Недавно общество и экспертная среда живо обсуждали разницу в €5,3 млрд в торговой статистике между экспортом товаров из Польши и импортом польских товаров в Украину. Кто-то сразу усмотрел тут «зраду». Другие же пытались найти основательное объяснение такому расхождению. Forbes Ukraine попросил Максима Нефедова, соучредителя ОО «Технологии Прогресса» и экс-главу Гостаможслужбы, внести ясность в этот вопрос.
«Борьба с контрабандой» или уклонением от уплаты импортных налогов как один из способов наполнения бюджета периодически становится темой обсуждения в обществе и экспертных кругах. При этом часто тезис об огромных объемах недоборов налогов на таможне иллюстрируется сопоставлением статистики торговли товарами между Украиной и иностранными государствами.
К примеру, недавно оживленное обсуждение возникло вокруг разницы в €5,3 млрд в торговой статистике между экспортом товаров из Польши и импортом польских товаров в Украину. Говорят ли такие различия в данных о наличии таможенного мошенничества?
На практике не все так просто
Очень соблазнительным был бы вывод, что если страна Х задекларировала экспорт в Украину товаров на $2 млрд, а в Украину из этой страны зафиксировали импорт на $1 млрд – это значит, что разница в миллиард долларов была не заявлена нашей таможне. Следовательно, не уплачено минимум $200 млн импортного НДС в украинский бюджет.
Однако не все так просто на практике. Действительно, «зеркальный» анализ данных статистики торговли Украины с иностранными странами может стать одним из эффективных механизмов выявления сфер торговли, где риски нарушений выше. Но для этого «средняя температура по больнице» не подходит.
Чтобы выявить таможенное мошенничество, следует анализировать объемы перемещений конкретных видов товаров. Еще лучше – данные о конкретной внешнеэкономической операции, заявленные таможенным органам по обе стороны границы.
Украинская таможенная служба пытается налаживать обмен информацией со странами-соседками по конкретным торговым операциям. Со странами ЕС формат данного информационного обмена достаточно ограничен.
Даже анализ открытых данных может дать определенные результаты в этом направлении.
Например, проанализируем торговлю антиквариатом, то есть предметами старше 100 лет (товарная позиция 9706 согласно УКТВЭД).
Украинская статистика зафиксировала, что в 2022 году из Германии в Украину импортировали такого антиквариата на сумму $4000. А Евростат указывает, что эта продукция в 2022 году из Германии была вывезена примерно на $24 600 (€23 387). Задекларированный вес экспорта мал – вероятно, речь идет об одной-двух поставках. То есть такое существенное отличие в стоимости весьма вероятно свидетельствует о наличии таможенного мошенничества.
Возможно (но не обязательно), имеет место занижение импортной стоимости с украинской стороны. Но с таким же успехом это может быть и отмывание средств в Германии через торговлю предметами антиквариата (криминальные деньги вливаются в законное обращение путем завышения цены товара, который вроде бы экспортируется в Украину, а может никогда не пересекать границу или даже не существовать). В любом случае такие показатели действительно вызывают подозрение.
Но попытка перенести заключение о несоответствиях в отдельных операциях/отраслях на глобальные показатели торговой статистики импорта и экспорта может привести к неправильным выводам.
Многомиллиардные статистические разногласия скорее свидетельствуют об отличиях в статистической методологии или специфике торговых операций, чем о размерах контрабанды.
Исследования украинских экспертов демонстрируют, что статистическое расхождение ценностей совокупного товарооборота для Украины отрицательное и растет от примерно $4 млрд в 2019 году до более $7 млрд в 2021-м. То есть общая стоимость нашего импорта стабильно превышает заявленный нашими торговыми партнерами экспорт в Украину.
Причина в методологии учета
По обе стороны границы импорт товаров в Украину и экспорт товаров из ЕС учитываются по-разному. Это одна из основных причин отличий в статистических данных.
Экспорт из ЕС будет учитываться по стране назначения, указанной в европейской экспортной декларации. А импорт в Украину – по стране происхождения товара.
Например, если из Китая в ЕС привезли товары, прошедшие таможенное оформление в порту, затем их переместили на сортировочный склад в Польше, из которого партия товаров отправилась в Украину, то в статистическом учете ЕС она будет отражена как экспорт из Польши. А в Украине – как импорт из Китая.
Незначительные разногласия в стоимости товаров могут объясняться включением транспортных расходов и/или расходов на страхование товаров в стоимость импорта.
