Бывшая глава Национального банка Валерия Гонтарева жестко раскритиковала политику нынешнего руководства НБУ за годы российского вторжения. Работа Андрея Пышного и его команды привела к сверхприбылям банков ценой угнетения бизнеса и недофинансирования госбюджета, считает она. Какие вопросы к Нацбанку у Гонтаревой? Forbes выбрал ключевое из ее большого интервью NV.
Як створити продукт, який полюблять клієнти? Отримайте цінні поради від співвласника monobank™ – Олега Гороховського. Купуйте квиток на Форум підприємців, який відбудеться 27 червня.
Валерия Гонтарева возглавляла НБУ в 2014–2017 годах. Именно на ее каденцию пришлась «очистка» рынка или так называемый банкопад. Сейчас она работает в Лондонской школе экономики и живет в столице Великобритании. За семь лет вне НБУ она не прибегала к публичной критике преемников.
Но в достаточно большом интервью «NV Бизнес» Гонтарева жестко раскритиковала монетарную политику НБУ за последние более двух лет, в течение которых продолжается российское вторжение. «Настал момент, когда невозможно не критиковать», – отметила она. Forbes собрал пять ключевых претензий бывшего главы Нацбанка к политике финансового регулятора.
Если руководство НБУ захочет дать ответ на аргументы Гонтаревой, Forbes Ukraine его опубликует – дискуссия важная.
Несмелая политика по учетной ставке
Гонтарева считает снижение учетной ставки слишком медленным, что прежде всего вылилось в сверхприбыли банковской системы и не помогло бизнесу и экономике.
Так, из-за высокой учетной ставки банкам хватало лишь вкладываться в облигации внутреннего государственного займа (ОВГЗ) Минфина и депозитные сертификаты НБУ, чтобы получать прибыль. Это демотивировало банки кредитовать реальную экономику, говорит Гонтарева.
Даже сейчас при инфляции 3,2% НБУ держит ставку на уровне 13,5%, отметила экс-глава Нацбанка. «Если в начале войны НБУ смог одномоментно повысить ставку с 10% до 25%, то мог сделать и наоборот – снизить с 25% до 10%, а не «двигаться как улитка», – говорит она.
Из-за высокой ставки, например, Минфину приходится платить высокие проценты по ОВГЗ, что негативно влияет на государственный бюджет, считает Гонтарева.
В итоге власти ввели дополнительный налог на доходы банков в 50%, что, по мнению Гонтаревой, свидетельствует о попытке исправить свою ошибку.
Запоздавшая валютная либерализация
Нацбанк долгое время не позволял девальвировать официальный курс гривни, а после смены курса с 29,25 грн/$ до 36,6 грн/$ в июле 2022-го продолжил его удерживать, а не ввел постепенную либерализацию, говорит Гонтарева.
Поэтому реальный курс и номинальный значительно отличались, и гривня была переоценена на 20%, отмечает экс-руководитель НБУ.
Такая ситуация имеет ряд негативных последствий. Недополучает государственный бюджет, ведь значительная часть его дохода состоит из финансовой помощи партнеров, поступающей в валюте. В частности, в плане бюджета на 2023 год Минфин прописал ожидаемый курс в 42 грн/$, в реальности он был 36,6 грн/$ до начала октября. После того НБУ ввел «управляемую курсовую гибкость», гривня с тех пор девальвировала, но пока не перешла рубеж в 40.
Однако курс должен быть 42, считает Гонтарева, и НБУ не позволяет значительной девальвации, при том что инфляция уже гораздо снизилась.
Также более слабая гривня делает более конкурентоспособными экспортеров, но НБУ «не дал заработать экспортерам». Напротив, более справедливый курс дает большую мотивацию экспортерам возвращать валютную выручку из-за границы.
Запоздавшая девальвация стоила бюджету около 200 млрд грн, считает Гонтарева. Она не уточнила, на чем именно базируются эти расчеты, и отметила, что в такой ситуации ей впервые захотелось пожалеть Министерство финансов.
Слишком осторожная политика по поводу резервов
Отпускать курс и делать его гибким совсем не страшно, ведь у НБУ есть значительные золотовалютные резервы, и он каждый день участвует в валютных интервенциях на рынке, считает Гонтарева.
«Задача НБУ – не аккумулировать резервы, а предотвратить дисбалансы в экономике и помочь бизнесу», – сказала она. В частности, резервы помогли бы валютной либерализации, как например, выплата дивидендов компаниями. НБУ разрешил уплату новых дивидендов только с 2024 года, а мог бы уже и за 2022-й, считает Гонтарева, потому что дивиденды были бы небольшие, но это стимулировало бы бизнес.
К тому же, большие объемы резервов могут привести к негативным последствиям при взаимодействии с зарубежными инвесторами и донорами, предполагает экс-глава НБУ. «Западные спонсоры скажут: мы вам денег не дадим, потому что у вас их и так много, – прогнозирует она. – А потом мы пойдем на реструктуризацию долгов, а кредиторы скажут: у вас излишние резервы, начинайте платить».
Нет ограничения импорта
Кроме того, что НБУ «не дал заработать экспортерам» из-за слишком сильной гривни, он никак не ограничил импорт, упрекает руководство регулятора Гонтарева.
Поэтому, в частности, из-за сильной гривны, у многих была возможность купить дорогие автомобили и другой импорт и таким образом вывести валюту за границу. А это ухудшает внешнеторговый баланс страны, который и так в результате существенно дефицитен.
В начале 2024-го заместитель главы НБУ Сергей Николайчук предлагал обложить налогом некритический импорт, но эту идею не реализовали.
Плохая политика по кредитованию
Высокие ставки по ОВГЗ и депозитным сертификатам демотивировали банки кредитовать экономику, говорит Гонтарева. Она признает, что во время войны любое кредитование крайне сложно. Поэтому нужно было стимулировать военный сектор, говорит экс-глава НБУ.
В частности, регулятор мог бы направить свои силы на кредитование работ по строительству фортификаций и производству оружия. Эти кредиты гарантировались бы Министерством финансов, поэтому риск в портфеле банков был бы таким же, как и у ОВГЗ, считает Гонтарева.
Государство сделало ставку на программу льготного кредитования «5-7-9%», по которой банки получают компенсацию между льготной ставкой и рыночной. Компенсации платят из бюджета, и к тому же при высокой учетной ставке речь идет о немалых процентах, которые приходилось (и приходится до сих пор) покрывать Минфину, отмечает Гонтарева.
В результате рыночного кредитования в стране почти не было, ведь львиную долю сделок заключали по программе «5-7-9%». «Как вы ставкой регулируете кредиты в системе, если кроме «5-7-9» других кредитов нет?», – спрашивает экс-руководитель НБУ.
Национальный банк должен понимать, что его монетарная политика не работает, банки все равно во время войны будут покупать депозитные сертификаты и ОВГЗ, считает она. «Поэтому нужно либерализовать рынок, отпустить курс, дать дышать бизнесу и не выжимать последние соки из Минфина», – подытожила экс-глава НБУ.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
