Рустем Умеров помогал освобождать военнопленных, а теперь хочет реформировать Фонд госимущества. Какие у него планы? Интервью

Примерно 7:00. Одна из заправок на пути из Киева в Одессу. Вдоль АЗС ходит мужчина и практически беспрерывно говорит по телефону. Он не успевает даже кофе выпить. Вряд ли кто-то из других посетителей АЗС его заметил и запомнил. Но его помощь запомнят десятки, если не сотни украинских военнопленных.

Это Рустем Умеров. Он участник Координационного штаба по вопросам военнопленных. Его мобильный практически не замолкает и в машине по пути в Одессу. Судя по обрывкам разговоров, звонят со многих стран мира. Он категорически отказывается говорить о том, с кем общается. Но о результате все мы узнаем через несколько недель, когда будут поступать новости об освобождении украинских военнопленных.

Рустем Умеров уже несколько месяцев помогает возвращать наших парней и девушек из российского плена. Но это история о настоящем.

А есть и история о будущем. Недавно парламент назначил Рустема Умерова председателем Фонда госимущества. Предложение поступило от президента. До того как попасть в парламент от партии «Голос» он основал инвесткомпанию Astem.

Среди основных целей Рустема Умерова в Фонде госимущества привлечь в воюющую Украину иностранных инвесторов, чтобы уже в победившей Украине они стали драйверами экономики. Для каких предприятий он ищет инвесторов? Например, для того же Одесского припортового завода, куда тем октябрьским утром на инспекцию ехал Рустем Умеров.

Как он решает экономические и политические задачи президента – в его первом интервью для онлайн-СМИ на посту руководителя Фонда госимущества.

О приватизации и Суверенном фонде

Почему решили пойти в Фонд госимущества?

До прихода в парламент я работал в инвестиционном бизнесе. После университета занимался товарно-сырьевыми рынками, а потом перешел в технологии.

Последние два года работал с коллегами из экономического блока ВРУ, Кабмина, ОП над созданием национальных инвестиционных институтов, которые выступят платформами для экономического возрождения.

Ввиду этого руководство страны предложило возглавить Фонд госимущества.

То есть предложение возглавить Фонд госимущества поступило непосредственно от Владимира Зеленского?

Предложение поступило от президента во время одного из отчетов по вопросу военнопленных и вооружения.

Поскольку я вовлекался в разработку создания инвестиционных фондов и нашей стране нужны драйверы экономики – это можно реализовать в Фонде госимущества.

Обновленный Фонд госимущества должен создать компании – национальные чемпионы, которые могут стать катализаторами инвестиционных программ.

Кто будет работать в вашей команде в Фонде госимущества?

В данный момент больших изменений в Фонде не будет.

Но если мои цели и задачи будут не под силу нынешней команде Фонда госимущества, то мы найдем иных коллег.

Сейчас хочу посмотреть, получится ли нам вместе достичь результатов, провести внутреннюю и внешнюю коммуникацию по вопросам трансформации и повышения эффективности Фонда, достигнув краткосрочных результатов до конца года.

Но вы уже пригласили в Фонд на должность первого заместителя Дмитрия Клименкова, который раньше работал в авиакомпании МАУ Игоря Коломойского. Не означает ли это усиление влияния этого предпринимателя на государственные активы?

Нет. Я работал с Дмитрием лет 12–15 назад, когда он руководил представительством компании Ericsson в Украине.

Он хороший инженер, хороший управленец, который работал в корпоративном сегменте, поэтому знает, что такое корпоративное управление.

Я иногда шучу над ним, что он, якобы, человек Игоря Валерьевича, но он не сильно понимает этих шуток и, мне кажется, немного серчает.

Хочу четко заявить всем: в моей команде нет «чьих-то» людей. Люди, которые работают со мной в команде, действуют исключительно в интересах Украины, С теми, у кого есть иные скрытые мотивы, разговор короткий: с вещами на выход. И пусть ими занимаются правоохранительные органы.

На вас оказывали давление взять кого-то на работу в Фонд?

Нет. Никто. На меня невозможно оказывать давление. Кроме того, практика телефонного права, на самом деле, уже уходит в небытие. Но еще такие случаи встречаются. Есть люди, которые остались в «морозильнике», с культурой поведения 1990-х годов. За месяц работы подобный факт был только один раз.

Расскажите о своих первых шагах на должности руководителя Фонда госимущества. Чем будете заниматься?

Я планирую преобразовать Фонд госимущества. Это можно сделать двумя путями. Можно пойти путем создания разнообразных профильных агентств – по приватизации, по ликвидации активов, по недвижимости, по земельному банку, по прямым инвестициям.