Также отличия в курсе валют могут влиять на разницу в стоимости. Например, в 2022 году промышленные валочные машины (позиция 8420 согласно УКТВЭД) были ввезены в Украину из Германии на $830 000. Экспорт таких товаров из Германии зафиксирован на приблизительную сумму $651 000 (€618 000). Такая разница вполне может быть объяснена различием в определении стоимости товара для экспорта и импорта.
Не все товары, экспортируемые из страны – торгового партнера, будут ввезены в Украину как импорт, отражаемый в статистическом учете. Товар, который в Венгрии был заявлен как экспорт в Украину, при ввозе на территорию нашего государства может быть оформлен в режиме временного ввоза или таможенного склада.
В таких случаях товары не оформляются как импорт и с них не уплачиваются налоги, они или должны быть вывезены через небольшой промежуток времени (при временном ввозе – например, так работают многие производители автокомпонентов, которые завозят шаблоны и образцы, используемые для изготовления готовой продукции), либо хранятся под таможенным контролем без выпуска в свободное обращение или использование (таможенный склад – например, европейские газовые трейдеры хранят газ в украинских хранилищах). Такие операции не только законны, но и распространены и полезны для экономики, что может существенно искривлять статистику.
Влияние военного положения
Если попытки мерить уровень «тени» на таможне по показателям трансграничной статистики до начала полномасштабной войны в 2022 году могли быть в определенной степени оправданы, то объемы искажений, связанных с режимом «военного положения» в Украине, полностью путают статистику.
К примеру, сейчас в нашей импортной статистике не учитывается гуманитарная помощь. С начала полномасштабного вторжения России процедуры декларирования гуманитарной помощи значительно упростили.
Со стороны страны экспорта на такую партию груза оформляется таможенная декларация (попадающая в их статистику). В Украине же на эти товары оформляется декларация гуманитарной помощи по упрощенной форме (в том числе без заявления стоимости). Поэтому в нашей статистике ввоз гуманитарки не будет отражен как импорт.
С начала войны 24 февраля 2022 года и по декабрь 2023 года в Украину ввезено почти 1,7 млн т гуманитарной помощи и почти 145 000 транспортных средств, согласно данным Гостаможслужбы. То есть речь идет о десятках миллиардов гривен.
Импорт товаров военного назначения во время войны по очевидным причинам также не отражен в отечественной статистике импорта. В то же время наши торговые партнеры продолжают указывать их как экспорт. К примеру, по данным Евростата, в 2022 году ЕС экспортировал в Украину оружия на €1,2 млрд, что не отражено в статистике импорта в Украину.
Следовательно, разрыв в статистике экспорта и импорта стран – торговых партнеров Украины совсем не равен размеру контрабанды и мошеннических схем (хотя и включает ее).
Вопрос не только Украины
Разногласия в статистических данных присущи не только украинской торговой статистике, но и статистике большинства стран мира. Это объясняется разными методологиями и разным уровнем «аккуратности» в применении этих методологий.
Вместе с тем научные исследования «зеркального» анализа торговой статистики также показали, что величина разрыва в торговой статистике положительно коррелирует с величиной импортного тарифа и уровнем коррумпированности конкретной страны. То есть чем коррумпированнее страна и чем выше у нее пошлина на импорт товаров, тем выше у нее будет разрыв в статистике.
Однако величина этого разрыва не дает нам никакой информации ни о конкретных правонарушениях, ни о размере теневых операций на границе.
Еще более неблагодарное дело – пытаться оценить размер контрабанды товаров посредством статистического сравнения в стране, где идет война.
Таможенное мошенничество может быть разным: мошенничество с классификацией, стоимостью товара, происхождением товара. Но сравнение статистики не позволяет выделить конкретное правонарушение. Сопоставление статистики может быть одним из инструментов выявления рисковых сфер торговли, но никак не заменять аналитическую работу таможенных органов.
Разногласия в зеркальной статистике не говорят о размерах контрабанды или тем более потерь для бюджета, они лишь определяют возможные сферы для дальнейшего детального анализа и поиска, откуда взялась эти разница. Исследование этих разногласий – это не простой расчет для калькулятора, а задача для глубокого статистического анализа.
Публикация подготовлена при финансовой поддержке Европейского союза. Ее содержание является исключительной ответственностью автора Максима Нефьодова и соавторов Роберта Зелди и Александры Буланой и не обязательно отражает позицию Европейского союза.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
