Кирилл Шевченко, возглавлявший Нацбанк с июля 2020 года, подал в отставку по состоянию здоровья.
Смена главы НБУ во время войны и еще и во время активных переговоров с МВФ по поводу новой программы – это неожиданно. Есть ли здесь риски, подобные тем, когда со скандалом в отставку ушел Яков Смолий?
Купуйте річну передплату на шість журналів Forbes Ukraine за 1259 грн замість 1799 грн. Якщо ви цінуєте якість, глибину та силу реального досвіду, ця передплата саме для вас. В період акції Christmas sale діє знижка 30% 🎁
Сам факт, что глава НБУ покидает должность во время войны, да еще и во время активных переговоров с МВФ – причем без острых заявлений, – свидетельствует, что об этом все стороны договорились заранее. Это не спонтанное решение.
И что так же определен человек, который будет руководить НБУ после Шевченко. Кто это будет, официально неизвестно, и интригу вряд ли будут держать долго. Скорее всего, еще в первой половине октября Нацбанк получит нового управляющего или управляющую.
- Категория
- Рейтинги
- Дата
Какие задачи или вызовы предстанут перед новым головой Нацбанка
Продолжить сотрудничество с международными партнерами
Финансовая помощь от партнеров – ключевое условие во избежание масштабного финансового кризиса, инфляции и девальвации; внутренних ресурсов на войну с Россией нам не хватит. В первую очередь с МВФ – в переговорах с ним НБУ традиционно играет ведущую роль. А также с правительствами и центральными банками стран-партнеров, с международными финансовыми институциями, с потенциальными будущими инвесторами. Переговоры, новые договоренности и знакомства, поддержание связей с теми, кто уже помогает нам деньгами.
Наладить отношения и координацию действий с другими государственными органами
В первую очередь – с Министерством финансов. Не секрет, что в последние месяцы между НБУ и Минфином есть своего рода «холодная война». Ее пора прекращать. Вызов перед новым руководителем НБУ – как можно быстрее найти общий язык с министерством. Договориться, поощрить, может, даже побуждать Минфин повысить ставку по внутренним заимствованиям, ОВГЗ. Чтобы направить свободные средства («профицит ликвидности») банковской системы на финансирование потребностей бюджета, то есть на армию.
Проверить реальное финансовое состояние банков
И понять реальный масштаб проблем в секторе. Те убытки, которые банковская система показала с начала вторжения, по меньшей мере в 3-4 раза меньше реальных потерь. Опасаясь паники вкладчиков, банки крайне неохотно признают потери кредитов и залогов. Даже несмотря на то, что Нацбанк не наказывает нарушителей нормативов, понимая, что нормативы «мирного времени» выполнять во время войны невозможно.
Ситуацию следует менять. Провести верификацию активов, в первую очередь кредитов, а также финансового положения заемщиков всех банков, прежде всего крупнейших. Речь идет даже не о стресс-тестировании – война сама по себе хуже самых стрессовых сценариев, – а об оценке качества активов, комплексном AQR (Asset Quality Review). Это необходимо, чтобы понять, какими должны быть требования к банкам сейчас, во время войны, и особенно потом: может быть так, что придется кардинально менять сами подходы к регуляциям и надзору.
И, конечно, сделать это не формально и не на скорую руку.
Соблюдать жесткую монетарную политику
Что это значит? Держать учетную ставку высокой и печатать деньги только при крайней необходимости. Это программа-минимум. Плюс ограничение на движение капиталов из Украины. Во время войны этому нет альтернатив. Не считая, естественно, больших инфляции и девальвации, которых пока удается избегать.
Своими словами, придерживаться тех обещаний и прогнозов, которые НБУ давал и делал во время войны. Ключевая ставка – 25% ко II кварталу 2024 года. Эмиссия – до 30 млрд ежемесячно (если не будет неотложной потребности и международная помощь будет поступать вовремя).
Кстати, здесь есть и определенный «политический момент». Любое кардинальное изменение или разворот монетарной политики наши международные партнеры воспримут однозначно как потерю Нацбанком независимости. Даже если это не так.
Единственное исключение, которое может быть, – возврат к плавающему обменному курсу. Но и это следует делать не раньше следующего года – как минимум, чтобы продемонстрировать неизменность политики и соблюдение предыдущих обещаний руководства НБУ.
Сделать Нацбанк более понятным и предсказуемым
В первую очередь для рынка. Чтобы не повторять ситуацию с повышением ставки в июне – несмотря на намеки НБУ, для бизнеса и банков это решение было совершенно неожиданным. Разговаривать с рынком на более простом языке. «Эзопов язык» коммуникаций Нацбанка (да и любого центрального банка мира), который понимают эксперты, но не всегда понимает бизнес и простые украинцы, уместна в мирное время.
Это основные вызовы на «здесь и сейчас». В среднесрочной перспективе следует готовить поле для будущих инвестиций. Это и упрощение кредитных регуляций, прежде всего отказ от многочисленных документов и устаревших еще 10 лет назад требований; чтобы бизнес, имеющий хорошее финансовое состояние, мог без проблем и промедлений брать кредиты после победы. Обновление регуляций. Упрощение доступа на рынок для банков. Продолжение расчистки небанковского сектора (финкомпании, страховые компании, кредитные союзы) от нарушителей и «схемных компаний». И многое другое.
А что с обменным курсом и кредитами? Ведь именно по этим показателям часто оценивают работу руководителей НБУ. Почему их нет среди вызовов?
Это не к главе НБУ и не к НБУ. Курс, кредиты, инвестиции – это следствие рисков безопасности. Стабильный курс, возобновление кредитования и приток инвестиций возможны только тогда, когда до минимума снизятся риски безопасности. Другими словами, когда закончится война. Это вызовы не Нацбанку, а всей стране.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