Или можно преобразовать Фонд в максимально независимый государственный институт – некоего институционального инвестора. В таком случае Фонду госимущества будет легче принимать решения.

Мы должны преобразовать Фонд в инвестиционную платформу, которая может работать с национальными и международными инвесторами.

Основная цель на краткосрочный период – найти эффективного собственника путем реализации активов малой и большой приватизации.

В ближайшие три месяца 70% моей работы будет заключаться в том, чтобы заниматься приватизацией.

Многие активы могут быть интересны украинскому малому и среднему бизнесу, а также международным институциональным инвесторам. Вместо того, чтобы строить активы с нуля, они смогут купить их у государства и на этой базе продолжать развивать свой бизнес.

Где здесь место идее создания Суверенного фонда?

Создание Суверенного фонда – одна из моих главных задач в Фонде госимущества. Он будет работать с активами, которые мы не приватизируем. Эти активы мы должны будем сделать национальными чемпионами. Мы будем их модернизировать и повышать их капитализацию.

Каким образом будет создан Суверенный фонд?

Сейчас мы изучаем правовую и экономическую модели его создания.

Какие активы будут переданы в Суверенный фонд?

Это надо будет обсуждать с Кабмином, парламентом.

Мы должны будем выписать критерии, по которым будем определять предприятия для передачи в Суверенный фонд.

Я считаю, что туда должны попасть предприятия из стратегически важных для государства отраслей. Например, энергетической и критической транспортной инфраструктуры, предприятия с уникальной рыночной позицией. Также предприятия, которые обладают лицензиями на добычу природных ископаемых и их переработку.

Думаете, что правительство и министерства отдадут вам контроль над подобными госпредприятиями?

Я считаю, что мы не должны мыслить военными категориями. У нас должна быть только одна война – война с РФ. Во всем остальном мы должны находить пути для сотрудничества. Я считаю, что в ОП, правительстве и парламенте достаточно интеллектуалов, которые друг друга слышат.

Мы хотим уменьшить число органов управления государственным имуществом. Сейчас им управляет более ста разных органов управления.

Кто будет руководить Фондом? Как его будут выбирать? Как избежать того, что туда поставят коррумпированного руководителя?

Гарантией будут отчетность перед инвесторами и четкие критерии эффективности. У госпредприятий полно убытков. В инвестиционном фонде убытков быть не должно.

Гарантией будут высокие корпоративные стандарты управления и присутствие множества как национальных, так и иностранных инвесторов и партнеров, включая мировых крупных инвестфондов.

Самое главное – это найти решение, чтобы привлечь в Украину за короткий срок сотни миллиардов инвестиций. За 30 лет в страну зашли только $50 млрд. Значит, все старые средства не подходят. Нужны новые решения, которые понятны крупнейшим инвестфондам мира.

Насколько должна увеличиться капитализация компаний Суверенного фонда?

Цель Суверенного фонда – нарастить капитализацию страны. Сегодня у нас ВВП примерно $100 млрд. За 10 следующих лет в восстановление Украины надо инвестировать более $700 млрд. Соответственно, за 10 лет мы должны будем разогнать ВВП страны в несколько раз.

После войны мы будем вынуждены инвестировать в инфраструктуру, технологии, горно-металлургический, химический и иные промышленные и производственные сектора.

У нас есть прекрасные возможности стать процветающей экономикой, расположенной на пути из Азии в Европу.

Какие крупные предприятия вы планируете выставить на приватизацию в ближайшее время?

Пока мы хотим предварительно проанализировать ситуацию на предприятиях. После того планируем обсудить с правительством, какие из них мы сейчас можем выставить на продажу.

Мы рассматриваем несколько вариантов: выставить на приватизацию, продать напрямую стратегическому инвестору. Я буду рассматривать все варианты, учитывая законодательные и технические возможности.

О каких предприятиях вы говорите?

Например, Одесский припортовый завод, Объединенная горно-химическая компания, Запорожский титано-магниевый комбинат. Мне важно, чтобы они восстановили работу.

То есть, несмотря на войну, вы предлагаете возобновить Большую приватизацию?

Конечно.

Планируете пересмотреть итоги приватизации в предыдущие годы?

Нет. Надо двигаться дальше, не оглядываясь в прошлое.

Недавно Фонд госимущества получил в управление примерно 800 госпредприятий. Что будете с ними делать?

