30 лет украинского бизнеса. Какими мы были, как стали теми, кто мы есть, — Forbes рассказывает о том, как из руин советского строя прорастали инициатива, изобретательность, деловая хватка украинских предпринимателей. Один год — одна история, один урок. 1999 год
Летевшие за товаром пассажирки рейса Киев – Стамбул сразу узнали главу Госкомитета по развитию предпринимательства: Александра Кужель часто мелькала на телеэфирах. Ее обступили с просьбами о помощи. «Девочки рассказывали, как им тяжело, – вспоминает Кужель. – Их собралось так много, что я подумала: перевернут самолет». Челночницы надели ей на палец пластмассовое кольцо, и Кужель пообещала носить его, пока не придумает, как им помочь.
Во второй половине 1990-х в Украине процветала рыночная экономика. Но не та, о которой пишут в университетских учебниках. Затяжной экономический спад выгнал на вещевые рынки учителей, инженеров, врачей. В 1999-м ВВП по текущему обменному курсу упал до $31,6 млрд – меньше $1000 на душу населения.
Вещевые и продовольственные рынки возникали стихийно, на многих не было даже электричества. Новоиспеченные предприниматели выкручивались как могли: например, придумали штаны с подогревом на батарейках – чтобы согреваться зимой.
Кроме бедности и морозов был еще один бич. «По опросам базарных торговцев, их проверяли буквально чуть ли не каждый день», – рассказывает старший экономист «CASE Украина» Владимир Дубровский, в конце 1990-х работавший обозревателем в газете «День». Налоговики приезжали на автобусе, собирали с торговцев дань, выписывали пару штрафов для порядка и спокойно удалялись. Узаконенный рэкет? «Налоговая наша, какой ее создавал Азаров, – это и была банда рэкетиров с лицензией от государства», – подтверждает Дубровский. Николай Азаров трудился главным налоговиком с 1996 по 2002 год.
Азаров был не единственным, кто формировал государственную политику. Были и голоса, ратовавшие за либерализацию. Чтобы защитить микробизнес от налоговиков, имевшая доступ к уху президента Кучмы Кужель «пробила» упрощенный учет для предпринимателей. К более решительным действиям подталкивали Кучму его советники Юрий Ехануров и Александр Пасхавер. В 1997 году Дубровский познакомился с супругами Ляпиными – Дмитрием и Ксенией, которые трудились аналитиками в профсоюзе предпринимателей «Єднання».
«Они сказали мне: чтобы изменить страну, нужен средний класс. 3 млн человек торгуют на базарах, – вспоминает Дубровский. – И если им дать упрощенную налоговую систему, по которой их ни при каких условиях не станут проверять и штрафовать, они и станут средним классом». Идея Ляпиных была в том, чтобы ввести максимально простой налог, который не давал бы чиновникам возможности проверять его плательщиков.
Приближались президентские выборы 1999 года, и Кучма искал способы повысить свою популярность. А его советник по макроэкономической политике Анатолий Гальчинский настаивал на том, что ситуация в экономике дошла до точки, когда стоит попробовать самые радикальные меры. И летом 1998 года президент подписал указ об упрощенной системе налогообложения, учета и отчетности для малого бизнеса.
С 1 января 1999 года право устанавливать ставки налога для физических лиц – предпринимателей получили местные советы – на уровне не ниже 20 грн в месяц. По максимальной ставке (200 грн/месяц) платили предприниматели, работавшие с корпоративным сектором. Бюджет не пострадал, а главными потерпевшими стали собиратели теневых налогов из ведомства Азарова. До введения полной упрощенки предприниматели, по словам Кужель, платили в казну 5 грн в месяц в виде подоходного налога. Упрощенка позволила им выйти из тени без ущерба и даже с выгодой для казны.
«Предприниматели платили с радостью, – вспоминает Кужель. – Да, это было больше, чем раньше, но они платили за то, чтобы больше не быть униженными».
Бывшие соотечественники. Водители фур из Украины, Беларуси и Литвы на бывшей военно-морской базе во Фленсбурге, Германия. Фото Getty Images
Бизнесы, ранее работавшие в тени, начали переходить на упрощенку. «Зачем рисковать, уходить от налогов, делать что-то в тени, если можно честно оформить статус частного предпринимателя, заплатить единый налог и спать спокойно», – вспоминает ощущения тех дней основатель корпорации «Биосфера» Андрей Здесенко.
В 1999 году по упрощенной системе зарегистрировался 110 201 предприниматель, свидетельствует аналитический сервис YouControl. В течение пяти лет только 82 из них закрылись. 36% из них работают до сих пор.
«Когда я потом видела, как на первых этажах появляются магазинчики и кафе, понимала: это они, мои девочки», – вспоминает Кужель, которая сняла пластмассовое кольцо, как только Кучма подписал указ. Весь ритейл вырос из таких магазинчиков на первом этаже, которые разрослись после указа, подтверждает Здесенко. «А еще мы тогда задумались о том, чтобы не только продавать импортную продукцию, но и производить», – говорит предприниматель, запустивший в 2020 году линию по производству подгузников.
Основным бенефициаром упрощенной системы оказалась отрасль, о которой точно никто не думал в конце 1990-х. Что сделали чиновники для развития IT? «Они дали нам ФЛП и не трогали нас, – говорит Виталий Седлер, СЕО и сооснователь компании Intellias. – Со всем остальным мы справились сами». Сегодня в Intellias работает 1900 сотрудников, а в 2004-м это было 40 физлиц-предпринимателей.
«Система ФЛП позволила нам конкурировать с гигантами IT-аутсорса по соотношению цена-качество, – говорит основатель и СЕО компании N-iX Андрей Павлив. – Благодаря ей украинский IT смог вырасти из нескольких сотен ФЛП до 212 000 сегодня». На N-iX, созданную в 2002 году, сейчас работает 1500 человек.
Украинский IT производит 4–5% ВВП и приближается по этому показателю к металлургии, констатирует Дубровский. Но исторический смысл упрощенки этим, по его мнению, не исчерпывается. «Если бы не предприниматели, то далеко не факт, что Оранжевая революция победила бы, – говорит он. – И тогда тот ужас, который наступил с приходом Януковича в 2010 году, наступил бы в 2004-м, и, наверное, в еще худшем виде».
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
