Как создавалась империя Дмитрия Фирташа, почему развалился «Місто банк» и кому угрожал экс-глава Офиса президента Андрей Богдан? Бывший банкир и совладелец «Росукрэнерго» Иван Фурсин рассказал в интервью изданию «Экономическая правда». Forbes публикует кратчайший пересказ
Amazon інвестує мільярди доларів у ШІ, роботів та машинне навчання. Якими принципами й правилами керується компанія?
Дізнайтеся вже 22 листопада на Forbes Tech 2024. Купуйте квиток за посиланням!
Фурсин, 50, чье состояние Forbes оценивает в $180 млн, много лет помогал Фирташу строить бизнес-империю. Вместе они скупили все химзаводы Украины и десятки газопоставляющих компаний. В 2004 году «Росукрэнерго» была единственным поставщиком газа в Украину.
Первый миллион
Первый миллион я заработал в 22–23 года. Тогда финансовый рынок был не такой зарегулированный. Мы хорошо зарабатывали на разнице курсов, на валютном арбитраже с Москвой. Если у вас были бесплатные деньги, за которые не надо было платить процент, вы их размещали под 360% годовых – и вот эти проценты и зарабатывали. Стартовый капитал $20 000 дал отец. Он заработал их на продаже компьютеров. Деньги отцу я вернул.
Покупка «Місто банка»
В 28 лет я стал совладельцем и одним из руководителей банка «Аскольд», который позже переименовали в «Банкирский дом». Банком управлял вместе с Сергеем Левочкиным, Ростиславом Шиллером, Артемом Ершовым и Сергеем Святко. Мне принадлежало около 17% акций. Но в 1998 году банк закрылся, а команда распалась. Сразу после закрытия «Банкирского дома» я захотел открыть свой банк. Взял у знакомых стартовый капитал и купил за $150 000 в Одессе «Місто банк».
Роль Богдана и Луценко в крахе «Місто банка»
Банк признали неплатежеспособным в декабре 2020 года. Это болезненное событие. В 2006 году мне предлагали за «Мiсто банк» $75 млн. Но для меня он был чем-то большим, чем просто бизнесом.
У «Місто банка» было много активов. Например, одесская гостиница «Виктория» и крупная нефтебаза в Днепре. Минюст выполнил сомнительное решение суда и лишил банк одного из таких активов, ключевого – соевого завода. Это стало причиной для НБУ признать банк неплатежеспособным.
Борьба за завод началась в 2017-м. Бывшие собственники, братья Вадим и Илья Сегали пытались доказать, что их незаконно лишили прав собственности в 2010 году. В 2018-м в историю вмешались генеральный прокурор Юрий Луценко и его советник Андрей Богдан. Они создали уголовное дело, в рамках которого захватили предприятие и переписали его на хранение компании-банкроту «Каховкапромагро». Тогда к «Місто банку» начались претензии от НБУ.
Мои оппоненты создали параллельную юридическую реальность. Большую часть работы они сделали при Луценко, а завершающую – при Богдане, который тогда занял должность главы Офиса президента. Для Богдана это была адвокатская работа. В случае выигрыша ему полагался большой процент акций. Сейчас ему принадлежат 25% завода, а 75% оформлены на бывшую жену одного из братьев.
Угрозы Богдана
Я предлагал компромисс Илье Сегалю в июле 2020 года, чтобы они заменили завод другим имуществом на балансе банка. Я пытался сделать все, чтобы банк остался цел, – даже предлагал его акции.
Также дважды встречался с Богданом. В сентябре 2018-го на улице возле Верховной Рады Богдан, видя меня впервые в жизни, начал мне угрожать. Говорил, что у него есть поддержка Луценко и Игоря Коломойского. А в мае 2019-го сказал, что вопрос по заводу решен и что я зря трачу время.
НБУ «поддержал рейдеров»
Национальный банк Украины спешил признать банк неплатежеспособным и не дал 90 дней на исправление ситуации. Мы бы нашли деньги. В НБУ весь 2020 год первый заместитель Екатерина Рожкова использовала свой авторитет, чтобы закрыть банк. Весь 2019 год Рожкова находилась в подчинении у Богдана. Он ее курировал, вызывал на совещания. НБУ политически поддержал рейдеров, которые утащили у меня актив.
Я не могу продолжать карьеру банкира, пока не закончится судебный процесс между мной и НБУ и пока Фонд гарантирования не завершит ликвидацию «Місто банка».
О знакомстве и первом деле с Дмитрием Фирташем
Управление «Місто банка» я совмещал с другими проектами. Например, вместе с Фирташем создал компанию «Росукрэнерго».
Фирташ и я стали партнерами в начале 2000-х. Он искал банкира, который мог бы заниматься финансами и инвестициями. Киев тех времен был местом узкого круга бизнесменов, нескольких сот человек. Мы все друг друга знали.
Первое успешное дело прошло в 2003 году. Я подготовил все необходимые документы, привлек к этому процессу «Райффайзен Инвестмент» и выиграл приватизационный конкурс, получив 56% «Ривнеазота».
