Во время большой войны у команды Зеленского не было времени (и заметного желания) проводить либеральные реформы. Целый год принимали и упраздняли экономические экстрарешения, но до существенных изменений так и не дошло. Чего ждет от власти бизнес на второй год сопротивления российскому вторжению?
Вечером 23 февраля 2022 года, когда до начала российского вторжения в Украину оставалось около 12 часов, Forbes опубликовал статью, в которой владельцы крупного украинского бизнеса делились ожиданиями от предстоящей встречи с президентом. Она была запланирована на 18:00 того же дня.
Зеленский (и, вероятно, обстоятельства) собрал за одним столом очень разных бизнесменов. Основатели «Новой почты» Вячеслав Климов и Владимир Поперешнюк, а также Александр Конотопский из Ajax Systems сидели рядом с давними участниками украинских рейтингов богатейших: Вадимом Новинским, Виктором Пинчуком, братьями Суркисами и другими.
«Бизнес ожидает от власти изменений по двум основным пунктам. Первый – снижение давления со стороны силовиков и уменьшение регуляций. Второй – стимулы для выхода из тени, адекватное снижение налоговой нагрузки, которое позволит выгодно работать «по-белому», – говорил Forbes год назад Конотопский.
Изменился ли этот запрос за время войны и стала ли экономическая политика государства более либеральной?
Регулирование цен и непродолжительные льготы. Как государство реагировало на войну
22 февраля президент Зеленский объявил о программе «экономического патриотизма»: снижении налоговой нагрузки на бизнес и уменьшении НДС на бензин и дизельное топливо. Реализовать ее так и не удалось: уже через два дня в стране началась война и властям нужно было принимать другие быстрые решения – для того, чтобы экономика могла выжить.
Уже в начале марта правительство начало выплачивать по 6500 грн оставшимся без работы украинцам в регионах, где тогда велись активные боевые действия. 15 марта Верховная Рада приняла первый налоговый закон, предусматривавший 40 нововведений, которые должны были облегчить жизнь бизнесу в первые недели и месяцы российского вторжения. Главное – упрощенная система налогообложения крупного бизнеса. Компаниям с оборотом до 10 млрд грн предлагали перейти на те же правила, что до войны действовали для третьей группы ФЛП: 2% из оборота вместо НДС (20%) и налога на прибыль (18%).
Несколько дней спустя Зеленский анонсировал расширение правительственной программы «5-7-9»: отмену значительной части ограничений для заемщиков, кредит до 60 млн грн под ставку 0%. Но на практике получить нулевой кредит в банках было сложно из-за жестких подходов финучреждений.
Другая весенняя история – попытки правительства регулировать цены на топливо после того, как Россия начала массово обстреливать нефтебазы. Уже в апреле это привело к дефициту бензина, очередям на АЗС и росту цен. В итоге в середине мая Кабмин отменил госрегулирование, после чего ситуация постепенно наладилась.
Последствия удара РФ по топливному объекту. Фото Getty Images
Ближе к лету правительство и ВР стали чаще говорить о необходимости отменить большинство экстрарешений, принятых в первые недели вины. Удерживать баланс между поддержкой бизнеса и наполнением госбюджета действительно становилось все труднее. В мае разрыв между доходами и расходами бюджета превысил 115 млрд грн. Учитывая отсутствие регулярной финансовой помощи партнеров, дыру приходилось закрывать с помощью печати средств Нацбанком.
21 июня Рада вернула пошлины и налоги на импорт и растаможку автомобилей. В сентябре правительство возобновило акциз на горючее (мартовский закон отменял акциз и снижал ставку НДС с 20% до 7%). Единственной мартовской нормой, которая до сих пор действует, является 2% система. Ее отменят с июля 2023 года.
В «норму» быстро вернулись и проверки бизнеса со стороны налоговой. О том, что от моратория следует отказаться, глава финансового комитета Верховной Рады Даниил Гетманцев говорил еще в начале мая. «Почему мы не должны проверять предпринимателя, работающего в Ивано-Франковске? В мирных областях следует возвращать нормальный налоговый контроль», – говорил тогда он.
Тогда же нардепы задумались даже о повышении налогов – в Раде появился законопроект №7311, предлагавший повысить военный сбор с 1,5% до 3% и отменить все военные льготы. Эта инициатива не нашла широкой поддержки во власти (как и более поздняя идея о дополнительном сборе на импорт в 10%), но вместе с заявлениями Гетманцева это вызвало публичное недовольство бизнеса.
16 мая сотни известных предпринимателей, в числе которых участники рейтинга богатейших от Forbes, обратились с письмом к Зеленскому с призывом лишить Гетманцева должностей в парламентском комитете и Нацсовете восстановления и изменить подход к экономической политике.
