, Грановского и Труханова
Для того, чтобы мы были эффективнее в расследованиях вроде того, что есть против бизнесменов Бориса Кауфмана и Александра Грановского, важно перезапустить институт соглашений. Хотим заключать сделки с фигурантами дел, чтобы дойти до конечных бенефициаров коррупционных схем и максимально «закрепить» их. Сейчас добираемся до каких-то менеджеров и заместителей и очень часто не добираемся верхушки. Дело расследуют сильные детективы, там есть сдвиги, но не могу раскрывать подробности, чтобы не навредить следствию.
Геннадий Труханов, мэр Одессы. Фото Getty Images
Дело мэра Одессы Геннадия Труханова – одно из тех производств, которые залежались в суде. Будем активизировать линию рассмотрения дел в суде.
О «Большом строительстве»
Все упирается в экспертизу, которая в строительно-технической или земельной сфере длится долго и большая очередь. Сложности были и до войны, но сейчас их еще больше. Вопросы сроков экспертизы в компетенции Минюста. Не думаю, что у государства есть какие-то объективные причины, чтобы за столько лет не навести порядок в этой сфере.
О ручном управлении силовиками и проблеме с экстрадицией
Необходимо, чтобы руководителями правоохранительной системы были люди, назначенные по результатам независимых конкурсов. Также необходим действенный механизм, чтобы лицо, совершившее преступление, можно было привлечь к ответственности и восстановить нарушенное право. У нас эта система нерабочая, потому что длительное время в УПК в ручном режиме вносили изменения под конкретную ситуацию.
Экстрадиция преступников для нас – гарантия неотвратимости наказания. Иначе ты можешь совершить тяжкое преступление в Украине, уехать, и тебя никогда не экстрадируют. Здесь нужна жесткая позиция государства, и у нас для этого есть железный аргумент: одно из условий вступления в ЕС и НАТО – эффективная борьба с коррупцией. Без реально действенного механизма экстрадиции мы занимаемся имитацией.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
