Национализация Sense Bank увеличила долю государственных банков в общих активах примерно на три процентных пункта. В нормальных условиях это могло бы стать проблемой для Украины, но с началом войны стало, скорее, преимуществом, отмечает финансовый аналитик Наталья Задерей. Однако готовиться к приватизации национализированных банков нужно начинать уже сейчас.
Отримуйте щоденний лист з останніми матеріалами та новинами від Forbes
21 июля в Украине стало одним государственным банком больше. Sense Bank перешел из опосредованной собственности российских граждан, к которым были применены санкции ЕС и ряда стран, в прямую собственность государства Украина.
Это не приведет к существенным изменениям на украинском банковском рынке. Доля государственных банков в общих активах увеличится примерно на три процентных пункта.
Sense Bank значительно меньше, чем ПриватБанк, национализация которого в свое время вывела Украину в европейские рекордсмены по доле госбанков. На 2020–2021 годы, по данным отчета EBRD, доля государственных банков в активах была выше только в России и Беларуси. Более половины банковского сектора контролирует государство также в таких странах, как Китай, Эфиопия, Сирия.
Задача – уменьшить неопределенность
Оставить Sense Bank связанным со страной-агрессором было не вариантом, тем более что его финансовое состояние ухудшалось. Вывод с рынка системно важного банка (на попадание в эту категорию влияет не только размер) могло бы иметь негативные последствия для финансовой стабильности. Кроме того, тратить средства налогоплательщиков пока не пришлось – государство не проводило докапитализацию «Сенса».
Сейчас доля госбанков в активах системы составляет 56%, в депозитах населения – 65%. Если при нормальных условиях значительная часть, которую составляли госбанки, была проблемой Украины, то с началом полномасштабной войны это стало, скорее, преимуществом.
В условиях «идеального шторма» госбанки для вкладчиков являются тихой гаванью (safe heaven), для бизнеса – возможностью получать кредитное финансирование.
В экономической теории государство считается менее эффективным, чем частные собственники. По данным исследований, предприятиям под контролем государства свойственна более низкая производительность труда и прибыльность. А показатели госбанков коррелируют с электоральными циклами.
Впрочем, в условиях самой большой в Европе войны со времен Второй мировой не до теорий и лучших практик. Цель творцов политики – привнести стабильность в хаотический контекст и уменьшить неопределенность.
Главное, чтобы государственный капитализм в стиле авторитарных государств третьего мира не зацементировался как долгосрочная норма. Так что готовиться к приватизации банков (что возможно после победы) можно начинать уже сейчас.
Михаил Фридман и Петр Авен. 21 июля, в первый день национализации Sense Bank, в офисе учреждения и жилищах нескольких его бывших топ-менеджеров состоялись обыски СБУ и Генпрокуратуры. Фото коллаж Анастасия Левицкая
Последующая приватизация
У новых госбанков (ПриватБанк, Sense Bank) больше шансов заинтересовать инвесторов, чем у наследников советской банковской системы.
На первый взгляд, Sense Bank выглядит кандидатом номер один на продажу после окончания войны. Впрочем, ему еще только предстоит отразить судебные атаки бывших собственников, в чем ПриватБанк уже добился определенных успехов благодаря действию «антиколомойского» закона № 590-IX «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины по усовершенствованию механизмов регулирования банковской деятельности».
Успешная приватизация в будущем возможна лишь при двух условиях.
1. Снижение доли неработающих кредитов (NPL).
Почти 40% NPL в целом по системе и более 50% у государственных банков (без «Сенса», у которого лучше дела в этом плане) – это заоблачно для иностранных инвесторов. Для сравнения, доля NPL по данным наблюдательной статистики Европейского центрального банка – около 2%.
Вопрос NPL сложній, даже если вынести за скобки войну с ее разрушительными последствиями. С одной стороны, его решение во многом зависит от судебной системы и верховенства права. С другой, все эти национализации в Украине значительно повысили моральный риск. То есть склонность к рисковому поведению со стороны вкладчиков, заемщиков и кредиторов, привыкших, что за ошибки и ошибочные выборы заплатит кто-либо другой.
Простых решений, как разорвать этот заколдованный круг, нет. Вариантами могут быть:
- Единовременное списание безнадежной задолженности с гарантиями отсутствия политических преследований за это.
- Дополнение закона №590-IX нормами, обязывающими суды закрывать дела не только об обжаловании национализаций, но и об изъятии имущества у национализированного банка.
2. Совершенствование практик менеджмента путем agile трансформаций.
Благодаря agile банки могут лучше балансировать между требованиями сложной внешней среды: соблюдать сложные регуляции и одновременно конкурировать с финтехами; заботиться об окружающей среде и быть социально ответственными; обеспечивать качественный клиентский опыт и генерировать стабильную прибыль.
Agile трансформация – это децентрализация на уровне организаций, когда поощряется инициатива сотрудников и ускоряется принятие решений. По этому пути уже давно идут западные банковские группы, в том числе и в Украине. К этому подходу склонялись и бывшие владельцы Sense Bank.
Трансформация в крупных организациях – это всегда сложно и не всегда успешно. Да и agile – не волшебная таблетка. Однако другого способа не наращивать инертность и бюрократию (большой риск госбанков) пока не придумали.
Agile – о качественном управлении человеческим капиталом и концентрации талантов, без которых не будет нужного темпа инноваций и эффективной работы с NPL. Да и вообще это о мировоззренческом: мы двигаемся в Европу с ее подходами и ценностями или стоим на месте и, с одной стороны, боремся с агрессором, с другой – держимся за то, что у нас с ним общего.
Наталья Задерей сотрудничает с ПриватБанком как независимый консультант. Эта колонка – ее личное мнение.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
