В статье на прошлой неделе издание The Economist снова упомянуло Украину в «тревожном контексте»: якобы нам «угрожает дефолт». Почему-то многих в Украине напугал «вывод» уважаемого журнала о том, что в случае дефолта Украине «могла бы угрожать катастрофа с долгосрочным восстановлением». Forbes Ukraine попросил руководителя аналитического отдела Concorde Capital Александра Паращия объяснить, что происходит и какие «типы дефолтов» нас ждут уже в ближайший месяц.
⚡️ Хто, на вашу думку, заслуговує на звання «Підприємець року 2024»? Дізнайтесь більше про кожного з кандидатів та проголосуйте за посиланням. Ваш голос визначить переможця номінації «Вибір аудиторії».
Слово «могла бы» (в оригинале, «could») английские словари соизмеряют с вероятностью до 50% (точнее, где-то в районе 30%). Но даже 30% – это явное преувеличение от солидного журнала. Во любом случае говорить о «катастрофе» (даже отдаленной, которая будет уже после победы) как о факте точно нельзя.
Но о чем нужно говорить, так это о дефолте. Не потому, что он как-то повлияет на нас, а потому, что это слово будет встречаться в отношении Украины в ближайшие два месяца все чаще.
И его не нужно бояться. Потому что даже The Economist не прогнозирует для нас никаких страшных последствий того «дефолта».
Почему именно сейчас заговорили о дефолте
Дело в том, что Украина ведет сейчас активные переговоры с частными международными кредиторами – держателями украинских государственных еврооблигаций. Результатом этих переговоров станет:
- отсрочка сроков погашения облигаций (поскольку ближайшее погашение по графику нас ждет уже 1 сентября);
- уменьшение процентных ставок по облигациям (сейчас средняя ставка по ним 7,5%, ближайший купон должны оплатить 1 августа) и, вероятно,
- списание части долга (который на 1 августа составит $23,4 млрд).
Эти переговоры нужно будет завершить до первого платежа по этим облигациям, то есть до 1 августа (точнее, до 10 августа, потому что по правилам у Украины будет 10 дополнительных дней, чтобы осуществить платеж).
Эти переговоры должны формально завершиться изменением условий обращения облигаций (срок, сумма, проценты) более благоприятными для Украины. Такие изменения будут классифицироваться как дефолт.
Слово «дефолт» могло бы нести для нас негативное значение в том случае, если бы Украина в одностороннем порядке отказалась платить кредиторам.
Но Украина этого не делает, а пытается договориться с кредиторами. И самое важное в переговорах – это то, что их инициировал МВФ. Можно с уверенностью сказать, что Украина ведет переговоры именно от имени МВФ, который уже «подарил» Украине часть денег, принадлежащих частным кредиторам (нам осталось их «забрать»).
Какие «дефолты» ждут Украину
Чтобы спокойнее воспринимать слово «дефолт», посмотрим, какие типы дефолтов нас ждут уже в ближайший месяц. Для удобства расположим их в убывающей последовательности.
(А) Фактический дефолт
Это когда заемщик (Украина) находится в таком состоянии, что частные кредиторы не готовы ему занимать деньги.
Вероятность. Собственно, как подчеркнуто в статье The Economist, мы уже здесь. И это началось в феврале 2022 года.
Последствия. Нашему правительству не одалживают частные кредиторы. Приходится рассчитывать исключительно на финансирование от иностранных правительств и международных организаций.
Продолжительность. Выйти в это состояние, по мнению авторов The Economist, мы сможем только после окончания российской агрессии. Но на самом деле можем и раньше, ведь за период не столь интенсивной агрессии, между 2014-м и 2022 годами, мы из дефолта-А таки выходили (то есть, несмотря на войну, нам одалживали деньги частные кредиторы).
(В) «Дефолтный» рейтинг
Это когда международные рейтинговые агентства в своих отчетах напишут, что у Украины (или ее долговых бумаг) рейтинг снижается до категории «ограниченный дефолт» или «выборочный дефолт».
