40 дней назад, 31 июля, российские ракеты убили в собственном доме основателя компании «Нибулон» Алексея Вадатурского. Что он построил, чем занимался во время великой войны, с кем воевал в течение жизни и каким был человеком
Amazon інвестує мільярди доларів у ШІ, роботів та машинне навчання. Якими принципами й правилами керується компанія?
Дізнайтеся вже 22 листопада на Forbes Tech 2024. Купуйте квиток за посиланням!
Специальный военный номер Forbes ко Дню Независимости
Этот материал из специального военного номера Forbes ко Дню Независимости. Приобрести его можно по этой ссылке. Редакция ставила целью сделать объективный срез украинского бизнеса, экономики, государства на шестом месяце войны. В номере мы чтим жертвы российского вторжения.
Вечером 30 июля совладелец и гендиректор агрокомпании «Нибулон» Алексей Вадатурский, 74, вернулся домой в Николаев из Измаила Одесской области, куда ездил в командировку. Там он осматривал строительство своего нового терминала, через который собирался экспортировать зерновые по Дунаю.
«В Измаиле сложный участок, Алексей Афанасьевич искал лучшее решение», – рассказывает региональный директор по развитию бизнеса в Украине, Польше и Литве группы Petkus Оксана Стретович, которая в тот день общалась с бизнесменом по телефону.
Возить через Дунай – одна из немногих возможностей перевалки для украинских аграриев: большинство портов заблокированы из-за войны. Для «Нибулона», который в 2021 году установил собственный рекорд, отгрузив в 38 стран более 5,64 млн т сельхозпродукции, дунайский вектор очень актуален.
После вторжения «Нибулон», как и другие украинские агрокомпании, экспортировал небольшие объемы продукции через румынский порт Констанца и балтийские порты в Польше, говорит президент Украинской зерновой ассоциации Николай Горбачев. Только Вадатурский решил построить новый терминал на Дунае. Стоимость проекта – $50 млн. «Он говорил, что не может поставить компанию в зависимость от страны-агрессора», – повторяет Горбачев слова Вадатурского.
Через несколько часов после возвращения Вадатурского из Измаила, ночью, во двор его дома упала ракета типа С-300, следующая попала в дом. Алексей Афанасьевич погиб в своей спальне вместе с женой Раисой. «Туда запустили около восьми ракет», – рассказал Forbes городской глава Николаева Александр Сенкевич, 40. Он не верит в версию умышленного убийства. По его словам, дом Вадатурских расположен неподалеку от места, где незадолго до обстрела была дислокация украинских военных.
У единственного сына Вадатурского Андрея, 49, версия другая. Он считает гибель отца умышленным убийством. Мотив – патриотическая позиция бизнесмена.
Вадатурский свободно мог уехать из Украины – ему было 74 года. Остаться в ежедневно обстреливаемом Николаеве было сознательным решением, говорит Андрей. «Если я уеду, то и многие другие уедут, и компания не сможет работать», – передает слова отца Вадатурский-младший.
Сам Алексей Вадатурский говорил Forbes, что на первом месте стоит преуспевающий бизнес, а не собственное благосостояние. «Для него работа была одним из огромных удовольствий и способом реализации», – вспоминает совладелец агрохолдинга «Астарта» Виктор Иванчик. Он много лет дружил с покойным бизнесменом.
Генеральный директор «ОТП Лизинг» Андрей Павлушин имел несколько разговоров с Вадатурским по поводу эвакуации на случай захвата Николаева. Он говорил, что эвакуационный план есть, но он не хочет его использовать. Верил, что все будет хорошо», – говорит Павлушин.
«Когда мы его спрашивали, нужна ли коллективу какая-то гуманитарная помощь, он говорил: «За свой коллектив я отвечаю сам», – вспоминает заместитель городского главы Николаева Виталий Луков. До начала большой войны в компании работало более 7000 человек
Большая война. Последняя
После 24 февраля бизнесмен не афишировал свою помощь и избегал общения с медиа. Когда Forbes в марте обратился к нему с вопросом, что он делает для обороны, Вадатурский пообещал рассказать все после победы. Почти все собеседники Forbes для этой статьи осторожно высказываются об участии бизнесмена в обороне: мол, «Нибулон» помогает, как и все остальные, и объясняют, что не хотят подвергать дополнительной опасности сотрудников группы.