Запуск «Росукрэнерго» с Фирташем
Первоначальная идея Фирташа – «Росукрэнерго» создают два банка «Райффайзен» и «Газпромбанк». «Росукрэнерго» должно было стать не только торговой и посреднической, но и инвестиционной компанией. Фирташ имел широчайшие связи в Средней Азии и «Газпроме». Он был мозгом компании, а я помогал ему организационно. У Фирташа в «Росукрэнерго» было 10%, половину он отдал мне.
Связи с «Газпромом» у Фирташа были благодаря работе с компанией «Итера» Игоря Макарова. Эта компания поставляла газ крупнейшим украинским трейдерам того времени: «Республике», «Индустриальному союзу Донбасса» и «Единым энергетическим системам». Потом Фирташ шагнул через «Итеру» и попал в «Газпром». Как это произошло, его профессиональная тайна.
Новый год Фирташ обычно встречал в Москве в «Газпроме». В это время там заключались контракты и сводились балансы. Именно поэтому у него была «Росукрэнерго», а у тех, кто сидел дома, «Росукрэнерго» не было.
Почему сорвалось IPO «Росукрэнерго»
Мы планировали вывести «Росукрэнерго» на IPO в 2005–2006 году в Лондоне. IPO должно было быть два: химическое и газовое. Ostchem Фирташа должен был переместиться в Лондон, а «Росукрэнерго» слиться с JKX – лондонской компанией, которая занимается добычей газа в разных частях планеты, в том числе в Украине.
Слухи о том, что Семен Могилевич имел отношение к созданию «Росукрэнерго», стали тормозить подготовку к IPO, и на каком-то этапе мы отказались заниматься этим. Мы тогда легковесно относились к информационным атакам и статьям в прессе, а на самом деле именно она сыграла драматическую роль в жизни компании. За информационными атаками стоял Макаров из «Итеры».
Когда начались проблемы, я предложил Фирташу «Росукрэнерго» продать «Нафтогазу». Это бы сохранило контракты по поставкам газа в Украину, но сделать это не получилось по политическим причинам.
Кто на самом деле владеет Ostchem и облгазами
Фирташ – не единственный владелец Ostchem, но роль его партнеров в этом бизнесе минимальная. Химический бизнес он контролирует полностью.
Сначала в компанию входили «Ривнеазот», «Крымсода», «Таджиказот», «Нитроферт». Потом Фирташ докупил «Черкассыазот», «Стирол», северодонецкий «Азот». Бизнес укрупнился, а доли партнеров размылись. Не знаю, у кого какие проценты.
Фирташ контролирует и управляет облгазами через компанию РГК. Но не существует и никогда не существовало документа, где написано, что он владеет этими компаниями. В свое время я скупал все облгазы и был единственным контролером их всех, но потом передал управление партнерам. Называть имена партнеров не буду.
Фирташ пророссийский?
Если пророссийскость Фирташа выражается в том, что у него была совместная деятельность с «Газпромом», то да, он пророссийский. Но многое поменялось за эти восемь лет. Мир перевернулся. Фирташ в Австрии, не имеет возможности ездить в Россию, и у него нет бизнеса с российскими компаниями.
Последняя встреча с Януковичем
Не считаю, что у меня были какие-то особые отношения с Януковичем, выходящие за рамки статуса народного депутата от «Партии регионов». Но я с ним встречался неоднократно, разговаривал. Последняя встреча в начале 2014 года была крайне неприятной. Он приехал в Верховную Раду и требовал от меня и Сергея Тигипко, чтобы мы собрали голоса за его вариант законодательной версии амнистии «майдановцев».
Оппозиционные партии просили принять их версию. Мы сказали, что разницы нет, какую версию принимать. Янукович стал жестко давить на меня в присутствии других членов фракции, унижал и требовал, чтобы я влиял на других депутатов. Он при мне набрал по телефону Фирташа и пытался через него на меня давить.
О Sky Mall и бизнесе
Ничего не скажу о своем бизнесе. У меня нет причин разглашать. Бизнес, которым я занимался 10 лет назад, и бизнес сегодня – разные вещи. Языком аналогий: раньше я летал на сверхзвуковых истребителях, а сейчас – на «кукурузниках». Мне интересны недвижимость и аграрный бизнес.
У меня нет никакой роли в телеканале «Интер». Я исторически был против его приобретения, поскольку считал, что эта покупка дорогая. Я обращаюсь к «Интеру» за помощью, когда у меня есть какие-то проблемы. Они мне помогают.
В прошлом году я купил торговый центр Sky Mall, но перепродал его Брюховецкому.
Я не строю супер-планов, в какой-то степени, по личным причинам. В этом году мне 50 лет, пора осмотреться по сторонам. Любой человек задумывается о том, как бы выйти из украинского бизнеса, вложить деньги в международный фонд и жить на дивиденды. Но всегда хочется чем-то заниматься, искать какое-то применение для себя и капитала.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