Вероятность наступления дефолта-В – 100%, потому что он наступает каждый раз, когда мы переговариваемся с кредиторами о новых условиях обслуживания долга. И в этом случае это для нас желаемое событие, потому что нераспространение нашего рейтинга в августе-сентябре к «дефолтному» будет означать, что Украина «капитулировала» перед кредиторами (дефолт-В также наступает вместе с дефолтом-С или дефолтом-D, но это другая история).
Следствием дефолта-В будет запись об этом в нашей рейтинговой истории, но страшных практических последствий для нас это не будет (ибо это будет не в первый раз – ну будет одной плохой «оценкой в журнале» больше).
Продолжительность дефолта-В – от нескольких секунд (если не наступил дефолт-С или дефолт-D) до нескольких лет.
(С) Событие дефолта (которое автоматически тянет за собой дефолт-В)
Это когда наступит 10 августа (1 августа плюс 10 льготных дней), нынешние условия обращения еврооблигаций будут еще действовать, а Украина (совершенно прогнозируемо) не заплатит свой купон. То есть когда Украина нарушит действующие на тот момент условия обращения облигаций. А точнее, если на 10 августа эти условия еще будут действовать (потому что, напомню, основная цель переговоров с кредиторами – изменить условия).
Вероятность такого дефолта – около 90%. Ведь даже при очень вероятном сценарии, что Украина и частные кредиторы договорятся о новых условиях обслуживания еврооблигаций в ближайшие дни, времени на то, чтобы провести все формальности и юридически оформить новые условия, может не хватить (на 10 августа старые условия еще формально будут действовать).
При таком развитии событий все будут понимать, что эти условия устарели, поэтому на тот дефолт-С все закроют глаза.
Продолжительность такого дефолта – от одного дня до нескольких месяцев (все зависит от скорости завершения всех необходимых процедур). Или до нескольких лет (в случае наступления дефолта D).
Последствия такого дефолта для нас – такие же, как для дефолта-В.
(D) Настоящий дефолт (который автоматически тянет и дефолт-В, и дефолт-С)
Это если Минфин и кредиторы не договорятся о новых условиях обслуживания долга до 10 августа. То есть старые условия обслуживания долга будут действовать и де-факто, и де-юре, но Украина платить по ним не будет.
Вероятность такого дефолта сейчас выглядит низкой, потому что стороны якобы декларируют намерение как можно скорее договориться.
Продолжительность. Если дефолт-D и произойдет, это будет не конец истории, ведь рано или поздно сторонам придется договориться. То есть продлится этот дефолт до тех пор, пока не договорятся. И это может занять годы. Например, в дефолте-D находился «Нафтогаз» где-то с августа 2022 года по декабрь 2023 года.
Последствия для нас – примерно такие же, как и для дефолтов В и С, то есть никакие (например, полуторагодовалое пребывание компании «Нафтогаз» в таком дефолте мало кто из украинцев заметил).
Вот, собственно, и все возможные дефолты, с которыми мы будем иметь дело в ближайшие несколько месяцев.
Но есть еще один дефолт, которым нас пугают уже четверть века:
(І) Дефолт-российский мем
Это трехкратное подорожание доллара и быстрое обнищание населения вследствие предыдущей бестолковой экономической политики правительства и оттока капитала из страны. Другими словами, это «российский дефолт» образца 1998 года.
К дефолту это имеет очень отдаленное отношение. Потому что это лишь последствия бестолковой политики правительств (российского и украинского) в середине 1990-х, которая привела к валютному кризису в 1998 году. И только потому, что это сопровождалось дефолтами типа В, С и D, правительства тогда очень хорошо списали все свои промахи на дефолт.
С этого времени слово «дефолт» у россиян означает трехкратное удорожание доллара.
Нам же эту «общую» страницу истории нужно забыть, а вещи следует называть своими именами. И перестать бояться дефолтов.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