В первые дни полномасштабного вторжения России баржи «Нибулона» преградили подход к городу через Южный Буг. Вадатурский лично следил, чтобы все было хорошо, – говорит глава Николаевской военно-гражданской администрации Виталий Ким, 41.
Сенкевич говорит, что Вадатурский ему отказал, когда городу понадобился буксир. Объяснил тем, что участок, по которому должно было пройти судно, вероятно, был заминирован, и это подвергало опасности экипаж. Судоремонтный завод «Нибулон» в марте производил противотанковые ежи для обороны города, а также предоставил пассажирский катер для перевозок людей по Днестровскому лиману. Тракторы и краны Нибулона разбирали завалы после обстрелов, рассказывает Сенкевич.
В 2014-м Вадатурский публично поддержал Революцию достоинства, осудил российскую аннексию Крыма и поддержку РФ псевдореферендумов на Донбассе. «В нашей стране, в моем родном Николаеве не должно быть никаких проявлений сепаратизма. Призывающий к расколу страны – враг», – говорится в его заявлении, напечатанном на корпоративном сайте компании. Вадатурский за свой счет построил в Николаеве казармы для военных, вышедших из Крыма, вспоминает Горбачев.
Тогда же Вадатурский, всю свою жизнь говоривший на русском языке, перешел на украинский. В интервью Forbes он рассказывал, что размышлял так: «Я – Герой Украины, как я могу говорить на языке агрессора?»
На момент овладения украинским ему было 67 лет. Однако украинско-российская война не единственная, в которой участвовал Герой Украины Алексей Вадатурский. История его бизнеса – это битва с чиновниками, рейдерами, неэффективностью и старыми порядками.
Как появился «Нибулон»?
(нажмите "Читать больше")
В сотне самых богатых украинцев за довоенный год Вадатурский занимал 24-е место с состоянием $430 млн. Летом 2022-го Forbes оценил его состояние в $250 млн – война обесценила его активы в 1,7 раза. «Нибулон» – один из крупнейших в Украине операторов элеваторных мощностей и второй по объемам экспортер зерна с выручкой в $1,5 млрд. Обеспечивает доставку флотом, построенным на собственной верфи, в состав которого входят 80 барж, буксиров и плавкранов.
Советский период жизни уроженца села Бендзары Одесской области Алексея Вадатурского трудно назвать необычным. Учился в Одесском институте пищевой промышленности, подрабатывая грузчиком в аэропорту. С дипломом специалиста по автоматизации химико-технологических процессов Вадатурский получил работу главного энергетика Трикратского комбината хлебопродуктов, а затем стал заместителем начальника Николаевского областного управления хлебопродуктов. Он отвечал за реконструкцию предприятий, следил за обеспечением области зерном и мукой, а в конце 1980-х наладил импорт семян из стран бывшего советского блока. «После распада Союза была альтернатива: продолжать работать на государство или идти в частный бизнес, – рассказывал Вадатурский. – Я хотел организовать компанию и предложить аграрному сектору сервис нового уровня». После увольнения Вадатурский предложил шестерым коллегам покинуть госслужбу вместе с ним «Я им сказал: построим лучшую систему и лучшую компанию. Ушли и сделали», – вспоминал Вадатурский.
«Нибулон» основали в 1991 году как совместное предприятие с двумя иностранными партнерами. Название «Нибулон» – аббревиатура из первых слогов названий городов, в которых находились учредители и через которые совершались импортные операции: НИколаев (Вадатурский), БУдапешт (Kombiseed KFT), Лондон (Meridian Commodities Ltd). Впоследствии Вадатурский выкупил части у партнеров. По данным YouControl, Алексею Вадатурскому принадлежала в «Нибулоне» доля 80%, его сыну – 20%.
