GEEK Ventures украинца Вадима Роговского и белоруса Игоря Маханька собрал $23 млн и за день получил месячную норму питчей от стартапов. Меньше 1% из них, по статистике, имеют шансы получить деньги. Тем более, когда венчурный рынок второй год не может выйти из комы. Редактор Forbes пообщалась с Роговским о том, сколько и в кого планирует инвестировать GEEK Ventures и сколько хочет на этом заработать
GEEK Ventures – один из полдесятка венчурных фондов с украинскими корнями, запустившимися под занавес урожайного для стартапов 2021 года. Основатели – айтишник и бизнес-ангел Игорь Маханек, 39, и украинский стартапер Вадим Роговский, 34. Обоих можно считать иммигрантами. Маханек давно перебрался из родной Беларуси в США, одессит Роговский работает над своим проектом 3DLook между Украиной и Америкой.
Чтобы инвестировать в таких же технопредпринимателей, которые пытаются покорить один из крупнейших рынков мира, партнеры планировали собрать $15 млн. Финальная сумма получилась наполовину больше – в конце августа GEEK Ventures объявил, что собрал для своего первого фонда $23 млн.
Партнеры уже инвестировали в 35 стартапов, из них по меньшей мере девять – основаны украинцами. План – за полтора года вложиться еще в три десятка компаний. Главный критерий – фокус на американском рынке. Хотя переезжать в США не обязательно, говорит Роговский. Что еще имеет значение и как работает Geek Ventures.
Интервью сокращено и отредактировано для ясности
Ваш бизнес-партнер Игорь Маханек написал в LinkedIn, что после новости о закрытии фонда на $23 млн GEEK Ventures получил около 200 холодных питчей от стартапов. Это аномалия или привычный поток?
Это не финальная цифра, он не посчитал заявки, которые пришли мне. Если сосчитать все, частные сообщения в соцсетях и т.д., выйдет около 500. Мы никогда не получали столько питчей за такое короткое время.
Эта цифра постепенно росла, работало «сарафанное радио», все больше людей нас узнавало. Но раньше до 300–500 заявок мы могли получать в месяц, а сейчас – за несколько дней.
Какая часть из них релевантна?
Пока сложно сказать – команда как раз работает, чтобы все это «просеять». Поэтому мой совет фаундерам: присылать свой питч фонду в день объявления официального запуска – это не очень хорошая идея (улыбается). Есть вероятность, что мы можем какие-нибудь заявки пропустить.
Могу сказать, что там очень мало какого-то бреда. Но часть не подходит под наши критерии: фокус на американском рынке, фокус на технологии, фаундеры-иммигранты. Мы инвестируем в 0,5–1% приходящих к нам стартапов. Это норма для индустрии. Фонды, которые вкладывают в 10–15 компаний в год, должны «просеять» несколько тысяч стартапов.
Расскажите подробнее о Fund I. Вы запустились в конце 2021-го – в горячее время для венчурного рынка с первоначальной целью собрать $15 млн. В июне 2023-го, когда венчурное финансирование, мягко говоря, не в лучшей форме, вы закрыли фонд на $23 млн. Как так вышло?
Еще осенью 2021-го я общался с несколькими группами людей, которые планировали запускать венчурные фонды. И из Украины, и из-за границы.
Подход Игоря мне понравился больше всего. Наш фонд – он как стартап. Ноль бюрократии, мы очень быстро принимаем решения, быстро все анализируем. Мы хотим построить дружественный к фаундерам фонд. Лично для меня это очень важно.
Но интересно, что ни одна из групп, с которыми я тогда общался, на сегодняшний день фонды не собрала. А мы превысили цель по фандрейзингу более чем на 50%.
Здесь огромная роль в опыте Игоря – он сделал более 100 личных инвестиций. И также важен мой опыт предпринимателя. Это отличало нас от других фондов. Ведь в 90% случаев партнеры фондов – это люди из консалтинга, «большой четверки», инвестиционного банкинга, которые не являлись предпринимателями и даже не работали в технологических компаниях.
То есть ваши LP поверили в основателей GEEK Ventures где-то так же, как фонды делают ставку на фаундеров стартапов?
Да. Твой первый фонд – это первый стартап для фаундеров. Надо показать, что мы уже умеем, что мы делали раньше. И LP смотрят, какова вероятность, что этот фонд-стартап выйдет на ожидаемые показатели.
Есть «золотой стандарт» лиги крутых фондов. Ты попадаешь в нее, когда возвращаешь инвесторам в пять раз больше средств, чем собрал. Более 80% фондов этого не достигают. Они возвращают в два-три раза больше, и LP, в принципе, тоже счастливы.
Но в пять раз – это очень круто, и это наша цель.
Управляющий партнер и соучредитель GEEK Ventures Игорь Маханек Фото из личного архива
Среди ваших LP – основатель и CEO Applovin Адам Форуги, основатели PandaDoc, Decile Capital Premier Fund I. Сколько их всего и кто это?
У нас больше 60 LP. У нас есть до пяти институциональных инвесторов, остальные – частные лица. Часть из них – люди, по 15–20 лет работающие на руководящих должностях в крупных технологических корпорациях Microsoft, Google, Facebook и т.д. Мы знакомы через общий нетворк, они уже имеют ликвидность, которую хотят инвестировать.
Вторая группа LP – технологические предприниматели, уже сделавшие экзит и имеющие деньги, которые они хотят положить в фонд. Очень много начинающих, которые еще ни разу не были LP, им нужно было объяснить, как это работает, почему это круто. То есть нужно было сначала продать идею, а затем – GEEK Ventures.