Мы проведем анализ состояния этих предприятий. По тому предварительному списку, который у нас есть, у нас есть понимание, что большинство объектов – это давно неликвидные активы. В связи с полномасштабной войной их стоимость уменьшилась в разы, а то и в десятки раз. Мы проведем аудит всего. Часть отправим на ликвидацию или банкротство. Оставшееся выставим на приватизацию.

Правительство передало также Фонду госимущества предприятия, которые расположены на временно оккупированных территориях. С какой целью это было сделано?

Одной из функций Фонда госимущества будет проведение оценки убытков Украины от оккупации, в том числе от утраты этих предприятий. После проведения оценки мы будем подавать иски в международные суды с требованием компенсировать убытки.

В правительстве обсуждается идея передачи Фонду госимущества арестованных активов, которые принадлежат россиянам. Что будете делать с этими активами?

После анализа их финансового состояния будем выставлять на приватизацию. Вырученные средства передадим правительству, которое направит их на оборону страны.

В том числе планируется передать арестованные банковские активы?

Вскоре мы обсудим этот вопрос с Минфином.

Во время недавней командировки вы встречались с руководством турецкой компании Baykar Makina, которая производит известные беспилотники Bayraktar. Эта фирма также хочет принять участие в приватизации?

Baykar Makina не отказывается от своей идеи построить здесь завод. Компания подготовила техническое задание. Сейчас работает с архитекторами над рабочим проектом, а также занимается получением разрешения на строительство.

Кроме приватизации Фонд госимущества занимается арендой госактивов. Планируются какие-то изменения в этой сфере?

Мы смотрим на расширение клиентской базы потенциальных арендаторов. Во многих регионах, где идут боевые действия, мы потеряли арендаторов.

Сейчас проводим инвентаризацию всех арендных площадей. Мы обсуждаем возможность совместно с Министерством аграрной политики и продовольствия создать земельный банк. Также будем работать над созданием агентства недвижимости – Real Estate Investment Trust.

Мы также продолжим реформировать рынок оценки. Из-за войны у украинских оценщиков появился опыт оценки разрушенного имущества. Мы сможем актуализировать международные рекомендации для оценки таких активов.

Об освобождении военнопленных

Вы принимали участие в недавнем обмене пленными, когда удалось освободить примерно 200 человек из РФ. После перехода в Фонд госимущества продолжите заниматься вопросом обмена пленными?

Фонд госимущества – это приоритет, однако продолжаю оставаться участником переговорной группы и участником Координационного штаба по вопросам военнопленных. Это мой вклад в победу нашей страны.

Почему вы решили заняться обменом пленных?

Я родился в депортации в Узбекистане, пережил переселение обратно домой, на историческую родину в Крым. Я знаю, что такое реинтеграция, и понимаю, что такое временная оккупация. Поэтому для меня не пустой звук, что такое права человека. Последние восемь лет я был вовлечен в вопрос обмена политзаключенных и военнопленных. Меня очень беспокоит этот вопрос. Почему? Я на себе ощутил весь негатив, который исходит от кремлевского режима.

За какую конкретную задачу вы отвечаете в обмене пленных?

Моя часть – это дискретные неформальные каналы коммуникации.

Сколько еще наших пленных остается в руках Москвы?

Я не могу сказать точное количество, но обмен военнопленных обсуждается каждый день, делается огромная предварительная работа для того, чтобы быть готовыми в случае возможности обменять военнопленных. Вырывать у россиян наших людей очень сложно.

Когда будет следующий обмен?

Не могу сказать.

Кто из мировых лидеров помогал предыдущему обмену пленных?

Наша стратегия заключается в том, чтобы вовлечь в обмен пленных страны, которые еще имеют какие-то политические, дипломатические или экономические отношения с той стороной. Например, по обмену военнопленных-украинцев мы вели переговоры через Турцию. По военнопленным-иностранцам – через Саудовскую Аравию. По вопросам продовольственной безопасности ведем переговоры с ООН, Турцией и ОАЭ.

Война против Украины – это глобальная проблема. Это триггерит экономический кризис в мире, так как цепочки поставок разрушены. Война РФ против Украины вызывает кризис не только в сфере продовольствия, но и в нефтегазовой, химической и металлургической отраслях. Мы достаточно большой игрок на мировом рынке этой продукции. К разрешению этого кризиса хотят быть причастны многие страны мира.

Как в переговорах появилась Саудовская Аравия?

Еще в начале войны наследный принц Саудовской Аравии обсуждал возможность стать платформой для переговоров. По этому вопросу мы встречались с министром иностранных дел Саудовской Аравии в Давосе и договорились о принципиальных позициях. На тот момент и сейчас приоритетом были военнопленные. Саудовская Аравия помогала вести закрытые переговоры по направлению военнопленных-иностранцев.