Владелец группы компаний «Прометей», николаевец Рафаэль Гороян, говорит, что Вадатурский был примером для других местных, в том числе и для него. «Это знаковый человек своего времени, который смог вывести некогда небольшую николаевскую компанию на мировой рынок», – говорит он.
Война за независимость
В 2009 году страна наблюдала реалити-шоу регионального масштаба. События происходили в николаевском порту. Государственное предприятие в течение двух месяцев не пропускало к причалу «Нибулона» судно типа panamax Preventer. Мотив – судно большое для безопасного входа в порт.
В результате двухмесячных судебных разбирательств и медиавойны порт пропустил Preventer. Вадатурский утверждал, что судно заставляют воспользоваться причалом, принадлежащим приближенной к руководству порта фирме. Но он не подчинился, несмотря на штраф в $500 000, который должен был оплатить судовладельцу за срыв контракта. Это была победа. Суда panamax больше не задерживали, «Нибулон» получил возможность работать более эффективно: загружать большие суда беспрепятственно на своем терминале вместо перевалки на рейде.
История с Preventer – не единственный эпизод борьбы Вадатурского за независимость. «Наша стратегия – быть независимыми от государства и некомпетентности», – говорил он в интервью Forbes в 2021 году. Такая стратегия начала формироваться в середине 1990-х как ответ «Нибулона» на махинации с зерном на государственных элеваторах. Чтобы контролировать процесс хранения, Вадатурский одним из первых в стране стал строить собственные.
Оксана Стретович, возглавлявшая региональное представительство датского поставщика оборудования Cimbria, знакома с Вадатурским почти 20 лет и помогла ему построить более 20 элеваторов и терминалов. На строительство одного объекта Вадатурский отводил не более 100 дней, тогда как средний срок строительства зернохранилища – год, – рассказывает Стретович. «Чтобы выполнить такой колоссальный объем работ, нужно обеспечить плановость и координацию, – объяснял бизнесмен. – Если одна организация не выполнит свой кусок, сорвется вся цепочка.
Строительство должно быть как швейцарский хронометр: решили до определенной даты построить – все должно быть». Компания построила 27 перегрузочных терминалов, на 2,3 млн т зерна, 13 из них – на Днепре и Южном Буге. «Он всегда был «заточен» на решение проблемы самым эффективным способом, – говорит Иванчик, – лично следил за строительством каждого нового объекта».
Одна из крупнейших в Украине сеть элеваторов «Нибулона» спроектирована таким образом, чтобы фермерам не нужно было везти зерно за три моря. Вадатурский строил его в радиусе 50–60 км от поля. Фермер не тратится на логистику, достаточно довезти до ближайшего элеватора, дальше – забота «Нибулона».
Для такой модели требуется речной флот. К тому же собственные баржи снижают зависимость от «Укрзализныци». «Вагонов постоянно не хватало, хаос в ценообразовании, нет стратегии», – рассказывал Вадатурский. «Укрзализныця» была инструментом давления на «Нибулон» еще при Януковиче. Вадатурский сетовал, что госкомпания игнорирует «Нибулон» во время распределения вагонов. «Жаловался, что при Януковиче у него за три месяца вывезли 14 т документов для проверок», – вспоминает Горбачев.
У Вадатурского, по его словам, несколько раз пытались забрать бизнес. Одна из попыток была в 2010 году, когда правительство Николая Азарова ввело квотирование экспорта зерновых. При втором распределении квот «Нибулон» остался без возможности экспортировать. В Николаеве заговорили о том, что Вадатурскому поступают предложения, от которых невозможно отказаться.
Среди претендентов на долю в бизнесе «Нибулона» называли нардепа от «Партии регионов» Юрия Иванющенко – второго президента Януковича. Вадатурский признавал, что потенциальные кандидаты в партнеры обещают ему спокойствие и благоприятные условия работы в обмен на долю в «Нибулоне», но от посягательств удалось отбиться. Помог один из партнеров и крупнейший кредитор «Нибулона» – Европейский банк реконструкции и развития. «Встречались с властями, объясняли, что этого делать нельзя, что там наши деньги», – рассказывал старший советник ЕБРР по внешним связям Антон Усов.