«Системное (а не временное) снижение налогов, дерегуляция, быстрая приватизация (кроме стратегических предприятий), уменьшение государственного аппарата – именно это ускорит экономический рост», – писали авторы этого письма. Впрочем, такой демарш бизнеса не привел к существенным кадровым или экономическим решениям.
Даниил Гетманцев Фото предоставлено пресс-службой
Вместо отмененных льгот в июле правительство предложило шесть программ в поддержку бизнеса на 40 млрд грн. Три из них – гранты для перерабатывающих предприятий, микробизнеса и поддержка садоводства – остались и в бюджете на 2023 год. А вот от двух программ в сфере IТ правительство отказалось.
Главной темой осени стала дискуссия вокруг налоговой реформы «10-10-10», которую предложил заместитель главы Офиса президента Ростислав Шурма. Как минимум точку с запятой в этой теме поставил премьер Денис Шмыгаль во время интервью Forbes к годовщине войны. «Пока длится активная фаза войны, налоговых изменений, по крайней мере революционных, не будет», – сказал он.
В конце концов, правительство переориентировалось на более ситуативную поддержку бизнеса. Так, в ходе блэкаутов правительство предложило отменить налоги на импорт генераторов и терминалов Starlink. Рада решение поддержала и также разрешила хранить до 2 т горючего без лицензии.
Похожий подход с отменой налогов на ввоз дронов, тепловизоров и раций в страну, которую ВР приняла в начале февраля. Дополнительных масштабных льгот ждать, скорее всего, не стоит. Ключевым инструментом для помощи бизнесу сейчас является доступ к кредитным деньгам через программу «5-7-9», рассказывала в интервью Forbes министр экономики Юлия Свириденко.
Юлия Свириденко Фото Олег Терещенко
В июле Свириденко озвучила задачу правительства снизить роль государства в экономике с настоящих 45% до 20% фискального ВВП к 2032 году. «Разумеется, роль государства в ходе войны переосмыслена. Но если смотреть на нашу экономическую стратегию, то министерство ставит задачу уменьшать свою роль в управлении экономикой», – говорила она Forbes в конце декабря.
В конце лета Минэкономики создало «экономический штаб» – платформу, на которой, по замыслу, должны были обсуждаться болезненные для бизнеса вопросы, такие как бронирование сотрудников от мобилизации или заграничные командировки. Планировалось, что подобные встречи будут еженедельными, но регулярными они так и не стали.
Поддержка бизнеса? Уже после войны
Война помогла президенту по крайней мере с одной концептуальной экономической задачей, которая заботила Зеленского еще до войны, – деолигархизацией, считает основатель инвесткомпании Concorde Capital Игорь Мазепа, который также был 23 февраля в Офисе президента.
Как насчет остального? «На период президентства Зеленского пришлось два наибольших кризиса в истории Украины – COVID-19 и война, – констатирует Мазепа. – Так что эти времена точно не останутся в истории как годы либерализации в экономике».
Встреча Владимира Зеленского с бизнесом, 23 февраля 2022 года. Фото Офис Президента Украины
В целом год не принес ощутимых для бизнеса изменений в экономической политике государства, добавляет Климов из «Новой почты». Кроме одного – во время войны отрасль, где работает эта компания, начали регулировать, чего раньше не было, добавляет его партнер Поперешнюк.
«Еще на встрече год назад я сразу понял, что в команде президента не было жесткой позиции, куда мы движемся – остаемся зарегулированной консервативной экономикой или становимся очень либеральными, с самыми низкими налогами и максимальной дерегуляцией», – вспоминает Климов.
Война все же несколько уменьшила дистанцию между бизнесом и властями, отмечает Конотопский из Ajax Systems. «Я вижу, как госменеджмент реагирует, пытается исправить ошибки или объяснить логику своих решений, – говорит он. – Появилась возможность обсудить запросы бизнеса напрямую».
Вячеслав Климов, Александр Конотопский и другие бизнесмены на встрече с директором МВФ Кристалиной Георгиевой.
Что нужно делать государству с экономикой, вступившей во второй год полномасштабной войны? Больше приобщаться к делам, считает Мазепа. «Примеры недостаточной вовлеченности – промедление с конфискацией российских активов или не слишком выразительная позиция властей в вопросе финансирования дефицита бюджета банками, – говорит он. – Вместе с тем приватизацию нужно ускорить».
Более долгосрочная задача – восстановление экономики, добавляет основатель UFututre Василий Хмельницкий. «Нам нужны стимулы и льготы, чтобы бизнес мог быстро развиваться, а внешние инвесторы были заинтересованы вкладывать в Украину», – говорит он.
Но стоит ли этого ждать от государства в 2023-м? Хмельницкий сомневается. «Прогнозирую, что активная поддержка бизнеса начнется уже после того, как закончится война», – говорит он.
Вы нашли ошибку или неточность?
Оставьте отзыв для редакции. Мы учтем ваши замечания как можно скорее.
