Дмитрий Сергеев, 49, временно ушел с авансцены украинского предпринимательства летом 2021 года. Тогда он продал фотобанк Depositphotos американской компании VistaPrint за $85 млн и удалился работать над новым стартапом. Война поставила его на паузу, теперь Сергеев запускает KeepGoing – синтез медиа и грантового фонда для малого и среднего бизнеса.
Amazon інвестує мільярди доларів у ШІ, роботів та машинне навчання. Якими принципами й правилами керується компанія?
Дізнайтеся вже 22 листопада на Forbes Tech 2024. Купуйте квиток за посиланням!
Сергеев разговаривает с Forbes с Кипра – последние годы он жил между Украиной и средиземноморским островом, где имеет собственность и гражданство. Уроженец российского Ярославля, Сергеев приехал в Украину в начале 2000-х и успел поработать в шоу-бизнесе, построить файлообменник Depositfiles, а также фотобанк Depositphotos и экосистему вокруг него.
После продажи Depositphotos Сергеев занимался новым проектом – делал «Netflix для детей». Война сделала его волонтером, но не погасила интереса к предпринимательству. 20 апреля Сергеев огласил о запуске проекта KeepGoing. Это фонд на 30 млн грн и медиа, где описаны истории предприятий, которые пострадали от войны, но восстанавливаются и помогают армии. Основной упор – на краудфандинг со стороны читателей. На сайте уже есть истории о перезапуске швейного производства в Харькове, дизайнерском ателье из Сум и кофейне переселенцев во Львове.
Как Сергеев решил делать еще одно медиа, сколько выделяет денег и что будет делать с российским паспортом. Это сокращенная для ясности версия интервью.
Как правильно описать проект?
KeepGoing — это в первую очередь медиа. Функция фонда — помочь тем малым бизнесам кто еще в состоянии генерировать добавленную стоимость, чтобы они в свою очередь помогали себе и стране дальше на постоянной основе. Мы ищем предпринимателей, которые больше всего пострадали от войны, но сохранили дух, чтобы восстановиться.
KeepGoing дает импульсную финансовую помощь, описывает историю бизнеса и дает возможность другим присоединиться и помочь по опубликованным реквизитам. Мы не собираем средства как другие благотворительные фонды, не ищем донаты на стороне, не заключаем сложных контрактов, не перераспределяем чужие деньги, и не проводим длительных экспертиз. Это наш эмоциональный способ восприятия текущего состояния предпринимателей и их перспектив развития. Так мы принимаем решение выделить ту или иную помощь.
Армии мы тоже помогаем, но индивидуально, и по другим каналам.
Проходной барьер
Какие бизнесы попадут в KeepGoing
Проект предоставляет медийную, коммуникационную, финансовую поддержку и запускает краудфандинговые сборы. Обратиться могут команды до 50 людей или семейный бизнес, которые пострадали от войны, но продолжают работать или перезапускаются. Направления: еда, одежда, рестораны, кафе, производство, сервисы, культура, креатив.
Важно, чтобы кроме бизнеса они помогали армии или мирным жителям, переселенцам, имели актуальные социальные проекты.
Почему именно медиа?
Это рациональное использование собственных ресурсов. У нас несравнимо меньше финансов чем у крупных благотворительных фондов, которые держатся на поддержке общественности. У меня не хватает личного авторитета (как, например, у Притулы), чтобы сделать это большим полноценным фондом. Зато я хорошо понимаю в медиа.
Наша задача – играть в долгую, помогать через проект предпринимателям, которые в свою очередь облегчают жизнь армии или пострадавшим мирным жителям. Я верю, что без нормальной экономики фронт не выстоит. Пекарня, швейная мастерская, ресторан или другое малое производство могут помогать гражданским и военным системно, а точечную помощь частным лицам и так организовывают множество квалифицированных людей.
keepgoing.com.ua
Что сейчас под капотом у проекта, кроме сформированных критериев отбора?
Впервые я сказал о проекте в середине марта. За это время мы успели наполнить его бюджет, сформировать команду (5 человек), создать сайт и выбрать десяток историй, которые должны зацепить людей. Редакционной работой будет управлять Евгений Сафонов, мы с ним хорошо знакомы по предыдущим проектам (Bird In Flight). С ростом проекта, команда будет расширяться.
Каков бюджет фонда и во сколько вы оцениваете стоимость его работы?