Сам Вадатурский в интервью Big Money шутил, что если бы шел на договоренности со всеми властями, которые были в Украине, у его бы компании было уже два десятка совладельцев.
Вадатурский в принципе не доверял госорганам и пытался все контролировать. Это проявлялось даже в благотворительности. Сенкевич приводит такой пример: когда владелец «Нибулона» решил помочь николаевским больницам, он закупал необходимое оборудование и предоставлял в пользование медучреждениям. «Когда нужно было ремонтировать это оборудование, оно должно было стоять на балансе, а поскольку он его не передавал, поэтому ремонтировал самостоятельно», – рассказывает Сенкевич.
#не сдавайся Таким тегом заканчивал каждый свой пост Алексей Вадатурский, 1947–2022. На фото – бизнесмен в молодые годы. Фото из личного архива
Война за реку и принципы
Заняться речной логистикой Вадатурского заставило не только желание не зависеть от УЗ, но и экономика. «Днепр протекает через шесть областей Украины, выращивающих около 50 млн т зерна. Вадатурский увидел в этом потенциал», – рассказывает Горбачев.
Не испугал масштаб задачи. Инфраструктура Днепра нуждалась в миллиардных инвестициях после 20 лет упадка: не было рейсов – не было дноуглубления, шлюзы почти не ремонтировались, флот поплыл за границу или был порезан на металлолом.
«Нибулон» инвестировал в речную программу более $650 млн. «Он делал это без помощи, даже с ущербом от государственных органов», – вспоминает бывший министр инфраструктуры Владислав Криклий. В мире наоборот: государства поддерживают речной транспорт, чтобы разгрузить автодороги от фур.
Первые 20 новых барж и несколько буксиров «Нибулон» заказал на николаевском заводе «Океан» в 2009 году. Когда предприятие просрочило заказ, Вадатурский решил строить сам. Программа «Нибулона» предусматривала запуск 100 новых единиц флота в течение 10–12 лет.
Судоходная компания «Нибулон» транспортировала по рекам 25 млн т грузов, это более 1 млн грузовиков, не проехавших по дорогам Украины, отмечает компания на своем сайте. Вадатурский гордился тем, что разгружает дороги. Его компания не принимала машины с перегрузкой. «Он понимал, что где-то недополучал, съедал свою маржу, но установил внутренний контроль и не позволял ехать с перегрузками», – рассказывает Криклий.
Основатель «Нибулона» был принципиальным человеком. «Он всегда жестко торговался, но и договоренности соблюдал», – рассказывает председатель правления «Укрзализныци» Александр Камышин. Впервые переговорные способности Вадатурского он оценил в 2009 году, когда тот приехал на Карловский машзавод, который возглавлял тогда Камышин, договариваться о покупке оборудования. После назначения Камышина в УЗ Вадатурский посетил офис нового руководителя. Встреча вместо запланированных 15 минут растянулась на два часа.
Он рассказывает, что Вадатурский любил позвонить в выходной, чтобы было время поговорить. Однако, утверждает Камышин, бизнесмен никогда не намекал на то, чтобы железная дорога, которая начала распределять зерновозы по аукционам, предоставила «Нибулону» преференции. «Вадатурский был очень вовлечен в операционный бизнес, – говорит Ким. – На его энергии предприятие развивалось».
Луков однажды провел с бизнесменом день на строительстве в Вознесенске. Поразило, что миллионер знал каждого подрядчика и бригадира по имени и отчеству. У Вадатурского была специальная одежда, чтобы ходить по стройплощадке – старые вельветовые штаны. Бизнесмен был скромным в быту человеком, отмечают все собеседники Forbes, по городу ездил на восьмилетней Skoda Octavia или передвигался пешком. Большую часть прибыли реинвестировал в бизнес.
Что будет с «Нибулоном» после смерти основателя и идеолога? Директором компании стал сын Андрей. Управится? «А почему нет? У него такая же фамилия», – говорит Андрей Павлушин, сотрудничавший с Алексеем Вадатурским 12 лет.
В подготовке материала участвовали стажеры Forbes Валерия Федорчук и Ярослава Костейчук
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