Каков минимальный входной билет для LP?
От $200 000.
Фонд еще на очень ранней стадии, но спрошу на всякий случай: были ли у вас экзиты? И если нет, когда рассчитываете получить первые?
Очень хороший вопрос. Фактически у нас уже был один, но еще нужно посмотреть, какая будет доходность. Это стартап Bowlton Kitchens, они сделали автономные роботизированные мобильные кухни, которые можно устанавливать на ивентах, парковках, где угодно.
Мы в этом проекте сидели меньше года. Но их купил «стратег», гораздо больший стартап, который тоже делает автоматизированные кухни. А мы получили акции уже в этом стартапе. То есть стоимость этой инвестиции на бумаге выросла, но ликвидность мы получим спустя некоторое время.
Очень маловероятно, что в этом году будут другие экзиты. Но следующий год может быть очень интересным. Несколько наших портфельных компаний планируют поднимать раунд серии A, многие компании планируют закрыть институциональный Seed-раунд на $2–5 млн.
И могут быть экзиты. Хотя их сложно планировать: стартапы на ранних стадиях их не ищут. Но часто к ним приходят стратеги, и они могут решить, что в этом больше смысла, чем закрытие более или менее большого раунда.
Какой у вас средний чек? На сайте указано, что первый – $50 000–200 000, или до $3 млн в самые перспективные стартапы. В интервью TechCrunch Игорь говорил о $0,5–1 млн.
Чаще всего мы инвестируем $100 000–150 000. Но когда это очень ранняя стадия с низкой оценкой, мы можем зайти с небольшого чека на $50 000, чтобы начать строить отношения с фаундерами. А потом доложить еще через три-шесть месяцев.
Также мы можем делать follow-on инвестиции до $1 млн. $3 млн – теоретически тоже да, но $1 млн – это самая реальная история. Есть несколько стартапов, где мы уже плотно сидим более чем на $500 000. До миллиона еще не дошли ни в одном.
Вы инвестируете только в компании, инкорпорированные в Делавэре как C-Corps. В чем бизнес-логика?
Мы – зарегистрированный в Делавэре американский фонд и должны выполнять требования правительства США и Комиссии по ценным бумагам. Также есть договоренности с нашими LP, что мы не только о деньгах, мы – о смарт-инвестициях. Это модное словечко, но в нашем случае это правда. Но мы можем дать эту смарт-составляющую, только когда стартап фокусируется на американском рынке.
Это главная причина. Мы помогаем стартапу поднять следующие раунды от инвесторов из нашего окружения. А они инвестируют только в делавэрские C-Corps, не в эстонские, не в кипрские.
Ваш план на первый фонд – вложиться в 60 стартапов. 35 уже есть. За сколько времени собираетесь проинвестировать остальные?
За 18 месяцев, мы идем не очень быстро – одна-две компании в месяц.
Соучредитель и венчурный партнер GEEK Ventures Вадим Роговский. Фото предоставлено пресс-службой Фото предоставлено пресс-службой
GEEK Ventures – industry agnostic, рассматривает достаточно широкий круг проектов из разных индустрий. Как вы относитесь к хайповым инвестициям в ИИ? По крайней мере, один проект из этой ниши – Spice AI – в вашем портфеле уже точно есть.
Не только Spice AI, есть еще GoCharlie. Последний из очень хайповой ниши генеративного ИИ, они в каком-то смысле конкурируют с OpenAI. Мы долго размышляли, но решили сделать ставку на учредителей и то, что они смогут правильно позиционировать себя на этом рынке.
Мы не ведемся на хайп. Мы следим, интересуемся. Но хайп – это не основная причина инвестирования.
Иммигрантские бизнесы в кризисные времена – более уязвимые или, наоборот, более устойчивые?
Иммигранты очень стойкие. Чтобы просто начать что-либо делать на американском рынке, нужно пройти большой путь. Ты ведь не родился в Маунтин-Вью, не закончил Стэнфорд, не получил это как что-то должное.
Побеждает фаундер, который лучше всего адаптируется. Не самый смелый. Не самый опытный. И здесь иммигранты имеют большое преимущество.
Собственно, ваш проект 3DLook тоже можно считать иммигрантским стартапом. Как у него дела? Не угрожает ли бизнесу ускоренное развитие генеративного ИИ?
Мы делали свой фундаментальный ИИ с самого начала, когда ИИ еще не был столь секси, как сейчас. Поэтому наша технология никак не дизраптится тем, что происходит в нише генеративного искусственного интеллекта.
Мы не делали свою большую языковую модель (LLM). Но в нашем домене измерения параметров человеческого тела – мы как OpenAI. В меньших масштабах, конечно, но на нашей модели можно строить другие технологии.
С технологией у нас все хорошо. В наше время сложно прогнозировать, я не знаю, что будет через три-пять лет, но на сегодняшний день мы угроз не видим.
Наш план – выйти на самоокупаемость и стать прибыльными. Сейчас рынок финансирования на поздних стадиях очень медленный, все переживают из-за рецессии. Поэтому мы решили, что нам интереснее быть прибыльными и поднимать следующий раунд, только если мы найдем возможность расти в 5–10 раз быстрее.
Какова сейчас оценка 3DLook?
Не знаю, мы ведь сейчас не ищем инвестиций. Могу сказать, что поднимать следующий раунд нам будет интересно по оценке не менее $100 млн. Тогда это будет иметь смысл. Если мы не выйдем на эту оценку, будем расти самостоятельно.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