Почему решили обменять иностранцев, а не большее количество украинцев?

Мы не разграничиваем военнопленных по паспорту. Они же воюют за нас. Когда они приземлились в Саудовской Аравии, я встречал их от имени Президента Украины. Наша борьба за их освобождение настолько их тронула, что они попросились обратно защищать Украину.

Почему командирам «Азова» нельзя вернуться в Украину?

Я не хочу углубляться в детали в данный момент, так как мы продолжаем работу по возвращению всех наших из плена.

Кто требовал обмена Виктора Медведчука?

Я со своей стороны не хочу вмешиваться в детали этого процесса. Ребята вернулись. Мы продолжаем возвращать оставшихся. Нам важно фокусироваться на том, что люди и территории возвращаются.

Правда, что в обмене принимал участие Папа Римский?

Все активно принимали участие, однако 80% всей работы делает украинская сторона. Иностранные партнеры выступают «последней милей» в этом сложном и важном переговорном процессе. В этих коммуникациях мы не отдаем ни одной пяди наши интересов. Это сложно. Но мы на стороне правды.

Каким образом ведется подготовительная работа с партнерами?

Руководители не всех стран мира могут позвонить в РФ. Например, это могут быть Турция или страны ОПЭК. Например, Саудовская Аравия. В РФ не могут не реагировать на запрос Саудовской Аравии. Это дипломатия глобального уровня.

Россия не хотела отпускать военнопленных-иностранцев. Их должны были повесить.

Это правда, что ООН давит на Украину, чтобы мы возобновили транзит аммиака?

Никто и никогда не будет давить на Украину. Это я говорю как человек, который вовлечен в переговоры. Или на равных, или никак.

Но переговоры о возобновлении транзита аммиака ведутся или нет?

Сейчас ООН со своей стороны обсуждает эту возможность как часть обеспечения всемирной продовольственной безопасности. Поставки аммиака на внешние рынки очень нужны для того, чтобы, по версии ООН, снизить цены на природный газ в Западной Европе.

Второе – аммиак, а точнее минеральные удобрения, которые из него производятся, нужны для агропродукции в Юго-Восточной Азии. Из-за того, что аммиака меньше, дорожают минеральные удобрения, и, как следствие, это продовольственная безопасность до трех миллиардов человек. Возобновление поставок аммиака может привести к удешевлению удобрений и, как результат, сбить цены на агропродукцию.

Третье – в аммиаке и удобрениях для сельского хозяйства нуждается Бразилия , которая также является глобальным игроком.

Ведутся ли переговоры о дальнейшем разблокировании других морских портов и расширении ассортимента грузов, которые можно оттуда экспортировать?

Эти вопросы обсуждаются с партнерами. Мы работаем. В данный момент я не могу обсуждать детали. Мы будем делать все, что важно для Украины. Это наше суверенное право. Нам необходимо дополнительное финансирование на оборону, чтобы покупать оружие. Эти деньги появятся, если украинский бизнес будет экспортировать свои товары и платить налоги.

Действие «зернового коридора» будет продлено? Ведь его работу обсуждали на один квартал?

Его действие должно автоматически пролонгироваться, если стороны не заявят об ином.

Вы как участники переговорного процесса знаете, ведет ли Украина переговоры со своими западными партнерами о будущем России в случае ее распада?

Мы не ведем никаких переговоров с Россией. Украина высказала свою позицию, что с этим президентом РФ переговоры проводить не будем.

После того, как выиграем войну, мы будем одними из тех, кто будет определять судьбу России совместно с партнерами. У Украины должна быть главенствующая роль в этом процессе.

Когда вы в последний раз были в Крыму?

В 2014 году. Планирую вернуться, после того как освободим все оккупированные территории.

При президенте создан Консультативный совет по вопросам взаимодействия Украины с арабскими и мусульманскими государствами. Вы в нем работаете. Чем он занимается?

В последнее время мы усилили сотрудничество со странами Организации исламского сотрудничества (ОИС), которая объединяет 56 стран мира и 2 млрд жителей. Наша цель – стать страной–наблюдателем ОИС.

Мы также работаем со странами Залива над тем, чтобы привлечь гуманитарную помощь.

Плюс этот совет – еще один канал коммуникации с суверенными фондами и банками развития, которые могут выступить инвесторами государственных активов.

Мы также показываем, что украинские мусульмане борются за независимость и суверенитет Украины. Этот эмоциональный фактор важен для стран ОИС, в которых превалирует российский нарратив.