Объем фонда пока поставляет 30 млн грн. Из них я выделяю 10 млн грн, остальное дают известные IT-предприниматели, бизнес которых пострадал меньше во время войны. Они настаивают на анонимности.
Как фонд мы сможем выделять от 50 000 до 500 000 грн, это будет разовая безвозмездная выплата. Платим в первую очередь тем, кто имеет реальный шанс выстоять в нынешних условиях и работает в небольших масштабах, до 50 сотрудников. Кто уже смог перестроиться на нужды военного времени. Малые, семейные бизнесы.
Мне не хочется ввязываться ни в какие обязательства или инвестиционные схемы. Никакой бизнес сегодня оценить нельзя. Понятно, что всем помочь мы не сможем, поэтому основной фокус – на эффективной коммуникации с аудиторией, которая будет ключевой стороной фандрейзинга.
Я оцениваю, что работа команды, технические затраты и реклама обойдутся мне примерно в $10 000 в месяц. Пока что основная статья затрат – те зарплаты, на которые согласились работать люди. Когда все начнет успешно работать, фонд вполне может увеличиться в размерах: я дам больше своих денег, и я надеюсь найдутся и те, кто тоже хотят помогать.
В какой сценарий экономического развития вы верите? Пессимистический (до 45% потери ВВП) или оптимистический (коло 20%)?
Я верю в самый пессимистический сценарий, потому что невозможно прожить такую войну и потерять всего пятую часть экономического потенциала. Мы точно победим, им никогда не удастся сломить украинский дух, но остаются опасения насчет продолжительности конфликта и оружия, которые россияне могут применить. Так же все зависит от скорости поставки вооружений от наших партнеров.
Почему тогда сейчас эффективнее собирать в Украине или ориентироваться на иностранную аудиторию?
Для нас приоритет, пока, точно Украина. Тут у меня есть имя, связи и понимание работы медиа. В планах развитие комьюнити предпринимателей, организация экспертных консультаций и обучения, а также создание базы малого бизнеса, нуждающихся в поддержке. Тут мы открыты к партнерствам и волонтерской помощи.
Конечно мы думаем, как масштабироваться дальше. Истории наобходимо адаптировать, чтобы их было легко понять иностранной аудитории. Чтобы не выглядело, как попрошайничество. Важно найти такой посыл, чтобы на фоне политического давления по отправке тяжелого вооружения, помощь пиццерии выглядела уместно.
После выхода из Depositphotos вы говорили про запуск нового стартапа. В каком он состоянии?
Он на паузе. Мы заказали исследование рынка, сделали некоторые прототипы. Это сеть образовательных и развлекательных каналов для детской аудитории на YouTube, и свой ʼНетфликс для маленькихʼ – не самая приоритетная сейчас вещь. После победы я вернусь к нему, а пока полностью поглощен KeepGoing.
Продажа компании летом 2021 года – это стратегическое чутье или просто удачное совпадение? Сейчас оценки большинства украинских продуктовых бизнесов фактически обнулились.
Так просто вышло, это стечение обстоятельств, я не верил в полномасштабную войну вплоть до 23 февраля. Поэтому о стратегическом планировании выхода говорить нечего. Но, сейчас еще лучше понятно, что решение было правильным – американский инвестор позволяет DepositPhotos отказаться от российского рынка без того чтобы сократить половину персонала компани в Киеве, и проджолдает поддерживать Украину. Я бы подобную ситуацию не вытащил, ресурсы бы исчерпались. А теперь этот бизнес, хоть и с временными убытками, идет вперед. После войны компания будут безоговорочно успешна и примером для других. Я верю в это.
Что вы планируете делать со своим российским паспортом?
Непонятно. Он давно просрочен, с Россией я себя не ассоциирую и не был там с 2014 года. За последние 25 лет провел там 4 дня. К сожалению, именно сейчас, легального способа отказаться от первого гражданства у меня нет – меня просто не «выпишут» из него в посольстве.
Зато есть европейское гражданство. Поэтому у меня, как предпринимателя, нет легальных последствий. Вообще же, сейчас в любой цивилизованной части мира кричать, что ты русский – значит создавать себе проблемы. Иначе быть и не может.
Большую часть жизни я провел в Украине, был на двух Майданах, волонтерил, строил украинский бизнес вместе с европейскими инвесторами. Считаю себя украинцем и украинским предпринимателем. Это моя самоидентификация. А в национальном смысле именно самоидентификация, на мой взгляд, играет самую важную роль.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
